Сэйте Мацумото - Точки и линии

Но эти четыре минуты и очевидцы на Токийском вокзале не выходили из головы. Нет сомнений, что Ясуда все подстроил. Зачем ему это было нужно, пока Михара не знает. Но именно потому, что он этого не знает, он и пытается связать Ясуду с О-Токи и Саямой, Хоккайдо с Кюсю. Да нет, ерунда получается, просто у него навязчивая идея. Ведь в действительности Ясуда был в стороне, совершенно противоположной Кюсю. Он отправился не на запад, а на север.

А впрочем, не подозрительно ли то, что он отправился в противоположную сторону?..

Михара закурил третью сигарету. Казалось, было что-то нарочитое в том, что Ясуда отправился в противоположном направлении. Здесь тоже был элемент преднамеренности, как и в четырех минутах.

Михара подумал немного и вытащил дело о самоубийстве Саямы и О-Токи.

Материалы, которые ему любезно дал сыщик Торигаи из управления полиции Фукуоки. Вспомнились его впалые щеки и сеть морщинок в уголках глаз.

В заключении судебно-медицинской экспертизы говорилось, что время самоубийства Саямы и О-Токи — они приняли цианистый калий — определяется между десятью и одиннадцатью часами вечера 20 января.

В отделе было расписание поездов. Михара взял его и начал листать. Во время самоубийства экспресс «Товада», выйдя на линию Токива и миновав знаменитые исторические места Накосо и Тайра, мчался примерно в районе Хисанохамы и Хироно. А 21 января около половины шестого утра, когда были обнаружены трупы, «Товада» только что отошел от станции Итиноэ-эки в префектуре Иватэ. И если Ясуда находился в этом поезде, далеко от Касийского взморья на Кюсю, он был в другом времени и пространстве.

Михара вдруг подумал, что, читая расписание, он мыслит теми же образами, что и жена Ясуды, и усмехнулся.

Эта женщина пишет, что ее муж всегда пользуется расписанием, значит хорошо изучил его. Все-таки что-то здесь кроется. Может быть алиби, состряпанное при помощи расписания поездов?.. Хотя при чем тут алиби? Ведь Ясуда сам сказал, что в это время его не было в Токио. Тогда, значит, алиби в отношении Кюсю.

Михара перечитал телеграмму, покрутил ее в руках. Ее содержание не вызывает сомнений. Все было именно так. Но почему же у него такое ощущение, словно он с улицы смотрит на фасад здания и чувствует, но никак не может уловить, в чем же погрешность архитектора?

На Хоккайдо съездить, что ли?..

Чтобы обнаружить дефект в здании, надо тщательно простучать все стены. И Михара решил сделать это сам и послушать, какой будет звук.

На следующий день, как только инспектор Касаи появился в отделе, Михара уже стоял перед его столом.

— Вот получил телеграмму из Саппоро.

Касаи прочитал и взглянул на Михару:

— Значит, слова Ясуды подтвердились…

— Да.

— Присаживайся, — сказал Касаи; по виду Михары он почувствовал, что тому не терпится побеседовать.

— Я вчера ездил в Камакуру; когда вернулся, вас уже не было.

— Знаю, как же! Видел твою записку.

— Поехал посмотреть на жену Ясуды. Точнее, проверить его слова. Действительно, у нее туберкулез легких, она лежит в постели.

— Следовательно, все, что говорит Ясуда, достоверно?

— Пожалуй, так. Но вот есть одна любопытная вещь. И Михара рассказал ему об очерке Реко Ясуда и о той фразе, где говорится, что Ясуда хорошо изучил расписание поездов.

— Действительно, любопытно, — инспектор сплел пальцы, — пожалуй, есть какая-то связь между этой фразой и четырьмя минутами на Токийском вокзале.

— Мне тоже так кажется, — Михара оживился. — Ведь если Ясуда, воспользовавшись этими четырьмя минутами, «создал очевидцев», то невольно возникает мысль, что он сыграл какую-то роль в этом самоубийстве. Какую, пока не знаю. Но чутье подсказывает, что тут не все чисто.

— Правильно! — Инспектор был того же мнения.

— Мне хотелось бы срочно поехать на Хоккайдо. Просто в голове не укладывается, что в день самоубийства Ясуда был в пути на Хоккайдо! Конечно, телеграмма из Саппоро не вызывает сомнений, но мне кажется, что за всем этим кроется какая-то комбинация. Если ее раскрыть, станет понятным, зачем понадобились Ясуде очевидцы отъезда Саямы и О-Токи.

Инспектор ответил не сразу. Он о чем-то думал, отведя в сторону глаза.

— Ну что ж… Попробуй. Коли уж начали, надо довести до конца. А начальника отдела я беру на себя, уговорю как-нибудь…

Последняя фраза прозвучала странно. Михара внимательно посмотрел на инспектора.

— Разве начальник отдела против этого расследования?

— Не то чтобы против… — замялся Касаи, — но высказался, что бессмысленно расследовать дело, когда совершенно очевидно, что здесь случай самоубийства. Ну, да ты не беспокойся, я его уговорю! — закончил он с улыбкой, словно успокаивая Михару.

На следующий день вечером с вокзала Уэно Михара уезжал на экспрессе «Товада».

Тот же самый экспресс, которым ездил Ясуда. Во-первых, это был самый удобный поезд, идущий на Хоккайдо, а во-вторых, Михара хотел представить себя как бы на месте Ясуды и с этой точки зрения проверить все его действия.

После Тайры Михара заснул. Напротив сидели двое и громко разговаривали.

Их тохокский диалект действовал на нервы. Но после Тайры, часов около одиннадцати вечера, усталость взяла свое, и его одолел сон. Проснулся он на короткое время в Сэндае, когда вокруг стало очень шумно, но тут же снова закрыл глаза и окончательно пробудился только лишь в Асамуси.

Поезд стоял. За окном в рассветном молочном тумане свежо дышало море.

Пассажиры собирали вещи.

Вошел проводник, вежливо поздоровался и сказал:

— Наш поезд скоро прибывает в Аомори. Вы сможете отдохнуть после утомительной дороги. Пассажиров, отправляющихся в Хакодатэ пароходом, прошу заполнить бланки, напишите, пожалуйста, имя и фамилию.

Проводник раздал бланки. Михара первый раз ехал на Хоккайдо. Бланк, один небольшой листочек, почему-то был разделен на две графы. В них следовало записать одно и то же. На контрольном пункте бланк отобрали.

В Аомори прибыли в девять часов девять минут. До отправки парохода оставалось целых сорок минут, но по длинной платформе, ведущей на пристань, люди неслись как сумасшедшие — спешили занять хорошие места. Михару несколько раз толкнули в спину.

В Хакодатэ прибыли в 14.20. Через тридцать минут на Саппоро отходил экспресс «Маримо».

До Саппоро ехали пять с половиной часов. За окном тянулся тоскливый пейзаж Хоккайдо. Михаре стало скучно, хоть он и был впервые в этих местах.

Вечером, сойдя с поезда в Саппоро, он шатался от усталости. Ясуда, наверное, ехал в спальном вагоне, а на мизерные командировочные, которые получают служащие полиции, об этом и мечтать нечего.

Михара остановился в самой дешевой гостинице, недалеко от вокзала. Лучше всего было бы остановиться в «Марусо», чтобы сразу на месте проверить, как там жил Ясуда, но вопрос опять-таки упирался в деньги.