Александер Смит - Слёзы жирафа

Итак, поездка в Булавайо должна состояться. Она сама о себе позаботится. Очень часто люди, попавшие в беду, должны винить в этом только себя. Они едут туда, где им делать нечего; говорят незнакомым людям не то, что надо; не обращают внимания на предупреждения. Мма Рамотсве знала, как раствориться в окружающей обстановке. Умела поставить на место вспыльчивого юнца, возомнившего себя пупом земли, — таких она считала наиболее опасными людьми в Африке. Вооруженный юнец взрывоопасен; если задеть его за живое — а это проще простого, — последствия могут быть самые ужасные. Но если вести себя правильно, с уважением, как молодежь любит, можно легко справиться с ситуацией. И в то же время нельзя быть слишком уж покладистым — вас воспримут как объект самоутверждения. Тут все дело в том, чтобы разобраться в психологических нюансах ситуации.

Мма Рамотсве ехала по утреннему шоссе. К девяти часам она миновала Махалайпе, где родился ее отец, Обэд Рамотсве. Потом он переехал на юг, в Мочуди, в деревню, где жила ее мать, но его близкие родом отсюда, это и ее родня. Если побродить по здешним извилистым улочкам, она наверняка встретит кого-нибудь, кто знает, кто она такая, кто найдет для нее веточку на генеалогическом древе. Это будет какой-нибудь двоюродный, троюродный или четвероюродный брат, а то и вовсе седьмая вода на киселе. Он познакомит ее с людьми, которых она никогда не встречала, и между ними наверняка возникнут родственные чувства. Если ее маленький белый фургончик вдруг сломается, она постучится в любую дверь, рассчитывая получить помощь. И получит ее от своих очень дальних родственников, принадлежащих к народу тсвана.

Мма Рамотсве попыталась себе представить, каково это — быть одному на всем белом свете. Она знала, что у некоторых людей совсем нет родственников — ни дядей, ни тетей, ни самых дальних братьев и сестер. Эти люди живут сами по себе. По непостижимым причинам таких очень много среди белых. И они почему-то не хотят иметь близких, они счастливы в своем одиночестве. Как же они, должно быть, одиноки — как пришельцы на чужой планете или в глубинах космоса: летят себе в кромешной темноте, и у них нет серебристого шланга, который связывает астронавта с источником кислорода и тепла. На мгновение она прониклась метафорой и представила себе, как ее маленький белый фургончик летит в космосе, странствует среди звезд, а она, мма Рамотсве из «Женского детективного агентства № 1», плывет в невесомости вверх тормашками, привязанная к фургончику тонкой бельевой веревкой.

Она сделала остановку во Франсистауне и выпила чашечку чая на веранде отеля, выходящей на железнодорожную станцию. Мимо проехал тепловоз, который тянул за собой вереницу вагонов, битком набитых путешественниками с севера; в стороне стоял товарный поезд с медью из замбийских шахт и ждал, пока машинист наговорится со станционным начальством, прохлаждаясь в тени деревьев. Собака, очумевшая от жары, прохромала, припадая на больную лапу. Вокруг столика мма Рамотсве крутился любознательный ребенок с сопливым носом и хихикал, когда она ему улыбалась.

Подошел поезд, который ехал за границу. В белом домике скучающе-важные чиновники в форме проверяли паспорта у очереди и ставили штампы. Когда с формальностями было покончено, мма Рамотсве вступила в последний этап своего путешествия — через гранитные холмы, видневшиеся на голубом горизонте, туда, где воздух казался прохладнее и свежее, чем во Франсистауне. А оттуда — в Булавайо, в город с широкими улицами, палисандровыми деревьями и тенистыми верандами. Ей было у кого остановиться: у подруги, которая время от времени наведывалась к ней в Габороне, была свободна уютная комнатка с прохладным полом и соломенной крышей, отчего там в любую погоду было тихо и прохладно, как в пещере.

— Всегда рада тебя видеть — сказала подруга. — Зачем приехала?

— Мне нужно найти одного человека, — объяснила мма Рамотсве. — Вернее, помочь кое-кому его найти.

— Ты говоришь загадками, — засмеялась подруга.

— Хорошо, я объясню, — улыбнулась мма Рамотсве. — Я здесь, чтобы поставить точку.

Она без труда нашла ее в отеле. Подруга мма Рамотсве сделала несколько телефонных звонков и узнала его название и адрес. Это было старое здание в колониальном стиле на дороге в Матопос. Непонятно, кто мог там останавливаться, но отель оказался неплохой, с шумным баром где-то в глубине. Над входной дверью белым по черному было написано: Карла Смит, патент на торговлю спиртными напитками. Поиски подходили к концу, и как всегда в конце поисков происходило что-нибудь самое обычное, земное; и каждый раз мма Рамотсве искренне удивлялась тому, что человек, которого она разыскивает, существует на самом деле.

— Меня зовут Карла.

Мма Рамотсве смотрела на женщину, сидевшую за регистрационной стойкой с ворохом каких-то бумаг. На стенке у нее за спиной висел разноцветный календарь, приколотый к дверце шкафа, — подарок от типографии — с надписью жирным шрифтом Бодони: Отпечатано в частной типографии Матабеле-лэнд — Вам сочинять, нам издавать! Мма Рамотсве вдруг подумала, что надо бы заказать календарь для своих клиентов: Подозреваете? Звоните в «Женское детективное агентство № 1». Вам спрашивать, нам отвечать! Нет, это неубедительно. Вам хандрить, нам следить! Нет, отнюдь не все клиенты так уж сильно переживают. Мы выясним всё! Вот это уже лучше: тут есть необходимое достоинство.

— А вы кто будете? — вежливо поинтересовалась женщина, но в ее голосе слышалось подозрение. Думает, я приехала искать работу, догадалась мма Рамотсве, и собирается дать мне от ворот поворот.

— Меня зовут Прешас Рамотсве, — представилась она. — Я из Габороне. И работу я не ищу.

Женщина улыбнулась.

— Многие ищут, — сказала она. — Жуткая безработица. Люди, закончившие самые разные курсы, не могут устроиться. Никуда. Готовы заниматься чем угодно. Ко мне каждую неделю обращается человек десять, а то и двенадцать. А в конце учебного года еще больше.

— Плохие времена?

Женщина вздохнула.

— Да, и уже давно. Многие страдают.

— Ясно, — сказала мма Рамотсве. — Нам в Ботсване повезло. У нас нет этих проблем.

Карла кивнула и задумалась.

— Я знаю. Пару лет жила в Ботсване. Это было давно, но я слышала, там мало что изменилось. Вот почему вам повезло.

— Вам больше нравится старая Африка?

Карла посмотрела на нее с недоумением. Это был политический вопрос, требовавший осторожности. Поэтому она заговорила медленно, тщательно подбирая слова.

— Нет. Я не поклонница колониальных времен. Ни в коей мере. Не всем белым это нравится. Я родилась в ЮАР, но уехала оттуда, сбежала от апартеида. Вот почему я перебралась в Ботсвану.