Наталья Андреева - Пристрелите нас, пожалуйста!

– Что ж не вызвали? – не удержалась Ульяна Федоровна, которая стояла рядом и слышала каждое слово.

– Помолчи, женщина, – велел ей муж. И бодро сказал в трубку: – Да, пошалили малость.

– Пьяные, что ли?

– Да куда там! Трезвые! Я ж говорю: пошалили. Гости у нас.

– Это я вижу. А говорил, жена уезжает.

– Она передумала, – торопливо объяснил Телятин. Ульяна Федоровна хмыкнула. – У нее мама заболела. Гриппом, – продолжал врать супруг.

– Ты, если что, звони.

– А как же!

– Мы поможем. Не чужие люди – соседи.

– Вы поможете, – зло заметил Телятин, дав отбой. – Небось прилипли к окнам, ожидая, чем все закончится? Гараж-то у забора, а за ним лес. Вашему дому ничего не грозит, а сосед пусть хоть нищим останется. Будете смотреть на пепелище да радоваться: хорошо, что не с нами такое случилось. Масса положительных эмоций.

– Хватит ворчать, – оборвала его жена. – Надо узнать, почему и отчего загорелось?

– Потому что некоторые хозяева олухи, – верзила выразительно посмотрел на Телятина. – Или он нарочно поджег.

– Я поджег? – взвился Аркадий Павлович. – Свой гараж?!

– Господа… Э-э-э… – попытался вмешаться в разговор Ваня.

– Помолчи! – хором заорали мужчины.

– Похоже на то, – кивнул Иван Петрович, вытирая испачканный сажей нос. – На преднамеренный поджог.

– Да зачем мне это понадобилось?! – заорал Телятин.

– Вот именно: зачем? – прищурился верзила.

– Это же надо: поджечь собственный гараж! – разозлилась Ульяна Федоровна. – Да мы тут чуть в дыму не задохнулись! А он стоял, сложив ручки! Смотрел! На кнопочки волшебные давил!

– Ждал, пока мы подохнем!

– Господа, я извиняюсь, – затянул опять Ваня.

– Помолчи!

– Я ничего не поджигал! – затравленно озирался Телятин.

– А кто первый зашел в гараж? И долго там копался?

– Да, но кто зашел туда последним? – отбивался Аркадий Павлович от наседающих на него людей.

– А где Кристина? – спохватилась Телятина. – Где эта бездельница?!

– Вот я и хотел сказать, – вклинился наконец в разговор Ваня. – Дело в том, что, когда я побежал тушить пожар, я заглянул на минуточку в гостиную. И мне показалось… В общем, она умерла.

– Как так умерла? – оторопели все.

– Ее, в общем, того… убили. Застрелили.

– Что ж ты молчал?!

– Так тогда бы гараж сгорел.

– Ты совсем псих?!

– Пожалуйста, не надо обзываться. Вы на меня даже внимания не обратили, когда я пришел. И, уж конечно, не слушали.

– Выходит, – напряженно сказал Иван Петрович, – все то время, пока мы возились в гараже, в доме, в гостиной, лежала мертвая женщина?

– Выходит, что так, – кивнул Ваня.

– Вот тебе и приплыли, – подвел итог Телятин.

– Пойдемте же скорее в дом! – Ульяна Федоровна первой побежала к крыльцу, то и дело спотыкаясь от волнения.

– Стой! Погоди! – крикнул ей вслед Аркадий. – Надо же позвонить в полицию!

– Точно! – согласился с ним Ваня.

– О как! – рассмеялся Иван Петрович. – А ты тогда на кой?

– Так я же стажер!

– Вот и останешься им на всю жизнь!

– А ведь верно… Надо осмотреть место происшествия, – переменил тон юноша. – Собрать улики… э-э-э… опросить свидетелей…

– Правильно мыслишь, – похвалил его Иван Петрович. – Как грамотный оперативник. Вот и действуй!

– Но ведь вы мне поможете осмотреть э-э-э… труп? Как старший товарищ?

– Это еще надо проверить, труп она или не труп, – Телятин вздрогнул, потому что хлопнула входная дверь. Жена забежала в дом. – Мало ли что этому недотепе показалось?

– Я не недотепа, – обиделся Ваня.

– Поздравляю, мужик, ты теперь вдовец, – верзила с усмешкой хлопнул по плечу Телятина. Тот покачнулся. Силы в заросшем щетиной хаме было немерено! – Радуйся, свершилось. Я, пожалуй, понял, в чем проблема моей тачки. Сейчас выведу ее за ворота. А ты готовься к пышным похоронам на семейном кладбище. Некоторым везет, а? – подмигнул он. – Особенно богатеньким Буратино.

– Кто вдовец? – выпучил глаза Телятин. – Какое семейное кладбище?

Иван Петрович расхохотался:

– Рано выдавать желаемое за действительное. Убили любовницу.

– Как ты сказал? – от волнения верзила перешел на нормальный человеческий язык. – Блондинка с силиконовой грудью, явно чувствующая себя здесь хозяйкой – не жена, а любовница? А ведь верно… Ее только что назвали Кристиной…

– Именно так, уважаемый.

– Черт! Кристина! Ну, конечно! А жена…

– Ульяна Федоровна. Та самая толстуха, которая помогала нам тушить пожар. Соображаешь?

– Но почему… Я думал, Ульяна… Модное имя…

– Это сейчас оно модное, – вздохнул Телятин и спохватился: – А что же мы стоим? Моя жена там одна! Она сейчас таких дел натворит! Век потом не отмоешься!

И он опрометью кинулся к дому.

– Так в чем причина поломки? – с усмешкой спросил верзилу Иван Петрович.

– Я еще не понял, – хмуро ответил тот.

– А только что говорил, что понял. Впрочем, я тоже догадался.

Верзила вздрогнул и опустил руку в карман.

– Спокойно, – напряженно сказал Иван Петрович и тоже незаметно опустил руку. – В этом доме полно оружия. Могут и в спину выстрелить. – Верзила вздрогнул и обернулся. – Не дергайся. Либо мы заодно, либо я тебя сдаю.

– Вы это о чем, а? – непонимающе посмотрел на них Ваня.

– О тебе, мальчик, – процедил Иван Петрович. – О том, что тебе пора поработать. Идем.

Верзила сплюнул, вынул руку из кармана и широко зашагал к дому.

– Сейчас ты увидишь комедию, – сказал Иван Петрович Ване, перед тем как пойти следом. – Будь внимателен. Особенно к деталям.

– Есть, – вытянулся в струнку Ваня, с обожанием глядя на старшего товарища. – А вы в каком отделении служите? В какой должности?

– В какой должности? Замначальника отдела. По Центральному округу.

– А звание? – пискнул Ваня.

– Товарищ капитан.

– Вы, должно быть, высшую школу МВД оканчивали? – уважительно спросил Ваня.

– Ее. До того, как подался в водопроводчики.

– Не понял?

– Шучу я.

– Вы идете, мужики? – крикнул с крыльца верзила.

– Идем, – ответил за обоих Иван Петрович и слегка подтолкнул Ваню в тощую спину: – Вперед! За погонами!

– Стоять!!! – дурным голосом заорал Телятин, врываясь в гостиную.

Ульяна Федоровна вздрогнула и распрямилась:

– Я только хотела…

Она стояла у дивана, на котором, откинувшись на подушку, полулежала Кристина. Лицо у блондинки было удивленное, карие глаза обиженно смотрели в потолок, словно она искала там ответ: почему? За что? Я не собиралась сегодня умирать! На силиконовой груди лежала другая подушка, точь-в-точь такая же, на какой покоилась хорошенькая головка Кристины. Эту гостиную сама она называла образчиком мещанской пошлости за обилие цветочных орнаментов на скатерти, портьерах, мебельной обивке, в общем, на всем. И еще за диван с немыслимым количеством разноцветных подушек и подушечек. За приземистые кресла, похожие на поросшие мхом пни, своими корнями намертво вцепившиеся в зеленый ворсистый ковер, имитирующий лесную поляну. Выпавший из мертвой руки бокал не разбился благодаря этому ковру, зато теперь у одной из диванных ножек образовалось уродливое винное пятно, окончательно испортившее мирный пейзаж.