Анна и Сергей Литвиновы - Небесный остров

Обертка?

– Ты чего? – Дима проследил за ее взглядом.

– Сейчас.

Надя продралась сквозь колючки.

Платок! Носовой платок. В красно-желтую клетку. Валяется на земле.

Подняла, зачем-то понюхала – пахнет пылью.

Вернулась, протянула Полуянову – тот внимательно его рассмотрел. Вздохнул:

– Думаешь, имеет отношение к делу?

– Да нет, наверно. Просто глаз зацепился.

Полуянов повертел платок в руках, принялся размышлять:

– Хорошо. Допустим, там, в роще, Матвея ждал убийца. Место грамотное, за деревьями укрыться легко. Особенно в сумерках. И платок его. Случайно обронил. Но как это докажешь? Снимать отпечатки никто не будет.

– Да и обронить платок могли когда угодно. И кто угодно. На местном рынке такими все завалено, – откликнулась Надя. – Сама видела. Красно-желтые, зелено-желтые. Одинаково уродливые. Мэйд ин Китай.

– Но в одном, – подвел итог Дима, – мы убедились. Место здесь уединенное. Скала отвесная. Так что столкнуть Матвея могли. Запросто.

Тяжело вздохнул. Добавил:

– Только кто?..

Хоть и грозился директор института ничего от журналиста не скрывать, но на деле ерунда получилась.

Какая может быть открытость – если тебя неотступно сопровождают двое хмурых охранников?

Попробовал отбиться – пусть хотя бы за дверьми кабинетов ждут, – они насупились: «У нас приказ».

Естественно, народ – с кем бы Дима в беседу ни вступал – терялся, мямлил. Охотно рапортовали о достижениях. А любой хоть минимально скользкий вопрос вызывал в глазах людей панику.

«И ведь мало что меня сопровождают повсюду, еще и явно сотрудникам указание дано: рты – на замок!» – злился Дима.

Предпринял еще одну попытку отвязаться от охраны. Прямиком направился к Ларионову – требовать, чтоб тот избавил его от «хвоста». Однако директора Института моря на месте не оказалось. Эдик тоже отсутствовал. Пожилая секретарша с удовольствием отрапортовала: охранников могут отозвать лишь эти двое. А позвонить им? Нет, никак нельзя. Вадим Андреевич вместе с Эдиком на важном совещании.

Одна надежда только и оставалась на Митрофанову.

Подруга помогать ему согласилась охотно. И, в отличие от него, действовала инкогнито.

Объявление на пляже гласило: «Библиотека! Модные новинки! Лучшее из классики! Свежие журналы! Детская литература!» Буквы призывно крупные, красочные. А ниже – незаметная приписка мелким шрифтом: «Услуги платные».

Надя усмехнулась. Подумать только, платная библиотека! Она и сама когда-то мечтала такую открыть. Даже с Димой обсуждала идею: получится ли у нее? Специалист она хороший, и фонды сумеет сформировать, и работу наладить. Полуянов, впрочем, ее бизнес-план обсмеял: «Убыточное дело! Не пойдет к тебе клиент. У кого деньги есть – книгу лучше купит. У кого нет – в бесплатных библиотеках будет пастись».

А в Институте моря рискнули.

Платный храм культуры девушка нашла без труда – по всей территории были расположены указатели. Это оказался милый одноэтажный домик, терраса с видом на морскую гладь, стойку караулит представительная пожилая дама – платье, с ума сойти, с кружевным воротничком!

На Митрофанову библиотекарша едва взглянула и сразу определила: легкое чтиво посетительницу не интересует. Уверенно повела ее мимо глянца и пестрых обложек: «Классика, история у нас вот здесь». А пока Надя профессиональным взглядом оценивала подбор книг, рассказала ей об условиях: брать можно до трех книг на руки, залог – тысяча, плата – двадцать рублей в день.

– И окупаетесь вы? – заинтересовалась Митрофанова.

– Через полгода работы уже стали прибыль получать, – гордо ответствовала библиотекарша.

– Молодцы! – не удержалась от похвалы Надя. – Я давно голову ломаю: почему и медицина коммерческая есть, и школы, и институты, а книги до сих пор выдают бесплатно?

Пожилая дама взглянула на нее с интересом:

– А мы с вами, часом, не коллеги?

– Угадали, – улыбнулась Надежда. – Я в историко-архивной библиотеке работаю, в Москве.

– Да вы что! – оживилась дама. – В той самой, знаменитой? А в какой должности?

– Заведующая залом Всемирной истории, – не без гордости откликнулась Митрофанова.

Обычно ей редко кого удавалось своим местом работы поразить, но провинциальная библиотекарша взглянула на нее почти с благоговением. И не прошло десяти минут, а девушка уже знала: зовут хозяйку Зинаида Николаевна, работает здесь больше сорока лет, а еще сама готовит травяные чаи – «Не хотите, кстати, чашечку? Вон там, на террасе, усядемся!»

Конечно, Надя согласилась. Устроились в тени, над головой – дикий виноград нависает, поблизости шумят платаны с эвкалиптами, вдалеке море блестит. Странно, что столь чудное местечко еще под ресторан не захватили.

Чай оказался вкусным, собеседница – интересной. Митрофанова и забыла, что вроде она на задании, должна информацию вытягивать – просто болтала с пожилой женщиной, с удовольствием вникала в секреты частной библиотеки:

– Двадцать рублей в день, что мы за книгу берем, погоды не делают. Основной доход – с залогов. На практике мы их от силы половину отдаем. Публика ведь постоянно меняется, приезжает-уезжает. Кто просто забыл книгу вернуть, кто дочитать не успел и с собой взял. А иногда порвут, пивом зальют – мы такие тоже не принимаем. Приходится, правда, фонды постоянно обновлять, но для меня это, признаться, не работа – удовольствие.

– И много в день человек приходит?

– Когда сезон – то под двести, – откликнулась Зинаида Николаевна. – Но и зимой немало. Здесь же еще санаторий, он круглый год работает. А когда холодно, на море не сходишь, только и остается книжки читать. И все сотрудники института ко мне ходят и тоже платить обязаны – хотя ворчат, конечно. А я, чтоб побольше народа привлечь, рекламой занимаюсь. Появляется новинка – обязательно объявления везде вешаю. По местной радиоточке анонсы даем.

– Хочу к вам на стажировку! – улыбнулась Надя. – Возьмете?

– Если только волонтером, – вздохнула библиотекарша. – У нас теперь капитализм. Положена на библиотеку одна ставка – и справляйся, как хочешь. Я даже книги покупать в нерабочее время езжу. А еще два года назад, – продолжила свой рассказ она, – про платную библиотеку и подумать было удивительно. Институт занимался чистой наукой. Дело благородное, но зарплату (копеечную) по несколько месяцев не платили. Народ разбегался. Хоть в школу иди, хоть регистраторшей в поликлинику – там пусть тоже гроши, но выдают регулярно. Парк в запустении, оборудование в лабораториях тридцатилетней давности, научное судно единственное – того и гляди, на ходу развалится. Впрочем, в море и не выходили почти: солярки не было. А потом вдруг директор Вадим Андреевич на общем собрании объявил: хватит прозябать. Хотим выжить – надо самим бороться. Хозрасчет, коммерция! Сначала все думали: это общие слова, да и куда ему – почти старику – с нуля капитализм строить. Никто не верил, что удастся. Однако стало у Ларионова получаться будто по мановению палочки волшебной!