Джон Фасман - Библиотека географа

Подойдя к двери, я заметил, что сообщение в прямом смысле приколочено к ней, хотя слабо и довольно-таки ржавым гвоздем. При ближайшем рассмотрении это оказался стандартных размеров почтовый конверт, на лицевой стороне которого красовалась жирная печать с жезлом и двумя обвившими его змеями, похожая на медицинский символ. Приглядевшись, я понял, что это скорее рисунок, нежели печать, этикетка или ксерокопированное изображение. Внизу липкой лентой была приклеена полоска газетной бумаги с моим именем, напечатанным под заглавием какой-то статьи из «Курьера».

Я открыл конверт, который, к большому моему удивлению, не содержал никакого послания. Вместо него я обнаружил на дне человеческий зуб. На первый взгляд его удалили совсем недавно: на обратной стороне конверта осталось кровавое пятнышко в том месте, где он соприкасался с бумагой. Кроме того, зуб был окрашен кровью — красной, а не коричневой. От конверта исходил неприятный гнилостный запах испорченных зубов, от которого меня едва не стошнило. Я дрожащими руками достал ключ, быстро вошел в квартиру и впервые за все то время, что жил в Линкольне, запер дверь на все замки и засовы.

В комнате мое внимание привлек мигавший автоответчик. Я нажал на кнопку «воспроизведение», и послышался голос Ханны.

— Привет, Пол Томм. Это Ханна. Звоню, чтобы узнать, вернулись ли вы после ленча с профессором. Хочу пригласить вас на обед с одной преподавательницей. Перезвоните мне, когда получите это сообщение. Заранее благодарна.

Я взял телефон, чтобы ей перезвонить, но решил, что из соображений собственной безопасности прежде стоит поставить кого-нибудь в известность о полученном мной странном пакете. Олафссоны вряд ли заинтересуются моим сообщением, Арт скорее всего предложит приехать к нему домой и обсудить этот вопрос с Донной или вызовет копов сам. Но мне не хотелось поднимать из-за этого дела слишком большой шум. На мгновение у меня появилось искушение позвонить матери, но секундой позже я понял, что мой звонок лишь сильно ее напугает, не возымев никакого практического значения. Приняв все это во внимание, я подумал, что хоть Линкольн и находится вне юрисдикции Джо Джадида, было бы вполне логично обратиться к нему: он в курсе моего расследования и отнесся ко мне доброжелательно, даже не будучи знакомым лично. Конечно, я сильно сомневался, что он находится на рабочем месте в субботний вечер, но для самоуспокоения решил все же попробовать, а в случае неудачи позвонить Арту.

Он поднял трубку после первого же гудка.

— Отдел убийств. Джадид.

— Вас беспокоит Пол Томм…

— Тот самый Пол Томм из захолустья? Вам что, совсем нечем заняться, коли вы звоните сюда в субботний вечер?

— А вы сами-то почему сидите в офисе в субботу вечером?

— Думаете, плохие парни тоже отдыхают по уик-эндам? Черта едва! Кроме того, мне необходимо реабилитироваться перед своим начальством. Поэтому с субботы по среду я работаю по ночам или с четырех вечера до полуночи. Если не ошибаюсь, вы собирались навестить меня в понедельник? Приезжайте, у меня есть для вас информация, которой вы могли бы воспользоваться.

— Обязательно приеду. Но сейчас у меня кое-что случилось, и я подумал, что вам следует знать об этом. С другой стороны, это произошло у меня дома, вы же находитесь в совсем другом месте…

— Что у вас там случилось?

— Вернувшись домой, я обнаружил на двери странное послание.

— И о чем там говорится?

— Ни о чем. Но на конверте картинка вроде медицинской эмблемы — с жезлом в центре и двумя змеями по краям. Может, знаете?

— Знаю. Это кадуцей.

— Что? Как вы сказали?

— Такая эмблема называется по-латыни «кадуцей». А знаю я об этом потому, что общаюсь с дядюшкой Абом — человеком, который ведает обо всем на свете, хотя его знания почти никогда не находят практического применения. Стало быть, вы нашли у себя на двери конверт с кадуцеем? И это все?

— Нет, не все. В конверте лежат зуб.

— Не понял. Повторите.

— Повторяю: в конверте лежал зуб. Похоже, человеческий. И на корне у него свежая кровь. Больше в конверте ничего не было. Ни письма, ни записки — только окровавленный зуб.

— Выбитый или удаленный?

— Вероятно, удаленный. Корень по крайней мере наличествует.

— Вы звонили в полицию?

— Похоже, я сейчас именно это и делаю. Или я не прав?

— Я имел в виду ваш местный полицейский участок. Тех гребаных полицейских, которые охраняют покой в вашем гребаном городишке.

— Нет, не звонил. Если бы вы этих полицейских видели, то тоже не стали бы звонить им.

Джадид с шумом втянул воздух. Я слышал, как заскрипело под ним кресло и как он выбил пальцами дробь по поверхности стола.

— Из-за дела такого рода у меня могут быть большие неприятности. — Он понизил голос, вероятно прикрыв микрофон ладонью. — Суды косо смотрят на полицейских, которые проявляют активность вне сферы своей юрисдикции. Ну и хрен с ними. Они на многое косо смотрят. Сделайте мне любезность, о'кей? Прихватите с собой зуб в конверте, когда поедете ко мне в понедельник. Мы отправим его в лабораторию и попытаемся выяснить, кому он принадлежал и как попал к вам. И еще: может, хотите, чтобы я прислал к вам своего человека? Понаблюдать, что вокруг вас происходит? Неофициально, конечно? Это необязательно должен быть коп. По крайней мере с ним вы будете в безопасности.

Я начал было обдумывать его предложение, но потом вспомнил о звонке Ханны и, будучи парнем самостоятельным и норовистым, не захотел, чтобы присутствие постороннего испортило мои планы на вечер. В самом деле, я даже не знал, сулит ли присланный зуб мне угрозу или это просто своего рода шутка. Возможно, надо мной решил посмеяться дантист, которого я каким-то образом задел в одной из своих статей. Местный эскулап, открывший с помощью подручных средств нижнюю дверь и знавший, где я живу. Как бы то ни было, не слишком задаваясь вопросом, умно это или глупо, дальновидно или не очень, я предложение Джозефа отклонил, не забыв, однако, подтвердить нашу договоренность насчет понедельника.

— О'кей, смельчак. Надеюсь, сегодня вечером вы будете дома?

— Не уверен. Признаться, я собираюсь уйти в самое ближайшее время. У меня свидание.

— Ага! Стало быть, вы один из интеллектуальных ходоков вроде героев Вуди Аллена? — усмехнулся он.

Я промолчал.

— Не обижайтесь. Я просто пошутил. Не будьте таким занудой. Уверен, ваша дама совершенно очаровательна. Не забывайте, однако, что вам необходима хотя бы минимальная осторожность. О'кей? Возможно, вы имеете дело с крутым парнем. Это я вам говорю как бывшему студенту и другу Аба. У вас есть пистолет или что-нибудь в этом роде?

— Вы шутите? С детства ничего страшнее рогатки в руках не держал.