Telly - Бог огня

"Я, кстати, не против... — Вартан отклонился вправо и опять глянул на палатки. — Пусть сгорят. — Он развернулся всем корпусом к пассажиру, навалился на спинку кресла. — Что касается меня, то я буду очень рад, если на этом бойком месте останутся один головешки..."

"Да?"

"Это долгий разговор, молодой человек, но в двух словах дела обстоят так. Еще полгода назад на этом месте стояли мои торговые точки. И все было мило и культурно".

Да, согласился про себя избитый, в самом деле, было несколько ларьков, в которых торговали симпатичные девчушки, успевшие подружиться со многими окрестными жителями.

"Мило и культурно, — повторил Вартан, — а потом на меня наехали эти ребята".

"Наехали?"

Слово по тем временам имело хождение разве что в специфических кругах и пока не укрепилось в бытовом лексиконе. Вартан закурил, протянул пассажиру пачку, тот долго не мог вытащить дрожащими пальцами сигарету.

"Видите ли, молодой человек, я сам не ангел, — он сделал пару глубоких затяжек. — Далеко не ангел. Но когда забирают твою жену и дочь... Словом, мою торговлю отсюда выдавили. Теперь они здесь командуют".

"Вы сказали, что они забрали жену и дочку... Что значит — забрали?"

"Мо-ло-дой челове-е-ек... — Вартан плавно закивал, отчего сделался похожим на китайского болванчика. — Вы с луны свалились... — Он помолчал, глядя на сигаретный дым. — Ане было одиннадцать лет. Ее изнасиловали".

Они закурили по новой сигарете и молчали до тех пор, пока окурки не оказались в выдвижных пепельницах.

"Почему вы мне это рассказываете?"

Рассеянный взгляд Вартана сделался жестким.

"Потому что вы тоже должны испытывать к ним те же чувства, что и я... То есть ненавидеть. Я понял по вашим глазам. Точнее сказать, по одному глазу. На правый хорошо бы наложить свинцовую примочку".

Избитый промокнул тыльной стороной ладони губы.

"Вы что-то говорили про дождь... Это хорошо. Будут вам угли на этом бойком месте. Мне нужен, во-первых, дождь. Во-вторых, нужны верстак, тиски, хороший напильник. Еще форменный комбинезон, раздвижная металлическая лестница и пила-ножовка".

"Вы ничего не перепутали?"

Молодой человек дотронулся пальцем до левой щеки, непроизвольно вскрикнул. Подождал, пока утихнет боль, и спросил:

"Так вы хотите, чтобы от этих очагов культуры ничего не осталось? Тогда помогите мне".

"Дождь я вряд ли смогу предоставить в ваше распоряжение".

"Об этом не беспокойтесь. Как насчет остального?"

"Остальное у меня есть в гараже". "Вот и чудесно. Алюминиевую болванку я сам принесу".

"Зачем?"

"Затем, что мне нужна алюминиевая пудра. Много... Ладно. Поехали отсюда".

Через полтора дня никто не обратил внимания на человека в синей рабочей спецовке, бейсбольной кепке с длинным козырьком, надвинутой на глаза, скрытые большими темными очками, который возник у станции метро часов после десяти, когда основной поток пассажиров уже растекся по конторам. Человек был с большой раздвижной лестницей на плече и маленьким рюкзачком, откуда торчала ручка ножовки. Разве что парень с влажной оттопыренной нижней губой и воспаленными круглыми глазами, торговавший с раскладного столика дефицитными школьными контурными картами, несколько удивился, поглядывая на этого работягу, которого он принял за озеленителя, или как там называются работники коммунальной службы, присматривающие за городской флорой.

Человек, приставив к стволу тополя лестницу, вскарабкался на дерево и начал опиливать ветви с ржавой, тронутой какой-то болезнью листвой.

Так он медленно и двигался вдоль строя деревьев, отраженных в пыльных витринах длинного магазина "Детский мир", удаляя больные ветки.

Что же касается удивления продавца контурных карт, то оно было далеко не безосновательно: парень твердо знал, что тополя положено кастрировать весной, чтобы летом они не пылили пухом, а резать их осенью смысла нет. Впрочем, у торговца своих забот хватало, и он вскоре забыл про озеленителя, который уже добрался до большого тополя, стоявшего в тылу коммерческих киосков.

Несколько спиленных ветвей упали на крыши палаток. Из крайней показался продавец и вопросительно посмотрел наверх, откуда послышался хрипловатый голос озеленителя: "Не волнуйся, я все уберу!" И продавец, пульнув сквозь передние зубы острый плевок, скрылся за бронированной дверью.

Озеленитель неспеша спустился, собрал с тротуара ветки, сложил их в кучку и поднял голову к небу, которое понемногу начало затягиваться рыхлыми облаками. Затем, подхватив свой рюкзачок с инструментами, он зашел в тыл палаток, приставил лесенку, поднялся на верхнюю ступеньку, поставил рюкзак на кровлю и принялся собирать с крыши веточный мусор, причем провел за этим занятием гораздо больше времени, чем того требовала простая уборка.

И никто, включая продавца контурных карт, не заметил, куда он исчез, равно как никто не обратил внимания на белые "Жигули", припарковавшиеся примерно через час на противоположной стороне улицы у фонарного столба, густо залепленного рукописными объявлениями с трепещущими на внезапно поднявшемся ветру чубчиками.

В машине сидели, неторопливо покуривая, двое. Прошло примерно полчаса, прежде чем в лобовое стекло с тупым звуком ткнулись первые капли, и буквально в следующую минуту на пыльный асфальт упал теплый дождь.

"Ну, поехали, — сказал один из сидевших в машине. — Проблем возникнуть не должно".

В этот момент на открытой площадке перед "Детским миром" начало происходить что-то странное. Над крышами палаток закурился голубоватый дымок, в широких витринах отразились сполохи неестественного, режущего глаз света, походящего на тот, что искрится под тонким жалом электросварочного аппарата.

Через минуту дым уже вовсю валил из щелей, витринных форточек и распахнутых дверей киосков, откуда, как креветки из крутого кипятка, выползали продавцы с лицами, перекошенными недоумением и страхом. Палатки и все, что в них было — косой лесенкой выстроенные деревянные стеллажи с напитками, жвачкой и прочей яркой мелочовкой, картонная тара, внутренняя обшивка стен, — полыхали, сжираемые пламенем.

Огонь подпитывался энергией какого-то невидимого снизу, отчаянно раскаленного ядра наподобие шаровой молнии, остудить которое не могли ни дождь, ни пенная струя игрушечного автомобильного огнетушителя, плясавшего в руках одного из продавцов.

"Господи, что это?" — изумленно выдохнул водитель белых "Жигулей", проводя платком по лбу, покрывшемуся крупным потом.

"Ничего особенного, — равнодушно откликнулся человек с заплывшим правым глазом, в котором, если постараться, можно было признать озеленителя. — Так, маленький химический опыт для пятиклассников. Чисто технически эта задачка элементарная в самом деле даже для пятиклассника. При условии, что этот юноша увлекается пиротехникой... — Он усмехнулся и дотронулся подушечкой пальца до начавшей подживать ссадины на скуле. — Сложность состояла разве что в выборе линии огня".