Ричард Лаймон - Остров

Когда ее тащило по полу и потом, когда она переворачивалась на спину, я уже не бежал. Однако к тому времени я находился в конце веранды, перед ограждением. Прекрасное расстояние, чтобы убежать, но плохое, чтобы вернуться и напасть на Тельму - у нее будет слишком много времени, чтобы очухаться и встать.

Еще пока я смотрел на нее, она перекатилась на живот, подняла голову и посмотрела на меня.

В левой руке у нее было мачете. Правая была пуста.

Тельма начала подниматься.

Вдруг я заметил ее второе мачете. Оно лежало на полу веранды на полпути между нами.

Как оно туда попало?

И я вспомнил удар в спину.

Но это случилось, еще когда я был в дверях.

Моя догадка (впоследствии подтвержденная разрезом в рюкзачке и прорезанным дневником) заключалась в том, что Тельма метнула в меня мачете. Оно воткнулось в рюкзак и, вероятно, застряло в нем на несколько секунд, пока я бежал по веранде. Затем, расшатавшись, выпало на пол.

Тельма перехватила мой взгляд на мачете и сама посмотрела на него. Затем мы посмотрели друг на Друга.

Внезапно я почувствовал себя главным героем фильма Серджио Леоне: мы просто ждали, когда доиграет музыка. Это будет сигналом. На финальной ноте оба метнемся к мачете как безумные - в замедленном действии.

Но никакой музыки не было.

Потому что это было не кино.

И никто из нас не ждал.

Не было и замедленного действия, но я могу мысленно воспроизвести происходившее в таком виде.

Но, когда это случилось, все совершалось невероятно быстро.

Я метнулся к оружию, а Тельма, поднявшись на четвереньки, вскочила на ноги. Мачете у нее уже было. И она высоко подняла его над головой, приготовившись порубить меня на куски.

Но как-никак я был быстрее, и у меня было больше шансов первым добраться до мачете.

На полсекунды, быть может.

Затем мне пришлось бы наклониться и поднять мачете с пола, и сделать это до того, как Тельма снесет мне голову.

Расстояние между нами стремительно сокращалось.

Тельма, казалось, даже не замечала это проклятое мачете.

Глаза ее были устремлены на меня.

Она знала, что уделает меня, и я это знал.

Это ведь был всего лишь я, Руперт Конуэй. Не Клинт Иствуд, Брюс Уиллис, Арнольд Шварценеггер или Мэл Гибсон. И это была реальная жизнь, а не сцена из боевика. И мачете были настоящие.

И я бежал навстречу своей смерти.

Тельма, каждый громоподобный шаг которой, казалось, вот-вот проломит пол веранды, вопила: "Даааа!"

С криком "Нет!" я увернулся от лобового тарана и кувыркнулся через окрашенное в белый цвет ограждение. И с хрустом рухнул в кусты. Хотя и оцарапался, зато приземление было довольно мягким.

Тельма не прыгнула следом за мной. Видимо, она все-таки подобрала второе мачете и побежала назад, к крыльцу.

Что дало мне небольшую фору.

За это время я запихнул бритву в карман, сбросил с плеч рюкзак и сунул его в кусты, вскочил на ноги и пустился во весь дух к углу здания.

Когда оглянулся, Тельма слетала с крыльца. Повернувшись в мою сторону, она резко рванула с места и понеслась, отмахивая руками.

Теперь, когда мы оказались на открытой местности, я уже не боялся: у нее не было ни малейшего шанса поймать меня.

Разве что я упаду и сломаю ногу или что-нибудь в этом роде.

Ни разу в жизни я не ломал ноги, так что вряд ли это могло случиться сейчас.

Завернув за угол, я немного замедлил бег. Не было никакого смысла изматывать себя. К тому же надо было шевелить мозгами.

Совсем недавно само мое выживание было под большим вопросом.

Теперь, когда я выбрался из особняка живым, надо было решать, что делать дальше.

Мне нужны были ключи от горилловых клеток.

Скорее всего они до сих пор находились в доме.

Но пока Тельма висела у меня на хвосте, вернуться за ними я не мог.

Бездеятельное состояние Уэзли не могло длиться долго. Хотя падение, похоже, было довольно серьезным и могло вывести его из строя на часы, дни или даже навсегда.

Так что моей главной проблемой стала Тельма. Конечно, я мог бы убежать от нее. Мог спрятаться или водить ее кругами. Но поединка с ней я не хотел. По крайней мере, пока у нее в руках были мачете.

Это была настоящая проблема для меня.

Тельму надо было разоружить.

Ба, да ведь не сможет она с ними плыть, подумал я.

В голове мелькнула мысль о лагуне, но я отбросил ее. Во-первых, как туда добраться? Во-вторых, прямо впереди океан.

Поплыву к яхте, решил я.

Вспомнились две моторки, привязанные у причала.

Нельзя оставлять их за собой.

Но придется повозиться с ними, и это займет какое-то время.

Внезапно я пожалел, что притормозил, и с удвоенной силой понесся на всех парах к берегу.

Чем закончилась погоня

Если бы у меня было еще секунд десять, возможно, я и успел бы перерезать швартовочный канат второй моторки. Но получилось так, что обрезал я только одну лодку.

Мой план, возникший, пока я бежал к бухте, состоял в том, чтобы обрезать обе, запрыгнуть в одну из них и отбуксировать другую от причала. Тельме пришлось бы тогда плыть за мной, оставив мачете на берегу.

Возможно, это был не такой уж роскошный план.

Но мне даже не представилась возможность проверить его, потому что Тельма с грохотом выскочила на причал еще до того, как я начал резать второй канат.

Отбросив в сторону веревку первой лодки, я вскочил на ноги и побежал как ошпаренный к концу причала.

Мои прорезинки шлепали по настилу. Босая Тельма тяжело топала за мной, громко и с присвистом сопя.

И снова ей не светило меня поймать.

На бегу я сложил бритву и бросил ее в карман.

Добежав до края, я прыгнул в воду.

Прыжок получился слишком горизонтальным, и я плюхнулся плашмя, что было довольно больно. Затем вода сомкнулась надо мной. Под водой я стал энергично работать ногами, стараясь набрать скорость.

Шумного всплеска позади все не слышалось. Но я не терял надежды услышать его, так как вперед вырвался совсем ненамного, а значит, Тельма уже должна была добежать до конца причала.

Очевидно, она решила не прыгать.

Как бы там ни было, но мне нужен был воздух, и я вынырнул, и, наполняя легкие, оглянулся.

К причалу я был ближе, чем ожидал или надеялся. Вероятно, придержали туфли, да и огромные мешковатые шорты тянули вниз. Но, так или иначе, надо было отрываться от Тельмы, и я начал яростно загребать.

Туфли превратили это в адский труд, но сбрасывать и терять их я не собирался. Работая ногами, как велогонщик, я едва умудрялся держать голову над водой.

Бледная от лунного света Тельма, широко расставив для равновесия руки, сходила с причала в первую моторку. Серебром отливали мачете, словно продолжение ее рук.

Сложив оружие на дно лодки, Тельма согнулась над подвесным мотором.