Ольга Лаврова - Бумеранг

-- Вижу, только пальцем не тычь.

Илья от соблазна сует руки в карманы.

-- Рядом парадный вход, -- продолжает он.

Марат останавливается и закуривает, искоса рассматЁривая помпезные двустворчатые двери.

-- Неужели не заделан наглухо?

-- Им сроду не пользовались. И ворота во двор... вбили три гвоздя и думать забыли. Пара пустяков отогнуть.

-- Сколько на белом свете глупости, Илюша! -- восЁхищается Марат. -Сколько глупости! Я готов поверить в три гвоздя.

-- Если точно, то четыре. Снаружи войти -- не войЁдешь. Но оттуда выйти -- запросто.

-- А это главное -- быстро выйти. На боковую улицу. Четыре гвоздя!.. При условии, что ты верно сосчитал.

-- Трогал даже. Когда меня за зарплатой посылали.

-- Кто посылал?

-- Да там так: в день получки от каждого отдела идет представитель. Он за всех получает и сам раздает. Чтобы не толпиться.

-- Пошли назад. И как она протекает -- эта финансоЁвая акция?

-- Приходишь к двум часам. Очереди никакой, у касЁсирши все готово. Заберешь конверт с деньгами, распиЁшешься и топай. Марат... Ты правда надеешься взять?

-- Идея меня вдохновляет. А тут не опилки, -- он касается лба.

-- Эхма! Если б взять, так это... прикинуть страшно, сколько... -захлебывается в волнении Илья. -- ДоктоЁров, кандидатов штук двести... и остальные, может, тысяЁча человек... И у всех оклады...

-- Тысяча двести человек вкалывают полмесяца -- двеЁнадцать рабочих дней. Двенадцать умножаем на восемь часов, -- бормочет Марат, -- это девяносто шесть часов. И на тысячу двести... это сто тринадцать тысяч двести человекочасов.

Илья слушает раскрыв рот.

-- Вы возьмете кассу втроем за двадцать минут -- это примерно ноль девять человекочаса. И во сколько ж раз вы окажетесь умней докторов-кандидатов? Сейчас поЁсчитаем... Округленно -- в тридцать семь тысяч семьсот шестьдесят раз!

-- Потряска! -- Неизвестно, что потрясает Илью: сама цифра или легкость, с которой без клочка бумаги продеЁланы вычисления.

-- Помнится, ты возил на территорию оборудоваЁние? -- Илья кивает. -Машины проверяют?

-- На выезде.

-- На въезде -- нет?

-- Ввози, что хочешь! Была бы институтская машина.

-- Слава, слава дуракам! Въехать через ворота, а выйти здесь! -- Они как раз проходят мимо парадного подъезда.

-- Но въехать-то...

-- Зачем же я расспрашивал об этом шофере с детьЁми, как думаешь?

-- Марат, ты гений!

-- Не исключено.

x x x

-- Паша, ты в этом году хоть раз плавал? -- вопрошает Томин, входя к Пал Палычу в приподнятом настроении.

-- Довольно регулярно.

-- Да не в бассейне -- в реке!

-- А ты?

-- Сегодня, с утра пораньше. Травка на берегу, пернаЁтые поют, и девушки загорают... Райские кущи!

-- Если купался -- так с уловом?

-- Ох, как грамотно покупался!.. Предлагаю задержать В. И. Подкидина, тридцати четырех лет, ранее судимого.

-- А что мы имеем против В. И. Подкидина?

-- А вот слушай. Поехал я под Звенигород к инженеру Макарову. -- Томин вынимает пресловутую записную книжку и раскрывает на закладке. -- Он тогда по вызову не явился -- сидит в отпуску на садовом участке. Телефон свой записал сюда сам, с нашим "садоводом" общался на почве какой-то безусой земляники. Подкидин -- бригаЁдир-строитель, занимается отделочными работами. Так что за другом-маляром дело не станет. С участковым я в темпе созвонился, он в темпе прощупал квартирных соседей. Описывают Подкидина в самых мерзких тонах. Одно, говорят, спасенье, что увлекается сельским хозяйЁством и летом пропадает в деревне у родителей. Давай его изымать из оборота, а? Пока тихонько, чтобы дружки не запаниковали. Медлить нечего.

-- Да, пожалуй...

-- Опять в сомнениях? Купаться надо, Паша, купаться!

x x x

На сквере рядом со сказочными избушками и прочиЁми подобными атрибутами в песочнице весело возятся оба маленьких Барсукова. Сам он, сидя на скамейке, слушает по транзистору репортаж о футбольном матче. Марат следит за Барсуковым, выжидая удобного момента для знакомства. Взглянув на часы, подходит.

-- По-прежнему три -- два? -- азартно спрашивает он. -- Минуты полторы до конца?

Барсуков кивает. Марат присаживается рядом, оба поглощены событиями на стадионе. Но вот раздается рев болельщиков -- матч окончен. Барсуков выключает приЁемник, и они с Маратом обмениваются обычными в таких случаях фразами.

Тут плаксики, надумав что-то новое, приносят и складывают к ногам отца ведерки и лопатки.

-- Пап, мы на горку!

-- Валяйте.

-- Неотразимая пара! -- говорит Марат. -- Люблю ребенков, а своих нет.

-- Отчего? -- без особого интереса спрашивает БарЁсуков.

-- Не женат. То есть был, но... жестокая это проблема... А почему они не в детском саду?

-- То и дело простужаются. Отведу завтра.

-- Простуда -- бич городских детей. Единственное раЁдикальное средство -- несколько сезонов подряд на юге.

-- У всех свои рецепты.

-- Нет-нет!.. Простите, как вас зовут?

-- Алексей. Леша.

-- Марат.

Он протягивает руку, и Барсуков отвечает тем же.

-- Поверьте, Леша, юг -- это спасение. Меня самого только тем на ноги и поставили. Во младенчестве был довольно хилым существом. Не похоже?

-- Да, теперь не скажешь.

-- Сначала гланды, потом бронхи, потом легочные явления.

Марат напал на безошибочную тему: Барсуков обесЁпокоился, затосковал.

-- Я готов ради них в лепешку, -- говорит он. -- Но несколько сезонов...

-- Леша, если упустите сейчас, то на всю жизнь угнеЁтенное дыхание, серьезный спорт недоступен. А ведь растут будущие мужчины!

-- Несколько сезонов на юге я не осилю. ОрганизациЁонно, материально, всяко, -- хмуро говорит Барсуков.

-- Вы считаете мое поведение навязчивым?

-- Да нет, ни к чему не обязывающий разговор.

-- Не совсем так, Леша. Я действительно могу вам помочь!

x x x

Подкидин беззаботно идет по улице, и все вокруг вызывает его доброжелательный интерес. Повернув за угол, он сталкивается с Томиным. Порой случается, что наткнувшиеся друг на друга пешеходы не могут сразу разойтись, вместе делая шаг то в одну сторону, то в другую. Внешне и Томин с Подкидиным без толку топЁчутся у края тротуара, но к этому добавляется короткий тихий диалог:

-- Подкидин?

-- И что?

-- Уголовный розыск. Вы нам нужны. Садитесь в маЁшину!

Машина без опознавательных милицейских знаков уже притормозила около них, и задняя дверца приглашаЁюще распахнута.

И еще один человек, оказавшийся за спиной у отшатЁнувшегося Подкидина, говорит ему в затылок:

-- Спокойно, Подкидин, без глупостей.

Обмякший, посеревший, садится он в машину. ЧеЁловек, стоявший сзади, садится рядом с ним, Томин впереди. Машина отъезжает, не привлекая ничьего вниЁмания.

В кабинете Знаменского -- Подкидин, Томин, у двеЁри -- помощник инспектора и понятые.

-- Подпишите протокол задержания.

-- Ничего не подписываю! -- Подкидина трясет как в лихорадке.