Евгений Кукаркин - Любой ценой

Она опять кивнула головой.

- Я написал рапорт об увольнении и рейс домой будет последним.

Скворцова раскачивалась корпусом на койке и задумчиво смотрела на меня.

- Я пришел к вам, потому что мне не кому выложить свои сомнения,продолжал я,- я просто душей чувствую, что вы меня поймете.

Головка с аккуратной прической опустилась вниз и опять поднялась.

- Я вас очень хорошо поняла, Игорь Георьгиевич.

- Тогда я пойду. Спасибо, что выслушали меня.

- Разве разговор уже кончился? А как же я, Игорь Георьгиевич?

Я смотрел на нее и молчал.

- А что же со мной?- повторила она.

- Если бы вы, Мария Андреевна согласились, я был бы не против, что бы мы ушли с этой службы вместе.

В иллюминатор с берега ударил пронзительный грохот. Мы оба посмотрели туда, потом вскочили и побежали на мостик.

- Что там, старпом?

- Там, за Басрой мощный взрыв.

- Это, наверняка наш груз,- сказала Скворцова.- Все труды и жертвы оказались напрасны. Я согласна уволиться вместе с вами, Игорь Георьгиевич.

Война еще шла. Мы сделали обратный рейс, но уже кратчайшей дорогой через Суэцкий канал. Уже в Севастополе мой рапорт был принят и меня через два месяца уволили. Мы с Машей приехали к ее родителям в Ленинград в надежде в этом городе начать новую жизнь. Как только с квартирой все уладилось, по телевидению сообщили, что на Израиль стали падать снаряды выпущенные с территории Ирака, гигантской сверх-пушкой. Всего до конца войны на эту страну упало 48 снарядов, причинив массу разрушений и жертв среди мирных жителей. Почему американские и натовские самолеты не разбили пушку, останется загадкой для многих поколений.

Хорошо когда у тебя есть свой дом и на него никогда не упадет ни один снаряд, ни одна бомба,- это мысль не моя, это сказала Маша, моя жена.