Штефан Мариан - Современный румынский детектив

— Это ты, любимый? — пропел из соседней комнаты сладкий и дурманящий, точно запах белой акации, голос. И в следующее мгновение в дверях возникла миловидная блондинка. В одной руке она держала раскрытую книгу, а в другой зажженную сигарету. Она была босая, в прозрачных трусиках и в мужской рубашке, завязанной узлом на животе.

Сладкая нега в ее глазах сразу же сменилась испугом. Я разжал объятия и втолкнул мужчину в кухню, где он налетел на табуретку и свалился. Одним прыжком я очутился рядом с нимфой и смазал ей по физиономии.

Звонкая пощечина по нежному личику блондинки, по — видимому, пробудила мужчину. Он саданул меня локтем по почкам, развернул к себе и чуть было не разнес мне челюсть великолепным ударом справа. Я вовремя уклонился от удара и кинулся к двери, чтобы преградить дорогу блондинке. С помощью удара в печень мне удалось помешать ей.

Затем мы сцепились с мужчиной. Мое спокойствие только сильнее разъярило его. Он накинулся на меня, схватил за грудки и начал трясти, повторяя:

— Кто ты? Чего тебе надо?

— Я брат Рафаэлы.

— Рафаэлы! Какой Рафаэлы?!

Он продолжал меня держать за грудки, а зрачки, как раскаленные буравчики, сверлили мое лицо. Я поставил его в унизительное положение в присутствии крошки, и он не мог простить мне этого

— Какого черта тебе надо? — спросил Сайу, слегка разжав пальцы, но не выпуская мой ворот из рук. Я догадывался, что за этим последует.

— Сначала присяжь. Мне все время кажется, что ты вот — вот рухнешь мне на голову…

недоумок!

Он закатил мне оплеуху, но я постарался сдержаться, что его не много озадачило; он ожидал, что я с лихвой отплачу ему тем же. Сознавая, что в моральном плане я остаюсь его должником,

он залепил мне еще одну пощечину, не так больно, но значительно виртуознее. Что ни говорите, в трудное дельце я влез. Наконец он отпустил меня и выпрямился.

— В своем доме я хозяин! — пробурчал он чуть менее грозно. Я жестом выразил согласие. Придвинул к себе табурет и

взгромоздил на него ноги.

— Наступило время свести счеты, господин Сайу.

Он снял пальто и набросил его на спинку соседнего кресла. На нем был вельветовый пиджак цвета спелой айвы и жемчужно — серая рубашка. Матовый галстук с искринкой придавал всему туалету изысканность и элегантность. Он еще какое-то время приходил в себя, искоса поглядывая на меня. Сунул в рот сигарету и стал искать спички. Я бросил ему свои.

— Какие еще счеты? — спросил он утомленно.

— Благодаря моей сестре у тебя осталась хорошенькая сумма. Он перекрестился. Губы его расползлись в презрительной

ухмылке.

— Ради всего святого, о чем ты? Кто я, по — твоему? Долгожданный момент наступил.

— Лучше скажи, кем ты был.

— А кем я был?

Лицо его вытянулось. Блондинка насторожилась.

— Ты был любовником Рафаэлы, — произнес я как можно естественнее.

— Корвин! — воскликнула блондинка, не веря своим ушам.

— И в довершение всего сам же свел ее в могилу, — добавил я.

— Ты сумасшедший, — с огорчением заметил коварный искуситель Рафаэлы. — Ты действительно свихнулся.

— Предположим. Но и умалишенные могут принять участие в вашем деле.

Блондинка со вздохом прервала нашу беседу:

— Корвин, что у тебя с ней было?

— Оденься, женщина! — завопил Сайу. — И свари нам кофе… пожалуйста. Мне еще предстоит разговор с этим психом! — заклеймил он меня, ткнув пальцем в воздух.

— Я вовсе не псих. Ты заблуждаешься.

— Так же, как и ты в отношении меня. Я не тот, за кого ты меня принял. Впрочем, ты и сам лжешь, что эта несчастная — твоя сестра. За версту видно, что ты неотесанный легавый…

— Но — но, полегче! — осадил я его. — А то ты опять не туда свернешь. Я и впрямь ей не брат, но и не ищейка.

— Кто же ты тогда?

Опустив голову, я выдержал паузу и чуть слышно пробормотал:

— Я очень любил эту женщину, и она отвечала мне взаимностью, пока…

— Теперь все ясно. Но вонзи свои рога куда следует! Я живо переспросил:

— А куда?

Сайу пожал плечами и вновь стал утомленным и безразличным ко всему человеком, хотя, пожалуй, исходом сражения был доволен. Он привык одерживать победы и вряд ли смирился бы с поражением.

В комнату вошла блондинка, на сей раз одетая вполне благопристойно — в длинное домашнее платье без рукавов с глубоким декольте и разрезом сбоку почти до подмышки. Ничего себе! В руках она держала поднос с фужерами, вареньем из зеленых орехов, минеральной водой и виски. Вид у нее был такой, будто вот — вот опрокинет все эти яства нам на голову, главным образом на хозяина дома. Поставив поднос на стол, блондинка удалилась, а Сайу покорно посмотрел ей вслед.

Я перехватил его взгляд. Хозяин давно остыл и больше не держал на меня зла. И вовсе не был тем зазнайкой, каким казался вначале. Хороший парень!

— Угощайся, — предложил он.

— И после всего, что случилось, будем болтать?!

— Так ведь это ты устроил…

— Ну да, — со вздохом согласился я.

Варенье было восхитительным. К выпивке я не притронулся. Хозяйка принесла нам отличный кофе, а сама молча забилась в уголок дивана и нервно курила. Останься они наедине, она непременно топала бы ногами. С ней было все ясно — настоящая злюка.

— Слушай, будь другом, — попросил я, отхлебнув кофе.

— Что такое?

— Ты ведь знаешь этого типа. Скажи, кто он?

— А почему я должен тебе это сказать?

— Вот и я задаюсь таким же вопросом. Видимо, у тебя есть серьезные основания.

Он криво усмехнулся.

— Если все, что ты наплел, хоть отчасти верно, тебе нужен Паул Арион. Присмотрись к нему получше.

— Он сегодня не приходил на работу?

— Нет. Он заболел. Грипп или что-то в этом роде.

— А что тебя заставило расколоться? Он нахмурился.

— Сам увидишь.

Он сделался печальным, как поэт, терзаемый душевной мукой.

— Дай мне его адрес, пожалуйста.

— Улица Серебряного Ножа, четырнадцать.

— У него есть телефон?

Он назвал номер. Я повернул к себе аппарат, набрал нужные цифры, и веселый бархатный голос тотчас же ответил мне. Я глянул на часы — почти шесть. Невероятно! Чертовски быстро летит время.

Судя по тому, что в трубке слышались музыка и шум голосов, компания уже собралась на вечеринку,

— Алло, алло! — дурачился голос, которому надлежало бы декламировать стихи.

— Это дом Ариончика?

— Да — да — да! — пропел голос крещендо.

— Как самочувствие Ариончика?

— Отлично, малыш.

Я положил трубку. Совесть моя была чиста. Даже смертельный удар, который ты собрался нанести своему заклятому врагу, питая к нему страшную злобу, не сочтется за грех, если предварительно справиться о его здоровье.

Хозяева с удивлением смотрели на меня. Очевидно, болтая по телефону с невидимым собеседником, я смешно гримасничал.