Михаил Палев - Тайна Животворящего Креста

– Видеокамерами, при помощи которых следили за Липатовым и его гостями. Сегодня эти видеокамеры были сняты специалистом. Одного не пойму: зачем вам понадобилась видеокамера в туалете?

– Если это правда, то все изменилось, – проговорил, сокрушенно качая головой, Сергей Геннадьевич.

– Что изменилось? – не понял я.

– Кто-то еще, кроме нас, очень серьезно интересуется наследием академика Липатова, – пояснил Сергей Геннадьевич. – И это очень неприятная новость. Извините, но я должен вас покинуть. На всякий случай, если я понадоблюсь, вот вам мой номер телефона. Звоните в любое время дня и ночи.

Он достал свой мобильник и нажал на кнопку. У меня в кармане зазвонил телефон.

– Номер определился? Отлично! До встречи.

– А стейк? – напомнил я. – Его сейчас принесут.

– Съешьте его за меня, вот деньги. Приятного аппетита!

Сергей Геннадьевич бросил на стол две тысячерублевые купюры и заспешил к выходу.

В тот же вечер я поведал Таврову о результатах встречи.

– Хорошо, что он пошел на прямой контакт, – отметил Тавров. – И очень хорошо, что ты не сказал ему, что мы проверяли список пассажиров, в котором фигурирует фамилия Липатова. Пусть помучается. А вот то, что он не признал установку прослушки в квартире Липатова, настораживает. Зачем скрывать? Все равно за это никто не собираетеся привлекать его к суду. Так что если твой Сергей Геннадьевич не врет, то у нас нарисовался еще один охотник за наследием академика Липатова. И нам придется узнать, кто он такой. Ладно, это все преспективы… Тут звонил Анкудинов, хочет встретиться. Вроде он уже нашел какую-то информацию о «ТТ» с глушителем «брамит», и ему не терпится поделиться. Подъезжай в то же место часика через два.

Чрез два часа я уже сидел в знакомом кафе в компании Таврова и Анкудинова.

– Честно говоря, я не ожидал, что ваш «ТТ» с глушителем даст ниточку к старому делу, – радостно сообщил Анкудинов. – Спасибо, Валерий Иванович, что обратились ко мне.

– Это тебе спасибо, что взялся помочь, – ответил Тавров и с нетерпением добавил: – Давай закончим расшаркиваться и перейдем к делу. Что удалось обнаружить?

– По номеру пистолета я выяснил его историю. Выпускалась незадолго до Великой Отечественной войны небольшая серия пистолетов «ТТ» по заказу НКВД. Отличалась она использованием более совершенных материалов и производилась на новом оборудовании, что гарантировало высокую точность изготовления. Пистолеты предназначались для специальных подразделений НКВД. Я уже рассказывал вам об особенностях этих пистолетов, так что не буду повторяться. По номеру пистолета мне удалось выснить, что он был изготовлен в конце сорок первого года и в начале сорок второго года передан на вооружение разведывательно-диверсионной группы под командованием старшего лейтенанта НКВД Гущина. Для сведения: звание старшего лейтенанта госбезопасности в то время соответствовало армейскому майору.

– И куда впоследствии делся этот пистолет? – спросил я.

– Вот это загадка. Это мне выяснить не удалось, – признался Анкудинов.

– То есть группа Гущина погибла?

– Нет. Группа Гущина пополнялась за счет патриотов из гражданского населения, беглых военнопленных, бойцов других партизанских отрядов и в итоге разрослась в большой партизанский отряд. Сам Гущин благополучно дожил до Победы и умер в восемьдесят втором году генерал-майором в отставке. Вот тогда я и услышал впервые о генерале Гущине. Я в восемьдесят втором только начинал службу. И вот однажды в отделение милиции пришла старушка «божий одуванчик» и принесла в обычной продуктовой сумке четыре пистолета разных марок. Более того, ошеломленному дежурному старушка сообщила, что все это оружейное имущество осталось ей после смерти мужа и дома лежат еще четыре пистолета, которые она не принесла, поскольку не может таскать такую тяжесть в силу преклонного возраста и слабого здоровья. На дом к старушке отправили наряд, который в ящике письменного стола обнаружил еще четыре пистолета. Видимо, генерал Гущин питал страсть к оружию и хранил опасную коллекцию до самой своей смерти. Три пистолета из восьми оказались его личным наградным оружием, происхождение остальных неизвестно: все, кроме одного, иностранного производства, видимо трофеи. А вот один из них оказался револьвером «наган» отечественного производства с глушителем «брамит». И он, так же как и «ТТ» с глушителем, был выдан сташему лейтенанту госбезопасности Гущину перед отправкой вместе с группой в тыл врага.

– А что же вы тогда не заинтересовались судьбой «ТТ»? – спросил я.

– Тогда следовало поинтересоваться заодно судьбой двенадцати пистолетов-пулеметов «ППШ» и еще кучи другого вооружения, которое было выдано группе перед заброской, – объяснил Анкудинов. – Возможно, что пистолет «ТТ» был утрачен в ходе боевых действий. Ведь оружие с глушителем предназначалось для сугубо специфических целей: скажем, ночью связной идет с конспиративной квартиры подпольщиков обратно в отряд и натыкается на немецкий патруль. Вот тут пистолет с глушителем позволит быстро и без шума решить проблему. А в бою глушитель на пистолете скорее помеха, чем нужная вещь. Так что не исключено, что командир партизанского отряда Гущин вообще не прикасался к этим пистолетам. Забрали мы у старушки семь пистолетов и револьвер, на том и распрощались.

– Как же пистолет «ТТ» мог попасть к грабителю?

– Я узнал, что вдова генерала Гущина умерла в восемьдесят девятом году. Ее единственная дочь умерла от рака годом раньше. Квартиру и все имущество унаследовала внучка, которая продала квартиру в девяносто третьем году и убыла на постоянное место жительства к мужу в Германию. Возможно, что при распродаже имущества она нашла затерявшийся пистолет и продала его по случаю: в то время многие люди уже не так уважали закон, как в советской империи. Что поделаешь: тотальная деморализация населения в девяностые годы сделала свое дело.

– То есть как попал пистолет к грабителю, мы так и не узнаем, – разочарованно резюмировал я.

– Есть одна зацепка. Похоже, что этот самый грабитель, может, и разбирался в огнестрельном оружии, но ничего не понимал в глушителях. Дело в том, что данный глушитель в принципе не мог заглушить звук выстрела.

– То есть?! – почти одновременно воскликнули мы с Тавровым.

– Шумность выстрела зависит от нескольких факторов, – принялся объяснять Анкудинов. – В общем случае это хлопок при выходе пороховых газов из ствола и звук от срабатывающих при выстреле и после него деталей оружия. В ряде случаев сюда добавляется прорыв газов в зазоры между пулей, патроном и стволом – так называемая «обтюрация». Скажем, у большинства револьверов всегда имеет место прорыв газов между рамой, стволом и торцом барабана. У мощных револьверов энергия прорывающихся газов такова, что может до кости ободрать неудачно подставленный палец. В случае с револьвером «наган» такой прорыв в принципе исключен: перед выстрелом барабан выдвигается вперед, и гильза с утопленной в ней пулей примерно на два миллиметрв входит в ствол, где давление газов раправляет кончик гильзы и закрывает щель. Поэтому при выстреле из «нагана» с глушителем слышен только щелчок курка по ударнику.