Евгений Кукаркин - Дальнобойщики

- Где же нас ждут?- вдруг не выдерживаю я.

- В Смоленске или в Минске.

- Давай мотаем до Минска без перекуров на дороге.

- Если нам позволят, давай.

Нам этого не позволили на границе России с Белоруссией, машину отвели на досмотровый участок. Таможенники мусолили наши документы, сверяли запятые, но пломбы не срывали. Они чего-то ждали. Наконец, в таможне кто-то помахал в окно рукой. Нам вернули документы и извинившись, разрешили переезд границы.

Вот он знаменитый старшина. По привычке подняв палочку, чтоб остановить нас, тут же поспешно стал ей махать в строну. Но мы останавливаемся и я нахально спрашиваю.

- Как рука, старшина?

- Проезжай. Чего тебе еще?

- Будь здрав, старшина. Мы еще встретимся.

Машина тронулась вперед.

- Их надо перевоспитывать силовым методом, другого пути по-моему нет,говорю я.

- Да, первый результат на лицо.

Мы оба улыбаемся и видно незря. От границе до Минска ни одного попрошайки, все только вежливо отдают честь.

- Смотри какое почтение.

- Все это не к добру.

- Не каркай.

Минск встретил холодным дождем. Мы находим стоянку и распределяем порядок охраны. Я первый ложусь спать.

Тяжелый удар обрушился на спину. Меня невежливо за ноги выдергивают с лежанки из машины. Пытаюсь нащупать пистолет и чувствую его под рубашкой нет. Прихожу в себя на асфальте. Перед глазами здоровенные мужики, а вот и Сережа, он сидит опершись на колесо. Кровь стекает с виска струйками на подбородок.

- Кит, бери их к себе, шкуру спущу если что-нибудь произойдет.

Два типа подхватывают меня и ловко скручивают руки.

- Пошли.

- Эй, Вано, их машину отвези к нам на подворье,- слышится нам в спины.

Добродушно загрохотал двигатель и "Мерседес-Бенц" прошел своим длинным боком мимо нас. Мужики заталкивают нас по "Волгам" и мы по темным улицам Минска несемся черт знает куда.

- До чего же вы грязные ребята,- невидимый голос с акцентом раздался из темного угла.

Вскоре в яркое пятно абажура вошел худощавый южанин с черными густыми усами.

- Садитесь, господа. Мои мальчики ни как не могут приобрести такт при встрече с о старыми знакомыми. Надо обязательно кого-то испачкать, потрогать...

- Разве мы знакомы?- удивился я.

- А как же. На трассе только серьезные потасовки между моими и вами.

Неужели это Садаров, мелькнула мысль.

- Что же, господа, раз вы у меня в гостях, то поговорим серьезно о наших делах.

Где наркотик?- тон южанина стал жестче.

- Вы о чем? Не путаете ли вы нас с кем-нибудь?

- Вот именно тебя, нет. Посмотри на эти картинки.

На стол упало несколько фотографий. Фотографировали где-то сверху, но так, что было схвачено два лица: Малькова и Борис Григорьевича. Моим был только затылок. Мы увлечены разговором, сидя в кабинке ресторана "Орел".

- Узнаешь?

- Несовсем.

- Так где наркотик?

- Простите, а что в ресторанах обязательно говорят о таких вещах? Не забывайте я шофер.

- Шофер, но непростой шофер. Простого шофера к шефу бы в ресторан не пригласили.

- Меня шеф пытался помирить с главным инженером.

- Ха... Ха... Ну и мастер заливать. Вы что, не сошлись с ним в способе транспортировке сырья.

- Нет. Я украл у него жену.

Наступила пауза

- Врешь. Все равно, тебя бы убрали и все, а тут вдруг пошли в ресторан. Раз не убрали, значит нужен.

- Альмар, разреши, я ему врежу,- раздался голос из темноты.

- Еще успеешь. Последний раз спрашиваю. Где наркотик?

- Я знаю,- раздался голос Сережи.

Мне показалось я ослышался. Сережка, и вдруг раскололся...

- Он запрессован в посуду.

- Не может быть. Сырье не прессуется.

- Проверьте, расколите пару мишек.

- Хм... А ну ребята позвоните на подворье, пусть сюда привезут пару мишек.

Значит, прав Максим Петрович, Сережка на кого-то работал. Я ж ему не говорил подробности.

- Вот черт, до чего они додумались. То-то ни одна охрана, ни одна таможня не могли раскрыть секрет, кому бы пришла мысль в голову о прессовке сырья. Но до чего же Дмитрий, голова.

- На подворье никто не отвечает,- раздался голос.

- Не может быть. Звоните еще.

Тревога змеей вползла в комнату. Прошло минут пять.

- Подворье молчит.

- Все, срочно собираемся. Уходим.

Дом заходил ходуном. Двери вылетели и десяток людей в защитной форме заполнили квартиру.

Последним вошел гражданский в черном пальто.

- Здравствуй, Садаров. Уберите от сюда всю лишнюю мразь.

Из комнаты стали выволакивать сообщников Садарова.

- Полковник Федоров, вот так встреча.

- Последний раз повидаться с тобой приехал.

- Почему последний, что вы замышляете. Я требую защитника, буду говорить в его присутствии.

- Пустое, Садаров. У нас еще от прошлого осталось много хороших мест для таких людей как ты. Ты теперь никто.

- Как никто?

- Да так. Теперь ты для всех исчез. Берите его. А вам ребята,обратился он к нам,- нужно ехать дальше. Операция еще не кончилась.

- А где машина?

- Сейчас ее подгонят на старое место. Вас подвезут туда тоже.

Нас подвезли к стоянке, куда одновременно въезжал "Мерседес". Пломбы были на месте, все на месте, только осталось несколько растертых пятен на сиденьях в кабине. Дождавшись утра, мы тронулись в путь.

И тут нас прорвало, мы стали раскрываться друг другу.

- Так кто ты по званию?- спросил я Сережку.

- Капитан.

- Так это твой последний рейс?

- Приказано тебя довести до конца. А там посмотрим.

- Кто приказал, кому я так нужен?

Сергей пожал плечами.

- У тебя очень много защитников и потом, тебе сказали, операция не закончена. Ты очутишься в Гамбурге, начнешь новую жизнь, а операция будет продолжаться. Много очень много еще неясного в этом деле.

- А как же вы проморгали сторонников Садарова в "Орле"? Фотографии были сняты откуда-то сверху.

- Мы не проморгали, мы им сами намекнули, что будет важная встреча. Нам надо было Садарова взять, он стал бешеным. Десятки убитых людей на его совести. Нас бы ждала такая же участь.

- А теперь его куда?

- Он исчезнет, как тысячи людей когда-то исчезали без суда и следствия, он исчезнет тоже. Правосудию его оставлять нельзя. Он купит всех и опять пойдет резня.

- Зачем же ты раскрыл секрет транспортировки наркотика при других бандитах, которые присутствовали в этой комнате? Они ведь все расскажут другим.

- Этот рейс должен быть последним. Мальков должен узнать о том, что я раскололся и срочно перекрыть этот канал.

- А с тобой, что будет с тобой? Они же могут расправиться.

- С погонами не очень-то расправишься. Я возвращаюсь в строй.

- Малькова посадят?

- Нет. Улик нет.

- А разговор, вы же его записали?

- Этот разговор к делу не пришьешь. И потом, если бы ты знал, с каким трудом мы его записали. Его охрана прозвонила все углы. Нам пришлось датчик загнать в пробку старого вина. Официант принес вино открыл его, а пробку оставил под тарелкой, только так и удалось все прослушать. Только из этого разговора, я узнал секрет наркотика, а до этого, сделав семь рейсов, так и не подошел к разгадке. А вот ты смог это сделать.