Майкл Ридпат - Где распростерся мрак…

Балдур схватился за голову и секунду спустя возмущенно уставился на своего подчиненного.

— Я надеюсь, вы не хотите сказать, что в убийстве замешаны huldufylk? Или как?

Арни съежился. Слово «huldufylk», то есть «невидимый народец», относилось к эльфоподобным существам, которые якобы обитали по всей Исландии, укрываясь от людских глаз внутри скал и камней. В повседневном общении исландцы гордились верой в подобные легенды; мало того, в ряде случаев даже автомагистрали прокладывались так, чтобы обойти стороной кое-какие скалы, где, по слухам, обитал этот народец. Балдуру явно не понравилось, что расследование может свернуть на дорожку самого одиозного из всех исландских предрассудков, которых и без того предостаточно.

— Возможно, Арни прав, — вмешался Магнус. — Мы знаем, что Стив Джабб и некий Исилдур планировали какую-то сделку с Агнаром. Что, если для переписки они пользовались неким кодом? И тот и другой — фанаты-толкинисты. В этом свете эльфийский язык кажется очень даже подходящим.

Балдур задумчиво пожевал губами.

— Ну хорошо, Арни. Попробуйте выяснить, есть ли у нас в Исландии знатоки эльфийского языка, и если да, покажите им эти записи. Пусть переведут.

Инспектор оглядел сотрудников.

— Если Стив Джабб не расколется, нам самим придется выяснять, что это за Исилдур. Думаю, надо связаться с британской полицией в Йоркшире; не исключено, что им известны дружки Джабба. Кроме того, необходимо проверить все бары и рестораны Рейкьявика, потому как Джабб мог встречаться в них с кем-то еще помимо Агнара. Возможно, что Исилдур в городе; значит, следует порасспросить людей. Сам я займусь опросом супруги профессора…

Затем он поставил задачи для всех остальных детективов, кроме Магнуса, и на этом завершил совещание.

Магнус вышел вслед за инспектором в коридор.

— Вы не возражаете, если я вместе с Вигдис приму участие в разговоре с сестрой того мальчика?

— Ради Бога, — ответил Балдур.

— А вам лично что кажется? — спросил затем Магнус.

— В каком смысле? — остановился инспектор.

— Да будет вам! Разве интуиция ничего не подсказывает?

— Я обязан сохранять непредвзятость. Собирать улики и свидетельства, пока они не укажут в строго определенном направлении. У вас в Америке разве по-другому?

— Нет… — Магнус пожал плечами.

— Что ж, если хотите оказать содействие, разыщите мне этого Исилдура.

Инкилейф Асгримсдоттир владела художественным салоном на Сколавердустигур, что даже коренному исландцу трудно выговорить. В этом отношении Нью-Йорк славился Пятой авеню, у Лондона имелась Бонд-стрит, а в Рейкьявике — улица Сколавердустигур. Она соединяла между собой Лейгавегур, самый оживленный торговый квартал города, и холм с церковью Хатльгримскиркья. Вдоль улицы располагались небольшие магазинчики из бетона и разноцветного гофрированного металла, где торговали товарами для живописи и декоративно-прикладных искусств, ювелирными украшениями, дизайнерской одеждой и редкостными деликатесами. Кредитный кризис, впрочем, не обошел Сколавердустигур стороной: кое-где пустота бывших торговых залов стыдливо пряталась за вывесками «Til Leigu», то есть «Сдается».

Вигдис припарковала свою машину в нескольких метрах от художественного салона. Над крышами домов царил массивный бетонный шпиль церкви. Хатльгримскиркья, спроектированная в тридцатых годах прошлого столетия, опиралась на два громадных крыла и создавала впечатление, что Исландия обладает одной-единственной, но очень крупной межконтинентальной баллистической ракетой — или даже космопланом для полета на Луну.

Когда Магнус вылез из машины, его едва не сшибла с ног двадцатилетняя блондинка в ярко-зеленом свитере и мини-юбке леопардовой расцветки. Развевая чуть ли не метровую косу по ветру, она с дикой скоростью неслась с холма на велосипеде. Спрашивается, куда смотрит местная дорожно-постовая служба?

Вигдис уже распахнула дверь в салон и поджидала Магнуса. Внутри магазина они увидели женщину, предположительно Инкилейф Асгримсдоттир, которая по-английски беседовала с парой туристов. Только Вигдис собралась вмешаться, как Магнус ее остановил.

— Давайте лучше подождем, пока она освободится.

Им пришлось некоторое время разглядывать выставленные на продажу предметы, так же как и саму Инкилейф. Стройная фигура, белокурые волосы собраны в «конский хвост», челка прикрывает лоб. Высокие скулы и быстрая, но широкая улыбка, которую она по максимуму использовала на своих покупателях. Британская супружеская пара начала с того, что взяла в руки небольшой подсвечник из грубо обработанного куска застывшей лавы, а в итоге купила внушительную стеклянную вазу и абстрактную картину, намекавшую на Рейкьявик, гору Эсья и несколько горизонтальных слоев бледно-серой облачности. За десятки тысяч крон.

После того как туристы покинули магазин, хозяйка салона обернулась к Магнусу и Вигдис.

— Извините, что заставила вас ждать, — промолвила она по-английски. — Чем могу служить?

Ее исландский акцент оказался восхитителен, так же как и улыбка. С другой стороны, Магнус был неприятно удивлен, что его с ходу и безошибочно записали в американцы, — но через пару секунд понял, что все дело в напарнице. В Рейкьявике черная кожа автоматически означала чужеземца.

Что же касается самой Вигдис, то она была воплощением деловитости.

— Это вы Инкилейф Асгримсдоттир? — спросила она по-исландски.

Женщина кивнула.

Вигдис извлекла свое удостоверение.

— Меня зовут детектив Вигдис Ойдарсдоттир из столичного полицейского управления, а это мой коллега Магнус Рагнарссон. Хотелось бы задать вам несколько вопросов в связи с убийством Агнара Харальдссона.

Улыбка исчезла.

— Пожалуй, вам лучше присесть. — Женщина провела их к захламленному столу в конце торгового зала, где детективы уселись на два крохотных стула. — Да, что-то такое я видела про Агнара в новостях. Он преподавал литературу в университете.

— Совсем недавно вы с ним встречались, — подхватила Вигдис, справившись по своему блокноту. — Шестого апреля, в половине третьего, если не ошибаюсь?

— Да, все правильно, — ответила Инкилейф севшим голосом и прокашлялась. — Да, как-то раз я случайно столкнулась с ним на улице, он пригласил меня в свободную минуту навестить его в университете. Я и забежала поболтать…

— О чем же вы разговаривали?

— Да ничего особенного. В основном про мою дизайнерскую карьеру. Про этот салон. Агнар заинтересованно слушал… Он вообще очень обаятельный…

— Что-нибудь про себя он рассказывал?

— По большому счету у него мало что изменилось. Вновь женился. Сказал, что в семье двое детей. — Она скупо улыбнулась. — Трудно вообразить Агнара в роли отца семейства, но жизнь есть жизнь.