Наталия Левитина - Дилетант

- Тоже верно, - кивнула Таня, но все-таки вспомнила темные глаза Димы и задумалась. Когда-то и она мечтала об этом красавчике из десятого "Б" класса. А он всегда любил Олесю.

- О, приехали! - объявила Олеся, подхватывая ребенка, подскакивая к окну и выглядывая вниз. Под окнами дома остановилась новая белая "Волга" ее отца, мэра Шлимовска Валерия Александровича Суворина. Следом мягко подкатил скромный "опель" Игоря.

Мужчины вышли из машин и обменялись рукопожатиями. Потом одновременно посмотрели вверх. Олеся радостно помахала им Валеркиной ручкой, малыш поцеловался с оконным стеклом, оставив на нем мокрую кляксу.

Никитишна, шведовская домработница, повар, нянька, расстаралась. Она была совершенно без ума от импозантного Валерия Александровича, его рокочущего баса и вольных манер, и с самого утра самозабвенно копошилась на кухне, гремя томагавками и прочими орудиями убийства. Она даже доверила неприспособленной к труду Олесе покормить морковным пюре младенца, в результате чего добавила себе работы на будущее (безрукая мамаша спустила часть оранжевой морковки на диван и светлофиолетовый ковер).

В центре стола высилась цветочная композиция из белых и желтых роз. Малыш сидел на руках у деда и сосредоточенно цеплял пухлыми ручками все, что не успевали убрать, - сервизную тарелку, блестящий нож, салфетку.

- Здравствуй, Татьяна! - поприветствовал глава Шлимовска Таню. Она смущенно улыбнулась. С Игорем Шведовым она давно была на "ты", но мэра больше видела по телевизору, чем дома у подруги. - Как дела, как жизнь?

- Папа, как хорошо, что ты смог приехать на обед, - сказала Олеся.

- Все нормально, - ответила Таня.

- И молодец! Начнем, ребята? - предложил Суворин. В свои шестьдесят он был не совсем седым, очень энергичным, очень веселым. В городе его называли Господином Ого-го. - Никитишна, давай с нами, молодежью.

Никитишна сбросила на стол супницу, как ядерную бомбу, и замахала руками:

- Ой, да куда ж я!

- Давай с нами садись, я сказал!

- А подавать кто будет?

- Вон девчонки помогут.

Никитишна, подхохатывая от приятного смущения, все же легко, несмотря на солидный вес, упорхнула на кухню.

- Папа, давай я унесу Валерку на балкон. Ему спать пора.

- Сиди, я сам, - подскочил Игорь, опережая Олесю. - Иди сюда, толстяк! - сказал он, принимая теплого, полусонного детеныша из рук тестя.

Через пару минут Игорь вернулся:

- Уже дрыхнет. Мы как, по одной выпьем?

- По одной можно, - согласился мэр. - И не по одной тоже можно. Но не более. У меня еще работы до часу ночи, не меньше.

- Папа, ты так надрываешься! - укоризненно сказала Олеся. - А я вашу гадкую водку пить не хочу. Мы с Таней будем вино.

- Таня, за кого будешь голосовать, за меня или за Игоря? - спросил Суворин.

Татьяна замерла с полным ртом бульона, не зная, куда деваться самой и куда девать суп.

- За вас, Валерий Александрович, - наконец-то с трудом пробулькала она.

- Предательница, - улыбнулся Игорь.

- Я тоже за папу, - сказала Олеся. - Он прекрасно делает свое муниципальное дело, а ты, мой ангел, свое строительное.

- И ты предательница, - кивнул Шведов жене. - Я-то надеялся, что хотя бы младые избирательницы будут на моей стороне.

- А почему не на моей? - искренне удивился Суворин. - Я что, рожей не вышел? Я мужик ого-го!

Все засмеялись.

Через сорок минут с деликатесами Никитишны было покончено.

- Ну, накормила, мать, ну, мастерица! - говорил Суворин, приятельски хлопая кастрюльную труженицу по спине. Никитишна нежно наливалась краской, словно юная барышня. - Сейчас бы завалиться на диванчик! Помечтать. Посопеть в две дырки. Правда, девчата? Но надо, надо, надо трудиться. Мужик должен все время трудиться. Зарабатывать себе уважение и почет. - Мэр, натренированный выступать перед большой аудиторией, не мог удержаться от привычного назидательного тона и в кругу семьи. - Я, Олеся, почему не задумываясь отдал тебя за Игоря? Потому что я знаю, этот парень - трудяга. С ним ты не пропадешь. А ты, милая, полежи, отдохни. У тебя какие-то пятна над глазами.

- Папа, это же тени! - объяснила Олеся.

- Я и говорю, тени. Надо побольше отдыхать. Ты еще не восстановилась после родов, зайка. Никитишна! Чтобы Леся с ребенком не надрывалась!

Никитишна, которая была в три раза старше Олеси и пахала раз в двадцать больше, озабоченно закивала.

Олеся и внук, названный в его честь, являлись для Суворина бесценным сокровищем, единственным, что у него было на земле, кроме любимой работы и нескольких друзей.

Напоследок он прошел на балкон - угловой, квадратный, с бордюром из зелени и цветов по периметру - и посмотрел на спящего ребенка.

После обеда Таня снова сделала попытку исчезнуть, но Олеся ее остановила:

- Ты что, не хочешь посмотреть на Нику Сереброву? Она сейчас приедет!

- Ника Сереброва? К вам? - удивилась Татьяна.

- К нам! Передачу снимать про Игоря. Со всеми кандидатами делают такое милое семейное кино типа "Героя дня без галстука", смотришь по НТВ?

- Да.

- Вот. Сейчас она приедет. Наверное, с оператором, со всякой техникой. Снимать нечто подобное для местного телевидения. Оставайся, посмотришь.

Звучало заманчиво. Тане очень хотелось живьем увидеть местную телезвезду, журналистку государственного телеканала красотку Нику Сереброву. Она осталась.

- Получается, весь день у тебя просижу.

- Танюша-хрюша, ты же в отпуске, - напомнила Олеся. - Если честно, я надеялась тебя поэксплуатировать. Из-за этих съемок Валерка останется без его обычной прогулки.

- Так я с удовольствием! - обрадовалась Таня.

- Хотя бы во дворе покатаешь часок? Или два. Пока не надоест.

- Конечно, - закивала подруга. Тане нравилось гулять с Валеркой, так как прохожие часто восхищались карапузом, а ее принимали за маму.

Глава 6

Чувство меры, тактичность, отличная дикция и нормальное владение русским языком выделяли Нику Сереброву из вязкой серой массы телеведущих, которые в великом множестве обитали на бесчисленных каналах шлимовского ТВ. Она не лезла без надобности грудью в кадр, не обрывала собеседников на полуслове, чтобы продемонстрировать свою эрудицию, не занималась самолюбованием - то есть подавала себя зрителям в удобоваримых дозах, не вызывая раздражения, как другие местные мастера экрана. К тому же была просто красивой женщиной. Служба социологических опросов Фелька, бесперебойно снабжавшая город рейтингами всего, что шевелится и умеет разговаривать, ставила программы Ники Серебровой на первые места в ряду телевизионных шедевров шлимовских журналистов.

Когда она появилась на пороге квартиры, сопровождаемая ассистенткой и видеооператором, Олеся, Таня и Никитишна выстроились в ряд в холле встретить популярную гостью. Игорь тоже нацепил одну из своих самых лучезарных улыбок и поцеловал Никину ручку.