Хелен Макиннес - Связь через Зальцбург

- Риск? - с интересом переспросил Нилд, снова уходя от главного вопроса. - Да, на первый взгляд так может показаться. Ведь это выданный Брайанту чек выдал Йетса. И все же, как ещё он мог выдать Брайанту необходимый аванс?

Наличные выглядели бы довольно необычно, подумал Мэтисон, и подписанный лично Йетсом чек - тоже. Брайант наверняка начал бы задавать вопросы. И никто никогда не увидел бы этот чек, если бы Брайант не позаботился сфотографировать его для своего архива. И никто бы не узнал о нем, если бы Брайант не написал Ньюхарту письмо.

- Мы многим обязаны Брайанту, не так ли? На кого он работал, на англичан? Тогда им должно быть известно о Финстерзее.

- Не больше, чем нам. Ходили какие-то слухи, изрядно перевранные, не опирающиеся ни на какие достоверные данные, об этом озерном районе Штирии около Зальцкамергута. Я думаю, это потому, что нацистское министерство иностранных дел облюбовало для своей резиденции Зальцбург; Риббентроп устроился там весьма комфортабельно к концу войны. И разведка СС тоже.

- Вы полагаете, они могли оставить какие-то записи?

- Мы иногда позволяем себя поиграть в шарады, - Нилд обезоруживающе пожал плечами. - Но мы можем больше не гадать, на кого работал Брайант, и кто он вообще. Нам сообщили это из Лондона сегодня утром. Ни он, ни Йетс не работали с английской разведкой. Англичане вообще не верят, что Брайант с кем-то сотрудничал после 1946 года, когда ушел в отставку. И отставка была принята очень охотно, между прочим.

- Даже так?

- Тут ничего страшного. Это вопрос личностный. У него отличный послужной список, но в Вене он не оправдал возложенных на него надежд. Англичане прокомментировали это довольно загадочно: "Он из тех солдат, которые сами выбирают себе войны". Он не мог поверить, что недавний союзник уже не может считаться другом. Холодная война начала поднимать свою уродливую голову, а он не желал этого признать. Бросался на своих, когда дело оборачивалось скверно, а в Вене грязи было полно. В любом случае, он уволился из английской разведки, наговорив окружающим много грубостей. В последнем рапорте, поступившем в 1956 году, говорится, что "он стал более зрелым" и проявляет меньше склонности во всем винить Запад. На худой конец, он не угодил в руссике лагеря, вот и все, что волновало англичан.

- Так что он не поддерживал с ними контакт?

- Нет.

- А Йетс?

- Он ушел из английской разведки в 1947. В течение последнего года ему не поручали ничего важного, что означает: у англичан были насчет него какие-то сомнения. Конечно, его отстранили от дел достаточно деликатно, не поднимая шума...

- Слишком деликатно, как мы можем теперь судить.

Нилд, по-видимому, был согласен, но от комментариев воздержался и продолжил:

- Он вернулся к преподаванию в школе. Потом бросил работу и уехал в Токио, где устроился редактором в англоязычный журнал, а потом перешел в научное издание, выходившее в Женеве раз в квартал. Он приехал в Америку шесть лет назад, как раз вовремя, чтобы очаровать вашего мистера Ньюхарта, подыскивавшего себе зарубежного представителя в Цюрих. Надо признать, Йетс обладал высокой квалификацией. Но английским агентом он уже не был. На наш вопрос, пытались ли они после войны использовать Йетса, англичане ответили категорически: "Никогда в жизни!" Но Брайант, к сожалению, об этом не подозревал, - добавил Нилд, покачивая головой.

Он погасил свою сигарету в тяжелой пепельнице из дымчатого стекла, стоявшей на кофейном столике. Он полюбовался её формой, медленно покрутил в руках.

- Вы скоро увидитесь с миссис Брайант, не так ли?

- Возможно.

- Она могла бы ответить на многие вопросы.

- Возможно. Но я не собираюсь их задавать.

- Почему?

- Вы хотите, чтобы её тоже убили?

- Ее и так могут убить, если не обеспечить ей надежную защиту. Смерть её мужа не была неизбежна; просто ему следовало связаться с нами или с англичанами. Нельзя же так просто взять и пойти за... - Нилд запнулся и замолчал. - Только не в наше время, - продолжил он. - Нужно, чтобы с вами были люди; на худой конец, кто-то должен прикрывать вас со спины. Глупо пытаться в одиночку противостоять хорошо организованной машине. В наше время нацисты, благодарение Господу, малочисленны, но в одном они были сильны всегда: это их организованность...

- Значит, вы верите, что Брайанта убили наци?

- Похоже на то, - Нилд ещё раз задумчиво и осторожно крутанул пепельницу и поднял глаза на Мэтисона. - Вы должны смириться с данностью, если собираетесь ещё раз навестить дом Брайанта: он под наблюдением. И всякий, кто покажется близким знакомым миссис Брайант, тоже вызовет пристальное внимание.

- За мной уже следили, - резко напомнил Мэтисон.

- Возможно, австрийцы решили вас прощупать. Это объяснимо при данных обстоятельствах. Они нейтралы, знаете ли. Но вы можете столкнуться с чем-то принципиально отличным от осторожного наблюдения нейтралов, защищающих интересы своей страны. Наци - совершенно другой случай. Если они охраняют определенные озера в Австрии более двадцати лет, они не позволят никому добраться до их секретов - по крайней мере, не заплатив за это очень дорого. Может быть, осталось не более пяти лет до того времени, когда они сочтут возможным выйти в открытую. И к этому моменту они намерены подойти хорошо подготовленными. То, что им удалось спасти из своего прошлого, они сохранят. Если смогут.

- Грубо говоря, вы полагаете, что если наци убили Брайанта, потому что он подобрался слишком близко к одному из их секретов, они уничтожат и любого другого, кто попытается повторить его путь.

- Совершенно верно. Очень надеюсь - ради блага миссис Брайант, - что она в состоянии изобразить полное неведение, даже если ей что-то известно.

Мэтисон не без сарказма заметил:

- Разумеется, до тех пор, пока вы не возьметесь за её защиту...

Но и тогда - какая может быть гарантия?.. "Дорогая миссис Брайант, уверяем вас, что в ближайший месяц вы в полной безопасности... Или вы предпочитаете шесть месяцев? Вам совершенно не о чем беспокоиться, можете нам поверить..."

- И как, черт возьми, вы собираетесь её защищать? - свирепо фыркнул Мэтисон.

Будь я проклят, если покажусь в Зальцбурге, подумал он. Напишу ей деловое письмо, приложу фотографии - и никаких лишних разговоров. Незачем толкать её навстречу ещё большей опасности.

- Во-первых, мы должны понять, что именно ей известно. Затем мы можем разработать план поиска того, что искал Брайант. Это уже наша забота. А миссис Брайант будет в полной безопасности, потому что мы не допустим, чтобы её что-нибудь связывало с нами. Насчет этого можете не волноваться.

- А что, если она не захочет вам ничего рассказывать?

- Тогда нам придется действовать на свое усмотрение. А так же трем или четырем заинтересованным разведкам. Может подняться изрядная суматоха. И единственными победителями останутся нацисты, - Нилд надолго задумался. Боюсь только, что Анна Брайант и её брат, Иоганн Кронштайнер, попытаются сделать все в одиночку и потерпят поражение. Как сам Брайант. Вот это было бы полной катастрофой.