Наталия Левитина - Дилетант

Любопытство оказалось выше страха. Таня осторожно спустилась на несколько ступенек. Шумные вздохи не прекращались. Вид голого мужика ее не поразил бы, конечно, но вид двух и в зоологической конструкции явно смутил бы. Понимая это, она все равно настойчиво стремилась на первый этаж.

Осторожно выглянув из-за косяка, Таня замерла от неожиданности. Да, она увидела раздетого Вову, бившегося в конвульсиях. Но Миша был вполне одет, сидел в кресле и с одобрением наблюдал за товарищем. Вернее, за товарищем и его подругой. Голова женщины свесилась с дивана и длинные волосы почти подметали пол. "Откуда?!" - изумилась Таня. Но, вспомнив, сколько она продрыхла в уютной постели, поняла, что за это время в лесной замок могли привезти не одну девушку, а целое женское подразделение. Мягкая и гладкая рука выскочила из-под Вовы и выпрямилась как-то странно и неестественно. Таня отпрянула.

- Игорь, там какая-то девушка пришла! - растерянно сообщила Никитишна. - Ходят по ночам всякие.

Но это были не всякие, это была несравненная Мария Майская. Она жаждала развития позавчерашних событий. Наличие в квартире домработницы несколько ломало ее планы. Но Маша не отступала. Она бесцеремонно вломилась в комнату, где в спортивных шароварах и с голым торсом сидел в кресле Игорь. В состоянии легкой прострации он смотрел телевизор. Шли новости по НТВ, и непрерывная цепь сообщений об убийствах, взрывах, крушениях напоминала ему, что не он единственный страдает и мучается на этой планете.

- Маша? - удивился Игорь, выбираясь из кресла.

Никитишна вовсе не ломала на своем пути мебель, убегая из комнаты. Она стояла твердо и монументально, как кариатида, и с подозрением рассматривала вечернюю посетительницу. На девушке был легкий брючный костюм в стиле сафари. Цвет спелых оливок чрезвычайно подходил к ее светлым волосам, но Никитишна осталась недовольна. Ей не понравился наглый зеленый взгляд девчонки. Шведов весь подобрался и начал быстро напяливать на себя футболку.

- Еле-еле раздобыла ваш адрес, Игорь Палыч, - официально начала Мария, уловив квинтэссенцию настроений, витавших в комнате. Она сняла с плеча сумку и достала ворох бумаг.

"Не стоило и суетиться", - зловредно подумала Никитишна. Она настойчиво ждала объяснений.

- Это Мария Майская, журналистка, - сказал Игорь. - Брала у меня интервью.

При слове "интервью" его, непонятно почему, бросило в жар.

- Вот, требуется ваша помощь, Игорь Палыч, - тряхнула бумагами Маша. Некоторые вопросы остались невыясненными. Вы располагаете временем?

- Да ведь одиннадцать вечера! - возмутилась наконец Никитишна. Поздно уже!

- Да? - удивилась Маша. Она словно не подозревала, который час.

- Домработница недовольно хмыкнула и удалилась, возмущенно хлопнув дверью.

Вся официальность вмиг слетела с Маши. Она бросилась на шею Игорю и повалила бы его обратно в кресло, если б тот не остановил ее холодным взглядом.

- Зачем пришла? - хмуро спросил он.

- Игорь! Ты не представляешь, как мне хочется вновь...

- А мне ничего не хочется. Давай забудем о том, что произошло между нами.

- Игорь, я...

- Ты была пьяна. Я тоже отличился.

- Ты был очень хорош.

- Я сожалею о случившемся.

Игорь выражался как герой мелодрамы. Маша все-таки поняла, что ей дают от ворот поворот. Но не возмутилась, как это произошло бы во всех остальных случаях, а вся как-то стерлась, смазалась, утратила ясность черт.

- Игорь, как же ты можешь так говорить? - спросила она, играя не свою роль. Она не привыкла унижаться перед мужчинами, но сейчас была искренна. Маша не верила, что Шведов так просто уплывает из ее рук, она хотела оставить его при себе, на промежуток времени гораздо больший, чем она отводила всем другим любовникам.

- Прошу - уйди. Честно, не хочется тебя видеть. В последнюю секунду перед тем, как посмотреть в глаза соблазнительного противника жалобно и просительно, Маша вспомнила о гордости.

- Да пошел ты! - фыркнула она.

Никитишна удовлетворенно притворила входную дверь за нежеланной визитершей.

- Приперлась на ночь глядя, - пробубнила она себе под нос. - Что за нравы? Ни стыда, ни совести!

"Кукла! - поняла Татьяна. - У них резиновая кукла!"

О существовании подобных предметов она слышала и читала, но никогда не видела живьем. В секс-шопе, который они с Олесей один раз посетили в ознакомительных целях, на витринах красовалось большое количество резиново-розовых экспонатов, но вот такую, полномасштабную и достоверную даму Татьяна увидела впервые. Было от чего вздрогнуть. Таню передернуло от омерзения. "В принципе, конечно, имеют право. Двое молодых мужиков в лесной глуши. А красавица наверняка хозяйская, не их. Представляю, сколько она стоит!"

Мимо кухни Таня вернулась к лестнице. Не удержавшись, свистнула по дороге половинку шоколадной плитки с кухонного стола. На втором этаже дома она обнаружила что-то вроде кабинета. Книжных томов здесь было больше, чем в читальном зале Шлимовской государственной библиотеки. Золотые корешки плотно теснились на полках, уходящих вверх, к четырехметровому потолку комнаты. В кабинете, видимо, было все - от "Идиота" Достоевского до справочника по оперативной гинекологии. Таня наткнулась на подарочный альбом "Поль Гоген" и с трудом изъяла том из шеренги книг. В "своей" спальне она погрузилась в рассматривание вишневых мулаток на фоне фиолетово-желтых пейзажей. В левой руке она держала грушу, потом кусок ростбифа, потом шоколадку, потом виноград. Чтобы окончательно ощутить себя на вершине блаженства, не хватало действующего телефона - ее сотовый, как и прежде, молчал...

- ...Ну, это совсем нечестно, - заметил Вова. В его тоне звучала смесь обиды и раздражения.

- Что-то случилось? - деликатно заметил Миша.

Они были охранниками, качками, но уверенно ломали стереотип, сложившийся в отношении представителей данной профессии. Миша когда-то закончил институт, то есть имел высшее образование, Вова свободно владел французским. Это предполагало некоторый уровень культуры. Что, надо сказать, не помогало, а, наоборот, мешало их службе. Ситуация, характерная для конца девяностых: продавщицей в киоске работает бывшая "первая скрипка" областной филармонии, дипломированный микробиолог грузит мебель в дорогом магазине, физик-ядерщик торгует на барахолке турецким тряпьем.

- Вовчик, какие проблемы? - повторил Миша.

- Моя шоколадка!

- Посмотрите на него! - засмеялся Миша. - Это говорит не стокилограммовый слон, а пятилетняя девочка. Его шоколадка! Что с твоей шоколадкой?

- Исчезла.

- Да брось ты.

- Я точно помню. Оставалась половина!

- И, конечно, ее съел я!

- Нет, Пушкин.

- Вовик, не смеши. Ты сам смолотил целую плитку, прежде чем отправляться к Матильде. Сказал, шоколад повышает потенцию. И, должен заметить, по тому, как яростно ты обрабатывал нашу малышку, тебе и вправду помогло.