Алексей Погорелый - Клетка

***

— Посидим сегодня до восьми, — сказал Кулиш. — Чую, должны родственники нашей девочки позвонить. Лучше сегодня провести опознание трупа и с родителями поговорить. Если отложить до утра, то потом весь день настроение говеное будет. — Кулиш закурил, развалившись в кресле. — Чуйка, Миша, — самое главное для сыщика. Не ум, не аналитические способности, как у Шерлока Холмса или Эркюля Пуаро. Это только в книжках благодаря дедукции раскрываются преступления, а в реальной жизни главное — инстинкт. Как у охотничьей собаки. Почувствовать, где верный след. Без чуйки опер — не опер, а обычный «мусор», которому только барыг на базаре трусить.

В числе пропавших без вести девушка не значилась. Заявление о исчезновении человека принимают спустя трое суток, а девушка, если ее убили сразу, пропала сутки назад. Судмедэксперт сбросил на электронную почту отпечатки пальцев трупа. Прогнав данные по базе, Михаил не обнаружил совпадений — значит, девушка не задерживалась полицией. В пол восьмого вечера на столе майора заиграл электронную мелодию телефон.

— Пусть приезжают в морг, проводишь их, — бросил Кулиш в трубку и отключил связь. — Девчушку опознали.

В прохладном кафельном помещении морга, под беспощадными, яркими лампами, на железном столе лежало тело. Только маленькие, посеревшие ступни выглядывали из-под короткой белой простыни.

— Как я и предполагал, — сухим голосом говорил эксперт Золин. — В легких, носоглотке и полости рта обнаружены масла концентрированного эфира. Девушку убили, когда она была без сознания. Под действием эфира, кстати, вся мускулатура расслабляется. Позвоночник вырубили острым топором среднего размера. Ногти постригли и тщательно вымыли щеткой и туалетным мылом. В волосах ничего особенного я не обнаружил, обычный городской набор грязи…

— Подожди, — прервал эксперта Михаил. — Ты хочешь сказать, что убийца удалил ей грязь из-под ногтей?

— Да. После того как убил. Щетка оставила мелкие царапины на коже. Ничего удивительного, он уничтожил все следы. С таким количеством криминальных фильмов, которые сейчас показывают по телевизору, каждый подросток знает, как не оставить улик. Я удивляюсь, почему он ей голову не побрил? — Золин замолчал, отстраненно уставившись на простыню. Потом очнулся. — После того, как смыли кровь, ее завернули в целлофан, скорее всего, черные мусорные кульки. Других следов нет.

— Когда ее убили, Богдан? — спросил Кулиш.

— А, ну да, — Золин подошел к письменному столу и открыл папку с документами. — Ее отравили эфиром в промежутке между девятнадцатью и двадцатью часами вчерашнего дня. Зарубили около десяти. Плюс-минус полчаса.

— А под утро привезли тело в бомжатник, — продолжил Кулиш. — Почему не утопить труп в море или закопать где-нибудь?

— Ты давно на море был? — спросил Золин.

— А что?

— Эти суки, — неожиданно зло произнес эксперт, — все пляжи перегородили, хер проедешь. Частная собственность, мать их!

Михаил с удивлением посмотрел на Кулиша. Тот усмехнулся:

— Не обращай внимания. Борис у нас заядлый рыбак, а капиталисты все побережье выкупили. Теперь ему за пятьдесят километров от города приходится ездить.

— Так там и пирсов нет! — разошелся эксперт. — Приходиться по пояс в воду лезть, а сейчас уже холодно. Ненавижу!

— Извините, — послышался от двери дрожащий мужской голос. — Нас вызывали.

— Проходите сюда, — позвал майор.

В зал вошел мужчина в сером пальто. На бледном, нервном лице испуганно бегают глаза, не зная, на чем остановится. Он поддерживал за локоть средних лет женщину, которая постоянно подносила к лицу синий клетчатый платок.

— Вы знаете этого человека? — майор откинул простынь.

Михаил обратил внимание, как резко заострился нос на мертвом лице девушки, щеки ввалились внутрь, четко очерчивая скулы. Лицо как будто сжалось, появились синяки вокруг глаз, побелели губы. Черные волосы и яркое освещение еще больше подчеркивали уродливость смерти. Чуть ниже шеи, бугром торчал сшитый черными нитками продольный шрам.

— Машенька! — дико закричала женщина и бросилась к телу. — Машенька! Доченька моя! — женщина обхватила голову трупа руками и начала ее целовать. Мужчина неподвижно стоял, из глаз катились крупные слезы. Кулиш обнял за плечи женщину и с силой отодвинул ее от тела.

— Ну, все, все, — утешительно говорил майор, — ей уже не поможешь, успокойтесь. — Кулиш подвел плачущую мать к мужчине и прислонил к его груди. Потом развернул их и повел к выходу из морга.

***

— Вы на машине? — спросил Кулиш, выйдя из подземелья морга во двор управления.

— Да, вон наша серая «Шкода», — ответил мужчина.

— Давайте ключи, вас отвезут домой. И нам надо будет осмотреть комнату девочки.

Кулиш и Золин поехали на «Мерседесе», а Миша сел за руль старенькой «Шкоды». Баталов узнал у мужчины адрес, и темными улочками проехал к Железнодорожному мосту. Всю дорогу с заднего сиденья слышалось сдавленное всхлипыванье. Через пятнадцать минут «Шкода» заехала в тихий микрорайон из пятиэтажных домов. Рядом припарковался Кулеш. Медэксперт остался в «Мерседесе», а сыщики с родителями поднялись в грязном, вонючем лифте на пятый этаж блочного дома. В квартире Кулиш сразу прошел в указанную комнату и стал рыться в ящике стола, вещевом шкафу, кровати. Простучал паркет на наличие тайников. Миша уселся за компьютер. Пароль для доступа к документам не был установлен — девочка ничего не скрывала от родителей. Михаил прошелся по интеренет-закладкам, проверил почтовый ящик и сообщения в социальных сетях. Потом просмотрел документы, папки с музыкой, фильмами, играми. Бегло пробежал глазами дневник.

Кулиш ничего криминального не нашел. Миша сделал вывод, что жертва была ничем не примечательной, молодой девушкой с обычными подростковыми интересами и проблемами. Только большая подборка видео с выступлением гимнасток, говорила о главном увлечении жертвы.

После обыска Кулиш приступил к опросу родителей, аккуратно записывал информацию в блокнот: «Мария Вячеславовна Гречко, пятнадцать лет, училась в «10-А» классе 82-й школы …». Кулиш записал имя классной руководительницы, тренера по художественной гимнастике, имена и телефоны подруг. С мальчиками Маша не дружила, вредных привычек не имела, училась хорошо, занималась спортом, врагов не имела, была хорошей и доброй девочкой.

— Наконец-то, — выдохнул с облегчением майор, выйдя на темную, прохладную улицу. — Терпеть не могу эти слезы. Теперь можно и выпить, только заскочим на пару минут в одно место.

Электронные часы на приборной панели показывали двадцать два тридцать. «Мерседес» быстро доехал по скоростной дороге до центра города. Слабо разбавляя туман, белым светом горели уличные фонари и неоновые витрины дорогих магазинов. Майор, уверенно ведя автомобиль одной рукой, спустился по узким улочкам к порту. Внизу, у моря, туман был еще гуще. Кулиш снизил скорость. «Мерседес» медленно плыл, раздвигая черным корпусом белый, плотный воздух.