Рут Ренделл - Нерешенный кроссворд

— Завещание вашей матери очень простое, миссис Мэннинг, — сказал мистер Финбоу. — Я не понимаю, что вы подразумеваете под условием.

Вера не знала, как объяснить. Все это звучало довольно странно. Она попыталась выпутаться.

— Моя мать… э-э… сказала, что изменила завещание… ну, тогда еще, в марте. Она сказала что деньги достанутся мне только в том случае… о, Господи, как это ужасно звучит… если она умрет от удара а не от чего-либо другого.

Брови мистера Финбоу поползли вверх. Вера предвидела такую реакцию.

— Ничего подобного в завещании нет. Миссис Кинауэй составила свое завещание четырнадцатого марта и, насколько я знаю, это было единственное завещание, которое она когда-либо подписывала.

— Понятно. Должно быть, она… ну, в общем, пошутила. Она действительно нас уверила что… Это было ужасно.

— Такое условие было бы совершенно против правил, миссис Мэннинг, и вряд ли законно.

«Какого теперь он будет обо мне мнения, — подумала Вера — раз мать боялась за свою жизнь, живя с единственной дочерью?» Мод поступила жестоко, подвергнув ее такому конфузу.

— Как бы там ни было, завещание здесь, у меня, — сказал мистер Финбоу. Он открыл ящик стола и вынул конверт. — Все состояние покойной миссис Кинауэй безоговорочно переходит к вам, как к единственной наследнице. При таких обстоятельствах она могла бы вообще не писать завещания, разве только, чтобы не возникли проблемы из-за его отсутствия, апробирование в суде и так далее. Если бы она пережила вас, то состояние следовало бы поделить поровну между миссис Луизой Блисс, ее сестрой, и мисс Этель Карпентер. Состояние составляет… минутку… приблизительно двадцать две тысячи фунтов. В настоящее время почти вся сумма вложена в акции.

— Когда я смогу?..

— Довольно скоро, миссис Мэннинг. Через неделю-другую. Если вы пожелаете продать акции, я лично вручу вам чек. Конечно, если вам сейчас понадобится какое-то количество наличных, сто-двести фунтов вам легко могут быть предоставлены.

— Нет, спасибо, — сказала Вера.

— Неделя-другая? — задумчиво переспросил Стэнли, когда Вера вернулась домой. — Так я и думал. Все идет как по маслу.

Он криво улыбнулся сам себе, припомнив, как обдурила их Мод, или почти обдурила, с этим своим условием к завещанию. Впрочем, это уже не важно. В целом все шло прекрасно.

Фургончик был зеленый, с одной стороны — одноцветный, с другой — разрисованный венками из роз. Стэнли припарковал его к обочине, развернув одноцветной стороной к окнам миссис Патерсон и, сбросив букеты цветов на пол, так, чтобы их нельзя было разглядеть из окон, постучался в дверь.

Как только миссис Патерсон вышла на стук, он увидел в коридоре позади нее сундук.

— Мистер Смит, а я уж думала, что не дождусь вас.

— Никак не мог вырваться раньше, — сказал Стэнли.

— Я могу позвать зятя, чтобы он вам помог.

И увидел цветы, которые Стэнли должен был развезти?

— Я сам справлюсь, — сказал Стэнли.

Сколько тяжестей пришлось перетаскать за последние дни! Если так и дальше пойдет, недолго и надорваться.

— Можно поставить сундук на коляску моего внука и отвезти.

К радости Стэнли, миссис Патерсон не пошла за ним по тропинке, когда он покатил ветхий сундук к фургончику. К тому же она оказалась не очень любопытной: не стала спрашивать адрес и не посмотрела вслед отъезжавшему фургону.

Он свернул в узкий мощеный переулок, соединявший Старую Деревню с кроутонской Хай-стрит, припарковал фургон, заехав на край тротуара. Затем, убедившись, что за ним никто не следит, он вскарабкался внутрь фургона и поинтересовался содержимым сундука Этель Карпентер.

Деревянный сундук был выкрашен черной краской. Стэнли решил, что ему, наверное, лет сто. Должно быть, с этой поклажей Этель переезжала из одного дома в другой, когда служила в прислугах. Сундук был заперт, хотя иначе и быть не могло. Но Стэнли не собирался избавляться от него, не познакомившись с содержимым, поэтому достал из сумки с инструментами молоток, гаечный ключ и занялся замком.

После десяти минут возни с инструментами Стэнли наконец добился своего. Он открыл крышку и заглянул внутрь. Поверх зимней одежды лежала картонная коробка, в которой обычно продают почтовую бумагу В этой коробке тоже была почтовая бумага, только уже исписанная. Стэнли, прищурившись, читал письма Мод к ее лучшей подруге. Как он и подозревал, в них было полно унизительнейших замечаний в его адрес. Вот бы вышло славно, если бы они попали в чужие руки. Самое лучшее — сжечь. Стэнли скомкал письма и сунул их в карман.

Больше там ничего интересного не было, если не считать их с Верой свадебной фотографии и еще одного снимка Джорджа Кинауэя. На обороте было написано: «Это и твое кольцо — вот и все, что у меня от тебя осталось». Стэнли убрал снимок в карман, туда же, куда и письма, а затем внимательно осмотрел одежду, нет ли там меток с именем Этель. Меток не оказалось, но, роясь среди шерстяных вещей, пахнувших камфорой, он наткнулся на что-то твердое и холодное.

На дне сундука лежало несколько небольших свертков в мягкой бумаге. Холодным предметом, до которого он дотронулся, оказался локоть фарфоровой фигурки, прорвавший обертку. Он развернул ее и увидел пастушку с посохом и черной овечкой. В волнении разорвав бумагу, он достал одно за другим старинные часы, вазу для сухих цветов и серебряный кувшинчик-сливочник. С дальним прицелом на пустующую лавку Стэнли завернул все эти вещи в «Дейли телеграф».

Берега канала были укреплены желтым кирпичом, рядом с которым вяло плескалась грязновато-желтая вода. У ворот шлюза стояли две баржи, а вдоль берега прогуливалась женщина с маленькой собачкой на поводке. В саду возле домика смотрителя шлюза играли двое детей, и Стэнли сразу понял, что сейчас избавиться от сундука невозможно.

Он вернулся в цветочный магазин и отдал хозяину фиктивный заказ на букет весенних цветов, который нужно было доставить на другой конец Кроутона к десяти часам вечера. Хозяин долго ворчал, но повеселел, когда Стэнли сказал, что сам отвезет цветы. Стэнли не хотел, чтобы хозяин отправил счет несуществующим людям, и поэтому с большой неохотой решил сам заплатить за заказ из денег, оставшихся от пособия.

Пока он пил чай, фургончик стоял припаркованный около дома. Внутри по-прежнему находился сундук, но газетный сверток Стэнли принес в дом. Он спрятал сокровища Этель Карпентер в самый дальний угол своего гардероба, а письма и фотографии сжег в камине спальни.

Дождь шел весь день с перерывами, но сейчас зарядил основательно, звонко барабаня по окнам. Вера задернула шторы, зажгла свет и приготовила конверты и бумагу. Затем она села и беспомощно уставилась на лист перед собой. Какая же она дура! С утра до вечера только и думает об отпуске, а даже понятия не имеет, что нужно сделать, чтобы поселиться в отеле Брейминстера. Да и вообще, как люди узнают об отелях? Вере никогда не доводилось жить ни в одном из них.