Джеймс Мэйо - Акулья хватка

Наступила пауза. Худ приподнял голову. По щекам Туки Тейта стекали две крупные слезы.

- Все хорошо, Туки. Теперь они не смогут причинить тебе вреда. Ты уверен, что хочешь говорить со мной?

- Конечно. - Он выглядел уже получше.

- Что тогда произошло в кафе?

Тейт перевел дыхание и очень тихо зашептал.

- То же самое. Это началось как раз перед тем, как я встретил вас. Я проворачивал свои собственные делишки в "Голден Грин Хаус". Современное здание. По воскресеньям там обычно никого не бывает. Легкая и приятная пожива.

- Ты имеешь в виду кражу?

Тейт кивнул.

- Но мне пришлось здорово попотеть, чтобы забраться туда. Врезанные замки на окнах. Особая система сигнализации. Я вывел из строя три устройства, которые поднимают тревогу. Провозился два часа. И сказал себе: "- Брат Туки, ты сорвешь приличный куш и вознаградишь себя за все труды". Но там ничего не оказалось. Тридцать два года я в деле и ни разу так не накалывался.

Он вынужден был передохнуть. Худ терпеливо ждал. Когда Тейт снова заговорил. Худ едва различал слабеющий шепот.

- Там было чуть больше трех фунтов наличными. Но я обнаружил несколько тайников, очень хитроумных. В одном лежал фотоаппарат. Потом какие-то катушки пленок, очень маленькие.

- Микрофильмы?

Тейт пожал плечами.

- Там ещё было миниатюрное записывающее устройство. Затем в прачечной комнате снаружи, внизу под сливным отверстием умывальника, там, где обычно эта публика прячет деньги и драгоценности, я нашел радиоприемник и наушники. Я стащил все, что смог унести - фотоаппарат, радио, наушники, разную прочую ерунду - и очистил помещение.

Он снова замолчал. Худ вытер ему лицо.

- На следующий день я загнал приемник. Наверное, так меня и выследили. Но детектив - сержант Эверетт из Скотланд-Ярда узнал об одном дельце, которое я провернул за неделю до этого. Поэтому я решил слегка отдохнуть на континенте. И вместо того, чтобы сбывать в Лондоне оставшееся барахло, передал его своему другу. Случайно с ним столкнулся и попросил отправить мне посылкой до востребования в Ниццу.

Худ его перебил.

- Туки, ты не боишься об этом рассказывать? Если нет, у меня есть к тебе вопрос.

- Не боюсь.

- Ты уверен, что все это имеет отношение к тому, что с тобой случилось?

Тейт кивнул.

- Продолжай, - сказал Худ.

- Мне не хотелось, чтобы сержант засек меня с этим имуществом, если бы ему вздумалось выдернуть меня, когда я буду пересекать Канал. Я молил бога, чтобы все обошлось. Но потом, впервые за всю свою жизнь я горько пожалел, что не оказался в тюрьме. Они, видно, следили за мной, с того самого момента, как я сошел с корабля. Однажды ночью на улице ко мне подошли три человека. На обочине стояла машина и, прежде чем я успел опомниться, меня схватили и бросили внутрь, сунули в рот кляп и связали по рукам и ногам.

Тут Худ прошептал:

- Подожди!

Снизу послышался какой-то звук. Он подошел к двери и прислушался. Тот, кто был внизу, тоже остановился. Тишина. Худ спустился на нижний этаж, проскользнул в столовую и выглянул в окно. Все выглядело как прежде. Дверь в кухне была по-прежнему открыта, как он её и оставил. Он выругал свое богатое воображение и снова взбежал по лестнице.

- Можешь продолжать?

Тейт слабо кивнул и махнул Худу головой, чтобы тот наклонился ближе. Худ нагнулся. Тейт снова невнятно зашептал.

- Они держали меня в наручниках, избивали ногами. Жгли тело зажженными сигаретами. При них ещё был какой-то француз и они занимались с ним отвратительными вещами. Со мной они тоже собирались это делать. Им был нужен фотоаппарат, радио и магнитофон, которые я стащил. Я говорил им и повторял, где они могут найти все это, но они мне не верили и считали, что я пытаюсь их надуть.

- Где все это происходило?

- Они постоянно меняли адреса, возили меня с места на место, с квартиру на квартиру. Потом как-то ночью сказали, что решили меня убить. Но медленно, чтобы выпустить из меня всю кровь, каплю за каплей. Они доставили меня в комнату на верху какого-то здания...

- Того, где я вас увидел?

- Да. Но мне удалось оттуда сбежать. Я был до смерти напуган. У меня дрожали поджилки. Я вызвал лифт. Но когда вы остановили его и вошли, я подумал, что вы один из них и пырнете меня ножом или ещё как-нибудь убьете.

- Они тогда пришли за вами в кафе?

Глаза Тейта округлились от ужаса. Он кивнул.

- Да. Меня пытали. Я висел на крюке с гирями между ногами. С каждым днем гири тяжелели. Они говорили, что собираются... - он всхлипнул и замолчал. Худ снова ждал, пока Тейт соберется с силами, чтобы продолжить.

- А среди них был крупный мужчина с вытаращенным глазом без века и красным рубцом через всю шею?

- Один раз.

- Куда тебя привезли после кафе?

- Не знаю. Кажется, в районе площади Оперы, если я правильно прочел. Я видел указатель.

- Возле площади Оперы? А улица или номер дома?

- Все, что я знаю, - что меня опять втащили на верхний этаж. Там ещё был один из таких старых лифтов, на стальном тросе, который выходит из-под земли. Потом меня перевезли сюда.

Худ налил ещё виски и протянул ему стакан. Неожиданно многое стало на свои места.

В "Гольден Грин" Тейт наткнулся на оборудование, используемое какой-то шпионской сетью, и желая поживиться, прибрал его к рукам. Однако шпионская группа смогла каким-то образом выйти на него, пытаясь вернуть украденное и замести следы. Они очистили кафе, путем угроз или подкупа удалили всех свидетелей и даже саму возможность подозревать, что Тейт имеет хотя бы малейшее отношение к Лобэру. Кроме прочего, они тщательно оберегали тайну места пребывания Лобэра, и не в их интересах было давать кому-либо шанс сопоставить факты и провести параллели. И, конечно же, Лобар знал, что последним, с кем говорил Тейт, был он, Худ. Все говорило за то, что Лобэр возглавлял эту шпионскую сеть и к нему сходились все ниточки.

- Но Туки, разве ты не признался, куда дел награбленное? - спросил Худ. - Не сказал про "до востребования" в Ницце?

- Я постоянно им говорил. Но они отвечали, что ходили туда и там ничего не было, и, значит, я вру. Но я говорил им чистую правду. Клянусь мамой. Тогда они сказали мне: "- Ты не хочешь говорить?" и прошили мне рот скобами.

- Значит твой дружок тебя обманул и ничего не послал? Раз на имя Тейта ничего не оказалось?

- Нет, не Тейта. Маллинза. На имя Маллинза. Это мое настоящее имя. Оно записано в паспорте, который они предъявили.

Шепот Тейта затихал. Его глаза закрылись. Худ низко склонил голову.

- Рассказать мне побольше, я не совсем понял насчет Маллинза.

Тейту нужно было время передохнуть.

- Когда я выезжаю из Англии, я никогда не подписываюсь фамилией Тейта в письмах или документах. В целях предосторожности. Ясно? Если я проворачиваю дело и меня ловят, пользуюсь своим паспортом на имя Маллинза, и никто в полиции не догадывается навешивать на меня собак за делишки, которые натворил Тейт на острове. Конечно, можно и накрыться, но Интерпол не всегда все и обо всех знает.