Анна и Сергей Литвиновы - Небесный остров

– А я бы здесь с удовольствием пожила, – задумчиво произнесла Надя.

Страх, что сопровождал ее всю дорогу сюда, улетучился, и теперь она просто наслаждалась воздухом, напоенным морскими ароматами, тишиной, что нарушалась лишь плеском прибоя.

Женя внимательно взглянул на нее, спросил:

– Любишь одиночество?

– Его все любят, кому приходится в метро в час пик ездить, – усмехнулась она.

– Зато у нас: «И от Цезаря далеко, и от вьюги», – процитировал Женя. Иронично улыбнулся, добавил: – Но все равно я хотел бы в столице жить. Да никто не зовет.

«Может, он хочет, чтоб я позвала?» – промелькнула мысль у Нади.

– Когда я маленьким был, мне бабушка сказку рассказывала. Про небесный остров. – Задумчиво произнес Женя.

– Это как? – Не поняла Надя.

– Ну, страна волшебная. Где всегда все по-честному, желания обязательно исполняются, и справедливость торжествует. Я долго верил, что этот остров действительно существует. Просто надо его как следует поискать.

– Ну, в Москве ты его точно не найдешь. – Вздохнула Надя.

– Я понял. – Кивнул Евгений.

Она неуверенно улыбнулась.

А Женя горячо продолжал:

– Знаешь, до чего надоело! Все эти фоторепортажи бесконечные: «Летний сезон в разгаре», «Шторм на пляже». Из года в год все одно и то же!

– Но ты же вроде и для желтой прессы снимаешь, и для журналов глянцевых, – напомнила Надя. – И снимаешь талантливо! Они тебя в штат не хотят взять?

– Предлагали пару раз. За двадцать тыщ в месяц, – отмахнулся он. – Допустим, соглашусь. Приеду я в Москву. И что? Квартиру снять и то не хватит.

Надя примолкла – что тут скажешь? Утешать глупо, а звать Женю разделить с ней собственное жилье она решительно не собиралась. Очарование заброшенного местечка, бескрайнего моря, принадлежавшего только ей, сразу померкло. Фотограф-то, похоже, просто шустрый провинциальный юноша. И очаровывает ее не для того, чтобы быстренько затащить в койку, а с другой – отдаленной, но очень конкретной целью.

Однако Женя свои жалобы на жизнь прекратил. Деловито поинтересовался:

– Насмотрелась на море? Тогда пошли. Еще кое-что покажу.

И потянул ее в сторону добротной, красного кирпича котельной. Извлек из кармана очередной ключ. Отомкнул железную дверь. Пахнуло сыростью, мышами. Но к нежилым ароматам почему-то примешивался запах кофе. И в лучах света, что пробивались через криво заколоченные окна, Надя углядела: у стены – стоит пара кресел, диван. На столике рядом красуется электрический чайник, банка растворимого кофе, пара железных емкостей, по виду из-под печенья.

– Вот мое логово! – весело провозгласил фотокор.

Извлек из кармана огромный носовой платок ужасной расцветки – красный в желтую клеточку. Смахнул со стола крошки и пыль. И светски поинтересовался:

– Чай? Кофе? Сушки, печенье, конфеты?

Открыл жестянки, объяснил:

– Закрывать приходится наглухо – мышей полно. А воду с собой вожу – здесь скважина была, но заилилась давно.

Надя удивленно взирала на скудный мужской уют. Спросила:

– Ты прямо хозяин здесь! Неужели сюда вообще никто не приезжает?

– Иногда туристы интересуются, забредают. Как-то подростки заявились, покуражились, стекла в корпусах побили, – откликнулся Евгений. – Только замок они как отопрут?

– Но у базы ведь есть владельцы?

– А что им тут делать? Пытались одно время ее продать, покупателей возили – дураков не нашлось. Вот и плюнули. Мебель, сантехнику, оборудование – все вывезли, конечно. Эти креслица и диван я из сторожки перенес. Когда сторож кони двинул.

– Он… прямо здесь, что ли, умер, на базе? – встревожилась Надя.

– Ну да. Трехлитровую банку спирта привез и, видно, слишком выпить торопился, – объяснил Женя.

Взглянул в обеспокоенное лицо девушки и снисходительно заверил:

– Но ты не бойся, привидений здесь нет. Хотя в городе болтают, конечно.

– Да? И что говорят?

– Как обычно – о любых домах заброшенных, – хмыкнул парень. – Дама в белом, убийство, неуспокоенный дух. Вроде даже сторожу она являлась. Он всем, кто слушать готов, пока жив был, рассказывал.

– А что за дама?

– Да понятия я не имею! И вообще, не было тут никаких убийств. Сторожу примерещилось спьяну. Алкаш был известный, – отмахнулся Евгений.

Рассказывал и между делом хлопотал. Вскипятил воды, заварил чай. Даже тарелку откуда-то извлек, протер, светски выложил на нее конфеты с печеньем. Пригласил:

– Угощайся!

Надя опасливо опустилась в ветхое кресло, взяла чашку. А Женя – он явно был сегодня в ударе – провозгласил:

– Ну, хлебом я тебя обеспечил. Теперь – зрелища. Подожди.

И скрылся в смежной комнате. Явился с объемной картонной папкой в руках. Аккуратно распустил завязки. Надя увидела целую пачку фотографий. И на самой верхней – она сама. Лежит на пляже, задумчиво смотрит в перспективу моря.

– Ой! – выдохнула девушка.

Женя молча протянул ей ее портрет.

Надя с удовольствием отметила: выглядит она на нем даже лучше, чем на дисплее цифровика. Глаза яркие, кожа безупречная. Евгений, похоже, и в фотошопе изрядно потрудился.

– Спасибо, – растроганно пробормотала Митрофанова.

– Снимать вас – сплошное удовольствие! – галантно откликнулся собеседник.

И наградил ее таким взглядом – у Нади сразу холодок по спине пробежал. Неужели сейчас последует объяснение в любви? Подоплека которого – вожделенная перспектива перебраться в Москву?

И девушка, дабы избежать скользкой темы, быстро произнесла:

– Изумительная фотка. А что у тебя там еще есть?

– Да все, что на работе держать нежелательно, – отмахнулся Женя. – Ерунда. Тебе неинтересно будет.

– Нет, покажи!

– Ну вот, например. – Он протянул ей еще одну карточку.

Надя увидела: снято, судя по всему, в спортивном зале. Несколько подростков в спортивной форме в упоре лежа на полу. А перед ними мужчина в добротном костюме. Ногу в ботинке подставил прямо парням под нос.

– Велит им: «Ноги целуйте», – прокомментировал Евгений. – К соревнованиям, типа, ребят готовит. Правильно отжиматься их учит.

– А что за мужик?

– Чиновник один из мэрии, – усмехнулся фотограф.

– О-о, Женя, – протянула Надежда. – Да у тебя рискованная работа!

– Эту тоже предлагал в газету «Экспресс», – доложил тот. – Но не взяли. Сказали: был бы мэр – тогда да. А мелкий чиновник из Приморска в масштабах страны – не фигура. – Он досадливо закончил: – А мэр наш, сволочь, осторожный. Сколько ни охочусь за ним – ни разу еще не попался.

– Неужели ты не боишься с ними связываться?

– Боюсь, – честно признался он. И жарко добавил: – Но еще больше боюсь, что на всю жизнь мне придется остаться, – в голосе зазвучали нотки презрения, – фотокорреспондентом газеты «Приморский вестник» . – И уверенно добавил: – Мне б только одну фотку сделать. Одну-единственную, но чтоб все ахнули! Как у Эдди Адамса, за которую он Пулицеровскую премию получил. «Убийство вьетконговца, совершенное начальником полиции Сайгона», знаешь?