Евгений Лучковский - И прочие опасности !

- Молодец, быстро едем, - сказал Борька. - А то я в самом деле опаздываю...

- Не опоздаешь, - пообещал Эдик.

- За Колхозной - первый направо, - сказал Борька.

Но Эдик повернул раньше.

- Эй, ты куда? - завопил родственник. - Я же сказал, за Колхозной!

- Сиди и не рыпайся! - процедил Баранчук, поворачивая к уже близкой милиции.

- Останови! - взвизгнул Борька. - Останови, говорю! Куда ты меня везешь?

- Сейчас узнаешь, - и Баранчук затормозил прямо у входа.

Он ловко выскочил из машины, на ходу ухватив монтировку, и тут же оказался по ту сторону "Волги". Борька сидел весь белый и перепуганный. Эдик рванул дверцу.

- А ну, вылезай!

- Ты что, с ума сошел?! - прошипел Борька.

- Вылезай, кому говорю! - Баранчук левой рукой ухватил воротник замшевой куртки, а правой сунул под нос ее обладателю тяжелую монтировку. Борька отшатнулся, и воротник треснул по шву.

- Ты что же, гад, делаешь? - с холодной яростью изумился он и попытался ударить Баранчука ногой, не вылезая из машины. Но Эдик был начеку. Он успел схватить брата за ногу и наконец выдернул его из машины на свет божий. Борька больно стукнулся об асфальт и больше сопротивления не оказывал, а лишь постанывал, яростно сверкая глазами.

Эдуард втащил его в дежурную комнату, приткнул к стене и громко заявил:

- Арестуйте его! А заодно обыщите, у него может быть оружие.

- А кто это? - спросил дежурный капитан.

- Как кто? - удивился Эдик. - Мой двоюродный брат.

- Ну, этого для ареста маловато, - миролюбиво улыбнулся дежурный.

- Да вы что, товарищ капитан! Вы же его разыскиваете, у нас его портрет в парке висит.

Капитан посерьезнел, стрельнул глазами в сержанта:

- Обыщи, Платонов.

Оружия при Борьке не оказалось, документов тоже. Зато сержант извлек из заднего кармана брюк пачку валюты, какой - Эдик не разглядел.

- Н-да... - сказал капитан.

Борька криво усмехался:

- Да я за границу еду, товарищ капитан. С группой...

Эдик Борьку прервал:

- Какой он теперь тебе товарищ? Ты ему "гражданин капитан" говори...

Дежурный поморщился:

- Рано. До суда рано. Платонов, уведи пока.

Когда все было оформлено, капитан от души пожал Эдику руку и записал на бумажке телефон.

- Позвони попозже с линии, водитель. Может, еще понадобишься сегодня. А так - молодец. В парк сообщим, какого парня воспитали. Молодец!

Эдик вышел на улицу, закурил. Нет, он не чувствовал угрызений совести, хотя все-таки какой-то осадок был: как-никак родственник, родная кровь...

День близился к вечеру, начинался час пик, и Баранчук, наверстывая упущенное, включился в работу. Он колесил по городу с пассажирами, а мысли его нет-нет да возвращались в одну точку: что такого мог натворить Борька? Видимо, что-то серьезное, раз милиция обратилась за помощью к таксистам, зря такой розыск не объявят.

Когда работа схлынула, на одной из стоянок уже перед самым концом смены Эдик решил маленько передохнуть и покалякать с ребятами. Он уже вышел из машины и, подходя к ребятам, услышал обычное "везу я сегодня одного "пиджака", как вдруг вспомнил, что так и не взял ни одного заказа.

"Опять нехорошо, поди им потом доказывай, что был занят героизмом, подумал Эдик. - А пассажир всегда прав, ему ехать надо, будьте любезны подать в течение часа".

Он вызвал со стоянки диспетчерскую и назвал свой номер, втайне надеясь, что все заказы в городе выполнены. Оказалось, что нет. А поскольку у Эдика знакомых среди диспетчеров не было и в элитный круг водителей он не входил, то и заказ он получил так себе: кому-то приспичило на ночь глядя ехать на дачу. Туда, конечно, хорошо, но обратно - "конем".

Когда Эдик подал машину к массивному дому в одном из арбатских переулков, оказалось, что клиент уже расхаживает вдоль тротуара и нервно курит.

- Что ж так долго, товарищ водитель? - раздраженно спросил он.

- Я приехал на пять минут раньше, - возразил Баранчук.

- Ну, хорошо, хорошо, поезжайте, только быстрей, прошу вас, я заплачу... - и он назвал адрес - дачный поселок у черта на куличках.

Эдик погнал, это было и в его интересах - смена почти закончилась. Пассажир всю дорогу курил, а к тому времени, когда выехали за город, весь извертелся, то закрывая окно, то открывая ветровичок. Они выехали за кольцевую.

- Нельзя ли еще быстрей?

Эдик прижал. Он не задавал вопросов, уже по своему недолгому опыту зная, что извержение начнется само. Так оно и случилось: не доезжая километра три до места, клиент повернулся к нему и заискивающе заговорил:

- Вы только поймите меня правильно... Как мужчина с мужчиной. Я, конечно, заплачу... вы, наверно, тоже женаты... Господи, что я говорю?! Слушай, парень, мы сейчас едем ко мне на дачу, а там моя жена... Словом, у нее кто-то есть...

Игра становилась интересной.

- А я здесь при чем? - спросил Эдуард, который, в сущности, не был поклонником домостроя, но к супружеской неверности относился резко отрицательно.

- Надо как-то войти в дом, чтобы он... ну, то есть тот... чтобы они не успели одеться и убежать...

- Я постучу и скажу: телеграмма, - предложил Баранчук. Роль частного детектива сегодня просто улыбалась ему.

- Гениально! - прошептал мужчина. - Просто, но гениально!

Он достал какую-то купюру, положил в ящик между сиденьями.

- Вот деньги, тут хватит, лучше нам рассчитаться сразу... по-прежнему заговорщицким шепотом оттарабанил пассажир.

"А чего он боится? - подумал Эдик. - Что любовник убьет его и он не успеет со мной рассчитаться?" Теплая волна сочувствия и нежности к этому благородному и обманутому человеку захлестнула Эдика.

- Приехали, - сказал пассажир, - здесь направо...

Они покинули машину и почему-то на цыпочках поднялись на крыльцо небольшого летнего домика. Эдик постучал. В доме зажегся свет, прошлепали чьи-то шаги, и сонный женский голос из-за двери спросил:

- Кто там?

- Вам телеграмма.

За дверью помолчали. Потом тот же голос сказал:

- Положите под дверь.

И тогда пассажир - Эдик не успел и мигнуть, - с жутким криком выставив плечо, бросился на дверь. Та с грохотом распахнулась, и он влетел в проем. Верный долгу, Эдик последовал за ним и тоже вошел в комнату. Никого! Позади них, усмехаясь и уперев руки в боки, стояла усатая неопрятная толстуха.

- Ну, что? - сказала она. - Опять таксиста привел?

Эдик вышел, на ходу подавляя в себе чувство невольного стыда. Он сел за руль и, включив дальний свет, стал по проселку выбираться на основное шоссе.

"Да-а, - думал он, - не зря красавицы жалуются, дескать, мужиков нет. А вот для такой всегда найдутся, еще и выбирать будет..."

В свете фар на обочине возникли две фигуры. Один из мужчин поднял руку.

"Повезло, - подумал Эдик, - холостого пробега не будет..."

Однако, памятуя советы Жоры, поставил, прежде чем подъехать, двери на кнопки; так они снаружи не открывались.