Николай Леонов - Эхо дефолта

- Так бы раньше и сказал, - словно нехотя заметил он. - А можно деньги вперед? А то... ну, в общем, всякое бывает. Время-то нынче какое, сами знаете.

- Знаю, - согласился Стас и передал деньги. Водитель, подняв ладонь, принял их, просмотрел и погнал машину.

Вскоре Стас, высматривая окрестности из окна, узнал, где он находится. Это был маленький непутевый городок с диким названием Долгопрудный.

Зазвонил сотовик. Водитель вздрогнул, взглянул на Стаса через зеркало заднего обзора и успокоился.

Снова звонил Гуров.

- Ну что теперь скажешь? Определился, на какой стороне Луны находишься?

- Определился, - спокойно ответил Стас, - я в другом городе.

- В каком?! - заорал Гуров. - В каком еще "другом городе"?! Совсем уже охренел, что ли?

Стас заметил, что водитель улыбается, прекрасно слыша голос Гурова.

- Наверное, совсем, - смиренно согласился Стас. - Я в Долгопрудном. А еду сейчас к тебе на патриотичном "Москвиче", свою телегу оставил рядом с новостройкой. Там еще напротив какой-то аттракцион расположился, вроде луна-парка, или что-то наподобие. Короче, красиво и для детей предназначено. И заборчик невысокий металлический.

- Ну и что? - не понял Гуров.

- Да я так просто, - ответил Стас. - Ты попросил бы ребят проверить мою машинку, вдруг там где-нибудь подарочек лежит, или к проводам зажигания подключен, или под днищем прилеплен. Всякие же шутники на свете есть.

- Понял, - быстро ответил Гуров. - Сейчас же позвоню. А сам ты как?

- В прекрасном расположении духа, - ответил Стас. - Ты знаешь, самое последнее воспоминание у меня такое... - Стас помялся. - Как бы тебе сказать, чтобы ты понял.

- Ты не тяни резину! Телись давай! - заорал Гуров, заподозрив, что Стас собирается шутить. Шутка означала бы, что Стас в полном порядке, но не раздражаться на его шутки Гуров уже не мог. Каждый имел свои привычки.

- Понимаешь ли, Лев Иванович... - раздумчиво проговорил Стас, максимально набивая цену своей предстоящей информации. - Последнее, что я помню, это то, что меня три раза пижоном обозвали, а потом - все, туман и амнезия. Только голова побаливает. И вот думаю я в сердце своем: а стоит ли вспоминать, что дальше-то было? Боюсь, понимаешь ли, травмы психологической. Может, оставить все как есть? Спокойнее будет, однако.

Водитель "Москвича" громко фыркнул и наклонился ниже над рулем.

Гуров помолчал, подумал, видимо, потом сухо сказал:

- Ну, приедешь, Стас, и поговорим. Обо всем. И об этом тоже. А к машине я пошлю, кого следует. Не волнуйся.

После этого он отключился, а Стас закурил и начал смотреть в окно. Вокруг него раскладывался вечерний город. И, кажется, это уже была Москва.

К дому Гурова они подъехали через полчаса, и Стас, ощущая внезапную непреодолимую усталость, пошатываясь, вышел из машины и побрел к знакомому подъезду, понимая, что доберется вот сейчас он до кухонного табурета в квартире у Льва Ивановича Гурова, сядет он на этот табурет и больше не встанет - уснет, и никакие гуровские крики и вопли его не разбудят. Да пусть хоть оборется дорогой товарищ полковник.

Гуров ждал Стаса у распахнутой двери квартиры. Он видел, как Стас вышел из "Москвича", и по походке определил: что-то и в самом деле не в порядке, не придуривается напарник.

Гуров не верил, что Стас пьян, слишком уж все необычно было аранжировано. Не в стиле Стаса.

- Что с тобой? - спросил Гуров, пропуская Стаса в квартиру.

Стас пожал плечами и начал стягивать с себя куртку.

Свою ковбойскую шляпу Крячко положил на вешалку, пригладил волосы и нащупал на голове сзади крупную шишку.

- О! - сказал он, нагибаясь и стягивая сапоги. - Новая выпуклость на черепе появилась. Умнею, не иначе.

- Это тебе вряд ли грозит, - искренне засомневался Гуров. Он протянул руку, тоже нащупал шишку, присвистнул и пошел в кухню за аптечкой.

- Ты там не рухнешь в обморок? - крикнул он. - Подожди, я сейчас примочки приготовлю!

- А ты медсестричку тоже приготовишь? Мне требуется эта проце-дура, как не знаю что...

- Нет. Пока не приготовлю, - ответил Гуров из кухни.

- Тогда какой же смысл рухнуться в обморок? - Стас стащил оба сапога, залез в тапочки и тоже пошел в кухню. - Чтобы потом слушать твои крики? На фиг не надо. Если бы ты позаботился о болящем товарище и заранее пригласил бы соответствующий персонал, пусть даже и мед... А так... - Стас махнул рукой и сел на табурет. - А где твоя Мария? Я думал, она дома!

- На репетиции Мария, где же ей еще быть. - Гуров посмотрел на настенные часы. - Скоро поеду за ней. - Он приложил к шишке Стаса тампон, смоченный синеватой жидкостью. - Держи, пострадавший. Полегчает. Так в аннотации написано.

- Верю, верю аннотациям, - сокрушенно вздохнул Стас. - Что у нас на сегодняшний вечер? Чай или кофий?

- Ну и гости нынче пошли, - усмехнулся Гуров. - Тебе, я думаю, для начала сто граммов не помешает. А потом поговорим о чае с кофием. Не согласен?

Стас промолчал.

Гуров открыл холодильник, вытащил оттуда початую бутылку "Кристалла".

- Не помешает, - закивал Стас, - ой, как не помешает. Хотя и персонал не помешал бы тоже... А как же ты за Марией поедешь?

- Так и поеду, - ответил Гуров. - Я с тобой пить не собираюсь, у меня с головой пока все в порядке.

- Искренне радуюсь за вас, господин полковник, - ответил Стас, глядя, как Гуров нарезает хлеб и колбасу на разделочной доске. - Только позвольте вам заметить, что мне в моем скорбном положении даже двести граммов - это как водичка в жару. А триста - самая та доза, от которой...

- От которой ты и скопытишься, - оборвал Гуров треп друга. - Пей, закусывай, докладывай. И только после этого, повторяю, только после доклада, можешь рассчитывать еще на полстакана.

- Да я прямо сейчас на них и рассчитываю, - усмехнулся Стас. - А получу?

- Ты еще ничего не сказал, а торгуешься. Получишь!

- Еще раз поверю великому Гурову. Авось не обманет!

Стас выпил, начал жевать бутерброд, а Гуров заходил по кухне вперед-назад, ожидая, когда же Стас начнет рассказывать о своих делах.

- Ну, хватит жрать! - не выдержал Гуров, видя, что Стас слишком увлекся бутербродом. - Пока я буду ездить за Марией, можешь хоть весь холодильник обгрызть, снаружи и изнутри! Что случилось?

Стас в немногих словах обрисовал все, что с ним приключилось.

Гуров слушал, не перебивая, и только покачивал головой, осмысливая произошедшее.

Когда Стас закончил, Гуров помолчал, подумал и налил Стасу еще порцию в опустевший стакан.

- Ты глянь, неужто и Гурова проняло! - проговорил Стас. - Бывают же чудеса на свете! А мне говорили, что их нет! Врали, сволочи, как всегда! А я верил, наивная душа!

- Как оцениваешь свои приключения? - спросил Гуров, дождавшись, когда Стас снова выпьет.

Стас пожал плечами.

- Маниаки, Иваныч! Извращенцы! Уроды! - проговорил он с набитым ртом, поэтому его слова прозвучали скомканно и невнятно. Но все равно понятно.