Яна Розова - Убийца в фамильном гнезде

– В июне, на День Владимирской иконы Божьей Матери, я открою в Белых Камнях церковь, – перебил мои сельхозмечтания поп.

Теперь мне стало ясно, почему его заинтересовала экскурсия на раскопки, да еще в моем обществе. Сейчас прозвучит величайший вопрос всех времен и народов.

– Неточка, мне нужно на этот день хоть немного средств. Ты дашь?

Сдержав тираду по поводу птиц небесных, кои не пашут, не сеют и не жнут, я ответила:

– Конечно, Андрей Викторович, Виктор Иванович велел мне…

– Спасибо, Неточка! – быстро сказал отец Евстратий и побежал за второй порцией шашлыков, которые Олег уже снимал с костра.

…Наши гости уехали около восьми вечера. Надо было убрать мангалы, мебель и посуду, но тут Айземан сказал, что они с Русланой еще некоторое время посидят у костра, а порядок можно навести и завтра. Я согласилась с ним.

Вечер я провела у телевизора. Смотрела старые фильмы, попивала пиво. Мне казалось, что я – опытный боксер, у которого завтра тяжелый бой. Понятно, что боксерам перед боем тренеры пива не дают, но у меня-то нет тренера.

Обычно бутылка пива усыпляет меня быстро и надолго, но накануне выхода на ринг не работали даже испытанные методы. Заснуть мне удалось только к часу ночи, увы, ненадолго. Не успела я увидеть свой первый сон, как в мою комнату вломились какие-то сумасшедшие.

– Нета! – позвал меня взволнованный мужской голос.

– Вставай, там такой ужас! – теребила меня женщина.

Я открыла глаза. У моей постели стояли Руслана и Айземан, оба взъерошенные и перепачканные грязью. Спавший у меня в ногах Бей, который в принципе не выносил лишней суеты, не обоснованной его личными потребностями, прикинулся шерстяным матрасиком.

– Какой ужас? – спросила я.

– Там труп, – ответил адвокат. – И очень старый.

– Убитый старик? Господи, где?

– Не старик. – Айземан тяжело задышал, словно ему вдруг стало нехорошо. – Убитый человек – убит уже давно. Поняла? В археологической яме, поняла?

– Ага… Дайте мне одеться и звоните в милицию.

В милицию, оказывается, уже позвонили, но стражи порядка ответили, что до утра к нам никто не приедет, так как труп старый. Меня подняли с постели только затем, чтобы Руслане и Айземану было на кого выплеснуть эмоции. А Никитку с Оксаной никто не тронул.

Раз уж я поднялась, то надо было хотя бы сходить к яме. Зачем – непонятно, ведь на труп мне смотреть не хотелось. Но пришлось.

– Я и Боренька, честно говоря, немного перепили, – рассказывала мне по дороге к яме Руслана. Мы шли медленно, освещая фонариками дорогу. – Ну ты же видишь, какая ночь! Просто волшебная… Ночь любви!

– А труп? – Я видела, что Руслана в свои пятьдесят восторженная, как девочка.

– Но труп был потом! А сначала – ночь, луна, цветы, вино! Ах, какой был вечер, да, Боря?

– Да, – ответил адвокат и, оступившись, чуть не рухнул на дорогу. – Блин, опять ногу подвернул…

– Как вы нашли в яме труп? – Их надо было возвращать на землю каждую минуту.

– Боренька пошел… ну…

– Отлить, – сказал Айземан сурово. – В лес мне идти не хотелось, боялся на ветку напороться. Поэтому пошел в поле. Заблудился, вышел к этой свалке, ступил на доски, что прикрывают яму, споткнулся о бревно и…

– И упал в яму? – Эта парочка меня уже раздражала.

– Ну… – Айземан не любил выглядеть смешным. – Слегка провалился…

Руслана решила форсировать рассказ, тем более что мы уже подошли к месту событий:

– Он заорал, я побежала к нему. Он уже не от страха кричал, а просто чтобы я услышала, что рядом с ним мертвое тело. Я заглянула вниз, там метра два, ну чуть больше. Ничего не увидела. Спустила ему палку и вытащила Бореньку.

Мы остановились у края ямы.

Опустившись на четвереньки, я посветила фонариком вниз. Определить размеры ямы, находясь наверху, было невозможно. Я только поняла, что она не широкая и довольно глубокая. В качестве стен ямы застыли огромные валуны, стоящие впритык друг к другу. Я вспомнила какую-то телепередачу, в которой показывали очень далекие от нас горы, где вода промыла в скалистой породе узкое русло. Здесь все выглядело примерно так же, только без воды.

Мертвого человека я еле разглядела – он сидел в углу, вытянув ноги. Это был мужчина, его грудная клетка провалилась, а лицо, обтянутое высохшей кожей, было лицом мумии, без всяких типических черт. Видимо, в каменной пещере процессы разложения протекали не столь активно, как, например, в земле. Мумия одета была в брюки, рубашку и куртку, теперь уже потерявшие цвет.

– Думаю, это и есть наш археолог, – резюмировала я результаты осмотра.

На следующее утро меня разбудило прикосновение мокрого носа Акбея. Не открывая глаз, я узнала его запах, напоминавший мне аромат шерсти, из которого моя мама вязала нам с Веткой шарфики, смешанный с запахом свежего молока и сырых говяжьих костей. Акбей посвистывал носом, требуя внимания, ласки и защиты. Надо было вставать, чтобы выпустить его из комнаты, да и вообще, пришла пора начинать свой день.

Спустившись вниз, я поняла, что дураков общаться с милицией не нашлось.

Руслана не могла подняться с постели, чувствуя себя разбитой после событий «этой ужасной ночи, ах!».

Айземан уехал на предварительные слушания. Мы судились с одним магазином, который взял у нас продукцию колбасного цеха, а денег мы так и не дождались. Ну, ничего! Борис Игоревич свое дело знает.

Виолетта, как теперь выяснилось, ужасно боялась трупов, а археолога даже не помнила – ни в лицо, ни по имени. Тигран, понятно, тоже не помнил, не знал, не видел и не хотел…

Оксана уехала в Гродин, в женскую консультацию. Ее сопровождал нежный муж Никита.

Прибывшей группе экспертов и следователю я рассказала все, что я знала про раскопки и прочее. Подписалась под показаниями и тоже получила немного интересных сведений. У мумии нашлись документы на имя Онищенко Дмитрия Петровича, это и на самом деле был наш археолог. Он умер в результате травмы черепа, скорее всего случайно свалившись на дно ямы. А вот Айземан, повторивший полет археолога, оказался гораздо удачливее.

При дневном свете мне удалось рассмотреть и саму яму: она оказалась именно такой, какой я и увидела ее ночью при свете фонарика. Только с одной стороны камни, образовывающие стены, сходились острым углом, а противоположная этому углу сторона была завалена булыжниками, самый крупный из которых был размером с мою голову, а также песком и мелкими камешками.

Тело увезли, эксперты уехали. Я осталась.

Было около одиннадцати утра, а мой мобильный телефон не звонил. Я все время доставала его, рассматривала, крутила в руках, но звонка не было.

Кроме самого важного звонка, я ожидала и других – от Никиты, который обязательно желал общаться со мной несколько раз в день, от Оксаны, от Семена, который занимался подготовкой очередного отчета для налоговой. Но телефон молчал, хоть и был включен. Я проверила счет и, из чистой паранойи, влезла в его потроха, чтобы убедиться, что сим-карта на месте. Она была на месте.