Фридрих Незнанский - След черной вдовы

Сказать, что он забирает эту фотографию с собой, Турецкий не мог. Масленникова имела все основания послать ненужного ей гостя к черту. В конце концов, это она пошла навстречу следствию, согласившись при­нять у себя москвича, а никакого постановления про­куратуры на этот счет ей предъявлено не было. Вытас­кивать из кармана фоторобот убийцы, составленный после посещения им клиники и дирекции театра, и срав­нивать с фотоснимком было бы глупо. Но, едва выйдя к машине, Александр Борисович достал обе фотогра­фии и внимательно посмотрел на лица, изображенные на них. Коркин — это понятно, фотография подлинная, из уголовного дела. А этот — лысый, бритый, черт его знает, просто очень похож на того, с фотографии у ка­мина. И нельзя было исключить, что Максим, зная, как резко изменяет его лицо отсутствие привычных для ок­ружающих волос на его голове, воспользовался имен­но этим обстоятельством.

Об этом он теперь и сказал Генриху. Тот ответил коротко:

— Достанем. И это будет свидетельствовать о том, что один из не опознанных еще у вас убийц есть Мас­ленников, так?

— Вот именно. А мы проведем соответствующее опознание среди тех, кто видел его. Отдадим фотогра­фию экспертам-криминалистам и, если наше предполо­жение подтвердится, предъявим обвинение в убий­ствах. — И добавил без всякого перехода: — Но у меня почему-то сложилось впечатление, что его нет в Герма­нии. И мать это прекрасно знает. И даже не огорчается по поводу суровых германских законов.

— Да, но мы ведь тоже собираемся его судить, — возразил Крафт.

— Я думаю, уж в этом-то вопросе мы с вами как-нибудь сумеем договориться, Генрих.

— Я тоже так думаю. Ну что ж, отсутствие ожидае­мой информации тоже информация. А теперь давай мы займемся вашими убитыми соотечественниками. Мне уже звонили из криминальной полиции, где рассматри­ваются эти дела, и просили, когда ты освободишься, при­ехать к ним. Ты готов или сперва немного пообедаем?

— Знаю я твое «немного», — захохотал Турецкий. — Нет уж, лучше займемся делом, поехали.

Крафт с разочарованной, несколько комичной улыбкой безнадежно развел руками.

Разговор у них шел по-английски, и они уже пре­красно понимали друг друга.

Вячеслав Иванович дал задание Денису и его сво­бодным от других заданий орлам срочно отыскать ему на Киевском рынке автомобильного дилера по кличке Короед. Кто это такой, он не знал, а Самсон так ничего больше и не сказал. Есть, мол, такой — и все. То ли он посредник между теми, кто осуществлял поставку ма­шин и мотоциклов из Германии в Россию, и местными продавцами, то ли продавал сам. Но если сидел конк­ретно в этом бизнесе, наверняка имел своих «кротов» в местной милиции. А следовательно, обращаться к ней за помощью — значит сорвать важное дело. Вот и при­шлось просить частных сыщиков. Тем более что они должны и сами ощущать свою глубокую и непрости­тельную вину, позволив украсть у себя из-под носа че­ловека, которого взялись охранять.

Филипп Агеев с Николаем Щербаков вину, есте­ственно, давно уже осознали, да толку-то что. Поэтому и на просьбу генерала откликнулись немедленно. Не­велика, кстати, и проблема. Облачились в крутую кожу и подъехали на «девятке», любимой машине настоящих бандитов, а не тех, что предпочитают пускать пыль в глаза своими навороченными «меринами», «бехами» и джипами. А дальше короткие разговоры с одним, с дру­гим, и, наконец, третий, без всяких сомнений относи­тельно того, с кем имеет дело, подсказал, где найти Короеда. Предупредил только по-свойски, что Короед не любит, когда его так называют. Вообще-то он Ах­мет, а по национальности — караим, то есть тюркский еврей, но родом из Литвы. Вот такой хрен его знает что. Ну а на рынке кто станет разбираться в национальных тонкостях? Караим — короед, один черт. Вот и стал короедом. А свои зовут Ахметом. Если хорошо попро­сить, любую марку мотоцикла обеспечит. Тут он спец. На него в Германии и Польше свои дилеры работают. Время, деньги — вот и все проблемы.

Так они и сделали. Отыскали Ахмета в «Пицце», на Большой Дорогомиловской, сказали, что есть хороший базар. Предварительно так: нужна «хонда-голд-винг», шестицилиндровая. Заказ поступил срочный. Более подробно можно обсудить стоимость, задаток там и сроки уже сегодня вечером. Короче, называй место, чтоб можно было посидеть.

Ахмет, крепыш, с плоским лицом татарина, задумал­ся, но, видно, внешность покупателей не вызвала у него подозрений. Спросил только, кто дал наводку.

— Есть, ты его знаешь, — уклончиво ответил Фи­липп. — Вечерком и увидишь. Он — тоже в доле. Ну, где?

Ахмет неожиданно предложил ресторан «Узбекис­тан». Сыщики, даже не задумываясь, согласились. Вот козел, и придумал же! Они-то знали об особом пристра­стии Вячеслава Ивановича именно к этому ресторану. Что ж, на ловца, как говорится, и зверь бежит.

И вечером, в восьмом часу, Грязнов занял, как обыч­но, кабинет, куда его с почтением лично проводил Рус­там Алиевич. Агеев со Щербаком, одевшись поприлич­нее, но не с вызывающей роскошью дуроломных рос­сийских нуворишей, встретили подъехавшего к ресто­рану Ахмета и уже по-приятельски провели его в каби­нет, где был накрыт ужин и дилера ожидал его хоро­ший знакомый.

Самым комичным оказалось то, что Вячеслав Ива­нович действительно знал Ахмета, как и тот помнил начальника МУРа. Просто генералу и в голову не мог­ло прийти, что российская рыночная шпана способна перекрестить караима в более удобного для их понима­ния короеда. Ну а все остальное уже происходило, что называется, как доктор прописал.

Ахмет, узнав, естественно, отшатнулся. Но его, дру­жески успокаивая, поддержали под локотки неожидан­но оказавшиеся очень сильными утренние «покупате­ли». Грязнов же только засмеялся и попросил Ахмета не брать себе в голову лишнего. Это, мол, просто шут­ка. А вот поговорить по душам действительно надо бы. И ничем опасным этот разговор дилеру грозить не бу­дет. У Грязнова слово всегда было твердым, Ахмет дол­жен помнить.

И он помнил, чего теперь скрывать...

Вячеслав Иванович решил не темнить и не искать подходов, а с ходу назвать вещи своими именами, тем самым как бы подчеркивая свое особое доверие к чело­веку, на помощь которого искренне рассчитывает. Ах­мет просто обязан был оценить такой его шаг, посколь­ку есть ведь масса способов взять, к примеру, и испор­тить человеку его успешный бизнес, даже не прилагая к тому особых усилий. А с другой стороны, зачем, когда можно спокойно договориться и, что называется, раз­бежаться в разные стороны, ты меня не видел, я — тебя.

Итак, речь шла о трех конкретных мотоциклах фир­мы «Хонда», которые засветились недавно в кровавой разборке на Бережковской набережной. Не мог об этом не слышать Ахмет. Так вот, задача сводилась к отве­там на несколько наверняка не самых трудных для ди­лера вопросов. Чьи мотоциклы — то есть откуда и ког­да прибыли и кому принадлежат. Если известно, где они сейчас, совсем замечательно.