Анатолий Галкин - Охота к перемене мест

Уже настроившись идти в Останкино, Ольга спросила совета у мужа. Денис Носов думал долго. Он пытался объяснить плюсы и минусы этого мероприятия. Его общий вывод таков – артисток из вас с Вандой не получится, но развлечься сможете. В конце концов – появятся интересные знакомства в киношном мире. И это хорошо!

На первую лекцию Рощин опоздал. В зале собрались студенты трех групп – это не меньше шестидесяти человек. Все были взволнованы началом своей артистической карьеры. Все переговаривались, шутили и гудели, как шмели в банке… Когда прошли десять минут ожидания, то публика стала шуметь и откровенно выражать недовольство.

Никто не обратил внимания, как в зал вошла старушка в ярком синем халате. Она поднялась на сцену, подождала минуту, подняла вверх правую руку и пародируя Петьку из «Чапаева» закричала:

– Тихо, граждане! Рощин в пробке застрял…

Зал замолк… Старушка в синем подошла к трибуне и проверила микрофон. Он работал. Тогда бабуся начала свою лекцию:

– Нехорошо, ребята! Андрей Вадимович на Сухаревке стоит, волнуется о вас, а вы шалите… Зачем кричите? Вы пришли в храм искусств, а ржете, как лошади… Или вы думаете, что телевидение не храм? Кто из вас считает, что тут балаган, где всё продается? Поднимите руки! Не бойтесь, я вас не заложу…

Сразу в зале нашлось семеро смелых… Потом еще несколько человек подняли руки. Но эти были из робкого десятка. Эти тянули ладони не долго и не очень высоко – они как бы поправляли прическу или чесали за ухом.

Женщина, стоявшая на трибуне, осмотрела зал и усмехнулась.

– Не ожидала, что среди вас столько храбрецов… Конечно, вы правы, но лишь частично. Продажность на телевидении есть, но ее везде много. А здесь она видна слишком отчетливо… Вот я раньше работала в театре. Там я могла на актера любой парик нацепить. Припудрила швы, и вали на сцену! Ближайший зритель в десяти метрах – оттуда мелкие детали не видны… А на телевидении – совсем другое дело! Тут каждый волосок, каждая морщинка во весь экран. Любая фальшь видна, как под микроскопом… Грим на телевидении – это высокое искусство!

Зал притих. Некоторые студенты даже раскрыли тетради и начали конспектировать. И не зря! «Лекция» была очень забавная…

Гримершу звали красиво – Маргарита Львовна Зинчук. Но она просила всех называть ее коротко – Марго. И в глаза, и за глаза.

За час, пока Рощин прохлаждался в пробке, Марго раскрыла кандидатам в артисты некоторые секреты телевизионной кухни. Прежде всего, она рассказала о местном жаргоне.

– Не зная этого языка, вы здесь, как слепые котята. Ничего не поймете!.. Вот морской язык знают все. Вам скажут: «Кок после склянок будет на камбузе». И никому не надо переводить. Всем и так ясно – кто, где, когда… А теперь слушайте здешний сленг: «Нам надо ехать в Стакан, просеять лохов, отделить гоблинов и сделать ладушки. Вожак сам расставит мебель»… Кто понял смысл? Думайте…

Зал замер. Студенты думали изо всех сил, и было слышно, как что-то скрипит в их головах. Очевидно, что где-то там внутри шарики с трудом цеплялись за ролики… Марго выждала минуту и, чувствуя свою победу, продолжила:

– Теперь перевожу… Нам надо поехать в «Останкино», пообщаться с теми, кто будет изображать зрителей в студии. Из них надо выявить и удалить тех, кто будет мешать передаче – слишком активных или вялых.

Студенты начали активно записывать. Теперь всем стало ясно, что такое Стакан и кто такие лохи и гоблины… А Марго продолжала:

– Потом вам надо рассадить «лохов» и до передачи заснять смех и аплодисменты зрителей. Потом эти «ладушки» вмонтируют в нужные места…Теперь о мебели. «Вожак» – это продюсер передачи. Он встретит и посадит на первый ряд всяких консультантов, писателей, политиков. Они должны поддакивать ведущему, кивать, улыбаться. Кто-то даже скажет два-три слова. Но фактически их позвали «для мебели»… Ну как, ребята, умею я бантики завязывать?

И опять зал замер. Все поняли, что и это жаргон. Что слово «бантик» это не то, что на косичках у первоклассниц.

– Да, ребята. Для любой передачи бантик, как изюминка, как завлекательный и добрый сюжет, который держит внимание зрителя… Это, как тигренок, подаренный президенту…

Когда пришел Андрей Вадимович Рощин, то лекция стала солидной и скучной. Он говорил о высоком искусстве, о системе Станиславского, о сверхзадаче и вживании в образ…

Крутова и Горбовска чуть задержались в аудитории. Уходя, они столкнулись с Марго, которая поджидала их в коридоре… Старая гримерша взяла Ольгу под руку, подвела к окну и стала поворачивать во все стороны, рассматривая ее лицо.

– Да, так и есть!.. Вас как зовут, девушки?

– Я – Ольга Крутова… А это моя подруга Ванда.

– Отлично!.. Хотите в кино сниматься?

– Конечно, хотим, Маргарита Львовна.

– Меня зовут просто Марго… Так вот, Оленька, вы удивительно похожи на актрису Веру Дубровскую. Знаете такую?

– Что-то слышала, но не помню.

– Да, ее мало кто знает. Она два года назад приехала из Харькова, удачно вышла замуж и вдруг… Трагедия! Просто ужас!

– Что случилось, Маргарита Львовна?

– Недавно муж Дубровской погиб! Взорвался в собственной машине… Понятно, что Вера вся на нервах, а ей режиссер Фурман предложил большую роль.

– И она будет играть?

– А куда она денется?.. Ой, девочки – актрисы это рабыни обстоятельств! Но ты, Оленька, можешь ей помочь. Ты похожа с Дубровской почти как две капли. Поверь мне – опытному гримеру. Я немного поработаю с твоим лицом, и вас никто не отличит даже на крупных планах…Пока она в трансе, ты будешь ее подменять! Хочешь?

– Хочу…Очень хочу, Маргарита Львовна!

– Я для вас просто Марго… Сейчас я звоню Вере, и мы все устроим. И для Ванды роль найдется…

Гримерша набрала на мобильнике номер и замерла, ожидая ответа…

– Странно, девочки! Что-то Дубровская не отвечает.

Из лежащего на столе телефона донеслись нежные звуки фортепьяно. Вальс Грибоедова звучал сначала тихо, потом громче, а затем начал работать виброзвонок. Аппарат стал жужжать, дрожать и двигаться по гладкой поверхности стола… Шпунт схватил вибрирующий мобильник, бросил его на диван и прикрыл подушкой.

Николя в этот момент проводил обыск на кухне, а Злотников осматривал кабинет таможенника.

Телефон отключился, но вскоре кто-то позвонил еще раз… Из-под подушки вальсок звучал вяло и жалобно. И вибрировать мобильнику было сложно.

Шпунт победно усмехнулся и подошел к пленнице.

Актриса Верочка Дубровская сидела посреди гостиной, привязанная к стулу. Одежда на ней была спальная – что-то легкое, короткое и кружевное.

Веревки были крепкие, но Шпунт решил проверить, насколько плотно они прижимают тело жертвы. Особенно в районе груди… Он зашел сзади и осторожно начал пропихивать вниз ладони.