Наталия Левитина - Интимные услуги

– Хотелось бы верить в лучшее. В фирме, где я сейчас работаю, мне пришлось переспать с третью персонала и с целой сворой выгодных клиентов, включая черномазого ублюдка-извращенца из одной африканской страны, но я тем не менее на грани вылета и просто мечтаю найти новую работу.

Две элегантные красотки, одна в лимонном, другая в нежно-голубом костюме, потягивали через трубочки предложенный конкурсанткам сок. Катя нерешительно направилась к ним, чтобы не стоять в одиночестве, а заодно и выяснить обстановку.

– Здравствуйте, меня зовут Катерина, я из Краснотрубинска!

Шикарные девицы изумленно оглядели Катю с головы до ног.

– Из Красно… чего?

– Из Красно-трубин-ска! – отрапортовала Катерина. – Вы не могли бы мне объяснить, каким образом проходит конкурс, какие задания необходимо выполнить и вообще, каковы шансы на успех?

Красотки окончательно оставили свой орандж и тему подневольного секса.

– Не знаю, как твои, но наши шансы весьма и весьма скромны, – вымолвила девушка в лимонном костюме.

– А что вы тут говорили про секс? Это является обязательным условием приема на работу?

Девушки переглянулись: юная незабудка просто восхитительна в своей наивности!

– Понимаешь ли, дорогуша, для тебя это конечно же будет откровением, но на секретарше обычно, кроме заботы о компьютере, ксероксе, горячем кофе и деловых письмах, лежит ответственность и за состояние тела ее босса. А так как работа у него напряженная и нервная, то ему будет необходимо периодически расслабляться. Вот для этого и нужна секретарша – исполнительная, умелая, непритязательная, – ответила нежно-голубая девушка.

– Боже мой! – ужаснулась Катюша. – Если бы я знала об этом, то ни за что бы не пришла сюда.

– Видишь ли, милочка, это подразумевается само собой, – участливо заметила лимонная, – раз хочешь пристойный оклад и прочие жизненные удобства – надо отдавать фирме всю себя полностью.

– И это правильно, – подхватила нежно-голубая. – Ведь даже за рубежом, например в японских корпорациях, всячески стараются внушить работникам мысль, что они трудятся и живут в одной большой семье. И когда ты потрешь в ванной спинку своему директору или начнешь подавать кофе в постель менеджеру по рекламе, неужели не ощутишь прекрасного чувства единения со своими патронами, не станешь осознавать себя частью большой банковской семьи?

Катя ошарашенно молчала.

– Но как же вы и все другие девушки согласны на такие условия? – отчаянно воскликнула она.

– Мы, девочка, ни в коем случае на это не согласны. Мы просто зашли посмотреть. О, моя очередь!

Оставив подругу, которая насмешливо улыбалась, и Катерину, которая растерянно оглядывала соперниц, пытаясь обнаружить на их красиво закамуфлированных лицах следы тотальной развращенности, лимонная девица откинула назад свои длинные каштановые волосы, поправила пиджак и направилась к открывшейся двери.

– Катя, сосредоточься, пожалуйста! Ну, давай попробуем еще раз.

Обаятельная, очень коротко подстриженная женщина снова включила магнитофон, и из него полилась английская речь. Напуганная откровениями жестоких соперниц, Катя решила испробовать свои силы в конкурсе, узнать, насколько она подготовлена к подобному испытанию, но в случае удачи отказаться от места. Не стоило беспокоиться: ее таланты, столь блестящие в масштабах Краснотрубинска, в Москве так же не впечатляли, как скромный волнистый попугайчик, посаженный в одну клетку с ярким желто-синим арой.

Катя должна была пересказать текст, выплескивавшийся из магнитофона волнами вибрирующих скомканных звуков, но она ничего не понимала. Участница школьных олимпиад, которая всегда считала английский своим коньком и даже одолела в оригинале одну книгу (не очень толстую) Сомерсета Моэма, теперь сидела перед экзаменатором и не могла разобрать ни слова.

– Нет, Ольга Васильевна, я ничего не понимаю! Ну дайте мне что-нибудь прочитать с листа, и я перескажу вам на английском!

Ольга Васильевна покачала головой:

– К сожалению, Катя, с тестом по языку ты не справилась. Я вижу, что у тебя богатый словарный запас и пишешь ты грамотно, но совершенно не воспринимаешь речь на слух. Это беда всех, кто учит язык в отрыве от языковой среды. Советую тебе больше слушать английские передачи по радио, телевизионные новости. Идеально было бы для тебя съездить на пару месяцев в Англию – сейчас это вполне реально и не так уж дорого. И еще – записывай свою речь на магнитофон и потом корректируй произношение, оно у тебя основательно хромает.

«На пару месяцев в Англию! Как же я об этом не подумала! На пару месяцев в Англию – и никаких проблем. Так, и с английским я пролетела», – мысленно констатировала Катя. До этого она с блеском провалила тест на компьютерную грамотность. Надо было перепечатать страницу из книги, и Катя с ее десятипальцевым методом несомненно восхитила бы экзаменатора, но она впервые приблизилась вплотную к компьютеру и поэтому даже не смогла включить питание, не то что отыскать текстовый редактор.

Копир Катерина едва не сломала. Предложение вставить новый рулон бумаги в факсовый аппарат повергло ее в глубокое замешательство. На вопрос, имеет ли она водительские права, Катя удивленно ответила, что конечно же нет: она вовсе не собиралась бороздить на супер-«МАЗе» территорию России, а скромно испытывала свои силы в конкурсе секретарш, – зачем же спрашивать о водительском удостоверении? Более-менее удалось ей составление письма, адресованного дружественным банкирам Гренландии, но и тут Катя не уложилась во времени.

«Кажется, они хотят иметь в приемной Маргарет Тэтчер, Цицерона и Генри Форда в одном лице, – возмущенно думала Катерина. – И о каких сексуальных услугах может идти после этого речь?! Девушку, которая в состоянии проделывать все эти сложные трюки с компьютером и копировальным аппаратом, девушку, которая может одной рукой писать речь для выступления на собрании акционеров, другой вертеть баранку автомобиля, а на голове еще держать поднос с бутербродами и кофе, – такую девушку надо показывать за деньги и хранить под пуленепробиваемым стеклом!»

Дома, в одиннадцать часов вечера, Катя рассказывала Татьяне Васильевне о своем грандиозном провале.

– Ну и не беда! – заверила ее родственница. – Работы хватит на всех. Или пока иди куда-нибудь учиться.

– Конечно не беда, Танечка, – отвечала Катя и этим ласковым «Танечка» словно превращала свою объемную немолодую тетку в подружку-восьмиклассницу. – Зато теперь я знаю, что мне нужно делать.

– Подтянуть английский, исправить произношение, получить водительские права, изучить компьютер и оргтехнику, создать новый гардероб. Ты не находишь, что я ужасно толстая, не умею пользоваться косметикой и одеваюсь со вкусом аборигена, который в возрасте сорока шести лет впервые увидел одежду, отличную от набедренной повязки?