Инна Балтийская - Телегония, или Эффект первого самца

В ответ я лишь пожала плечами. Вряд ли Стаса интересовало мое согласие. Он разлегся на противоположной стороне кровати и похлопал ладонью по покрывалу:

– Если не брезгуешь, можешь располагаться рядом.

– Представь, брезгую, – резко ответила я. Терять мне все равно было нечего, и я не считала нужным быть вежливой с бандитом.

– Да ты что-о-о… – издевательски протянул он. – Будущая мамаша кентаврика брезгует мной?

– Лучше родить кентавра, чем такого урода, как ты, – в тон ему огрызнулась я. – Жаль, что твоя мамаша вовремя не сделала аборт.

– Заткни пасть, сука! – Он резко сел на кровати и поднял пистолет. – Еще слово о моей маме скажешь, пристрелю к чертям собачьим!

Я смело смотрела в его прищуренные глаза.

– Извини. И опусти пистолет – случайно спустишь курок, твой отец будет очень недоволен. Кстати, ты в курсе, что это он убил твою мать?

Пару секунд мне казалось, что Стас выстрелит мне в лоб. Но он совладал с собой и даже опустил руку с пистолетом.

– Не лезь куда не просят, – зло ответил он. – Стрелять я не стану, но зубы тебе выбью. Для рождения кентавра зубы тебе не понадобятся.

– Ну как же не просят! – обрадовавшись, что нащупала болевую точку, я шла напролом. Надо вывести его из равновесия, как-то отвлечь, выбежать из комнаты и позвать на помощь, пока те, кто напал на дом, еще не ушли. Возможно, шиш у меня есть, а не шанс, но я просто обязана попробовать! – Твой отец долго, в деталях расписывал мне, как убивал твою мать. Топориком для разделки мяса. Он освежевал ее, как заколотую свинью! – я сознательно приукрасила убийство его матери, чтобы вывести Стаса из себя.

Хорошо, что я была готова ко всему. Стас привстал, чтобы кинуться ко мне, но я мигом сползла с кровати и упала на пол, потянув за собой покрывало. Когда Стас наступил на его край, я резко дернула за свою сторону и, пока Стас падал на пол, рванула к двери. Успела распахнуть ее и даже выбежать в коридор, но в этот момент Стас догнал меня и втянул обратно в комнату. С силой швырнув на пол, он навис надо мной:

– Ты дура?! Хочешь, чтобы тебя пристрелили часовые?

– Какая мне разница, кто пристрелит? – Я села, прислонилась спиной к кровати и снизу вверх посмотрела на Стаса. – Ты или часовые?

– Ты мне нужна живой. – Он за шиворот поднял меня и рывком толкнул на кровать. Минуту поколебался, затем сел рядом. – С чего ты взяла, что он… топориком?

Я посмотрела на почерневшее лицо Стаса, и в сердце на миг шевельнулась жалость. Но в тот же момент я ее подавила. Конечно, сын не отвечает за отца, но скольких женщин загубил сам Стас?

– Твой отец мне сам рассказал, – пояснила я. – Объясняя, как дошел до такой жизни. Все началось с убийства твоей матери. А ты… не знал?

– Знал, что он ее… наказал, – с трудом выдавил Стас. – Я не выяснял подробностей. Но он правильно сделал. Она бросила нас обоих. Ей мы были не нужны. Зачем она меня родила? Сука…

Внезапно дверь рывком распахнулась. На пороге с пистолетом в руке стоял Роман. Я закричала и рванулась к нему, но Стас отшвырнул меня в сторону и вскинул пистолет. Я упала на пол, приподнялась на локте, посмотрела на кривой оскал Стаса и поняла, что сейчас он выстрелит. Ромка колеблется, и Стас успеет раньше… И неожиданно для себя я выкрикнула:

– Стас, твоя мать любила тебя! Она хотела забрать тебя в Москву!

Пистолет дрогнул в его руке. Словно забывшись, он на мгновение повернулся в мою сторону, и я в последний раз увидела наполненные бессильным страданием синие глаза и искривленные в злобной ухмылке тонкие губы. Затем раздался выстрел, синева в глазах потускнела, и он медленно опустился на пол возле меня.

Я повернулась к двери и увидела загородившую Ромку высокую мощную девицу, медленно опускавшую руку с пистолетом.

– Он мертв? – хрипло спросила она.

Я подобралась поближе к лежащему на спине Стасу и заглянула в его открытые глаза. Сомнений у меня не оставалось.

– Мертвее не бывает.

– Тогда все. Я убила свой личный кошмар. – И она рассмеялась визгливым, истерическим смехом.

Ромка отодвинул ее и бросился ко мне. Он упал на колени, сгреб меня в охапку и прижал к себе, шепча на ухо:

– Ника, маленькая моя, что они с тобой сделали?

– Ничего не сделали. Не успели. – Я тоже прижалась к нему. – Ромочка, ты все-таки меня не бросил…

– Что ты, малыш. – Он сжал меня еще сильнее. – Я никогда тебя не брошу. Я думал, у тебя любовь с Платоном… Но, когда прочел статьи о том, что происходит в городе, понял, что ты в беде. Прости, малыш, меня не было рядом в самое трудное время…

– Эй, ребята, хорош тискаться! – раздался резкий голос огромной девицы. – Вы уверены, что в доме больше нет никого с оружием?

– Ника, ты можешь встать? – тревожно спросил Ромка.

– Могу, руки и ноги у меня целы. – Я оперлась на его плечо и встала. – Стас говорил, что не ранены только двое охранников и они стоят на посту во дворе.

– Уже лежат, – усмехнулась девица. – А где раненые?

– Понятия не имею. – Я пожала плечами. Потом внимательнее присмотрелась к гренадерше: – Скажите, это вы мне звонили ночью?

– Да. Я Алена, – кивнула она. – Жаль, что больше я не могла до вас дозвониться. Предупредила бы, что человек рядом с вами – бандит.

В открытом дверном проеме комнаты мелькнула знакомая фигура. Кирилл Петрович! Я открыла было рот, чтобы предупредить об опасности Романа с Аленой, но не успела.

– Внимание всем! – внезапно раздался снаружи усиленный динамиком мужской голос. – Дом окружен ОМОНом. Всем выходить во двор с поднятыми руками! При попытке к бегству стреляем без предупреждения!

Переглянувшись, мы медленно вышли в холл и в растерянности остановились. Входная дверь была распахнута, и из дверей как раз выходил Кирилл Петрович и двое мужиков, перевязанных бинтами. Раненые охранники опирались на генетика, и тот практически волок их на себе, третий шел самостоятельно впереди. Самойлов обернулся, увидел нас и беззвучно пошевелил губами, словно хотел что-то спросить. Я подалась было к нему, но Роман схватил нас с Аленой за руки и втянул обратно.

– Пусть сначала они выйдут, – пояснил он, – а то еще возьмут нас в заложники.

Через раскрытую дверь мы наблюдали, как бандиты пересекают двор. Переждали несколько минут и двинулись к выходу. У самой двери Рома отстранил нас и сказал:

– Я первый, вы выйдете через минуту. Пока прижмитесь к стенам.

Он сделал шаг в дверной проем, и в ту же секунду прозвучал выстрел. Роман рухнул на пол, а мы с Аленой дико заорали. Из динамика раздавались громкие голоса:

– Б…ь, да вы что делаете, майор! Там женщины!

– Стреляйте на поражение! – орал в ответ знакомый голос. – Там террористы!

Заливаясь слезами, я потащила Ромку внутрь. Он пытался мне помочь, но из правого плеча хлестала кровь и он слабел с каждой секундой. Опомнившаяся Алена ползком перебралась ко мне и мигом втянула Романа в холл.