Чингиз Абдуллаев - После заката

– Не нужно, – равнодушно попросил тот. – Вы же не можете приставить ко мне круглосуточную охрану.

– Пока он будет тебя возить, а потом мы еще что-нибудь придумаем, – решил Сергеев. – И не нужно спорить. Это необходимо в интересах дела. Я думаю, что мы сможем вычислить тех, кто заказал эту гнусность.

– Не нужно их вычислять, – сказал Саранчев. – Можно подумать, что мы и сейчас не можем назвать их имена... В заказных преступлениях не бывает никаких тайн, товарищ генерал. Все заранее знают, кто и кого заказал. Труднее бывает найти киллера и доказать, что заказчик и есть главный виновник преступления. А просто вычислить заказчиков мы и без всяких киллеров можем.

– Ты много пьешь, Саранчев, – угрюмо произнес Тарасов, – и много болтаешь не по делу.

– Почему не по делу? – возразил тот. – Все знают, кто мог заказать Эльдара. Или вы хотите, чтобы я при всех назвал фамилию этого генерала?

– Саранчев, – сказал Тарасов, повышая голос, – заткнись, ради бога! Тебя никто не спрашивает.

Сергеев нахмурился, но ничего не стал уточнять.

Когда все выходили, Тарасов сказал, обращаясь к Эльдару:

– Завтра давай на работу. И без глупостей. Мы подумаем, как найти этих мерзавцев. Только ты не сорвись на какую-нибудь глупость.

Эльдар молчал. Он словно пропускал все услышанное мимо себя. Когда все уехали, прошел в гостиную, лег на диван не раздеваясь и заснул.

Утром Сафаров тщательно побрился и вышел во двор, где его действительно ждала машина. Он кивнул молодому старшему лейтенанту в форме, и они поехали на Петровку. В коридорах с ним вежливо здоровались, но избегали смотреть в глаза. Все слышали, какая трагедия произошла у него дома.

Сафаров зашел в свой кабинет и долго сидел молча, пока его не позвали к Тарасову. Тот говорил по телефону. Закончив говорить, посмотрел на Эльдара.

– Немного отошел?

– Не знаю, – мрачно ответил Сафаров.

– И я не знаю, – сказал Тарасов. – В таком состоянии я не могу допускать тебя к работе. Давай сделаем так: ты подашь мне заявление и оформишь отпуск. С начальством я договорюсь. А ты пока уедешь к себе в Баку. Как раз к твоему возвращению закончат расследование по фальшивым авизо и передадут дело в суд. Вот тогда ты сможешь спокойно вернуться.

– Нет, – возразил Эльдар, – я должен остаться в городе. Они все равно придут за мной – ведь они искали меня, а не этого несчастного парня. Даже наверняка получили за меня деньги. И не выполнили задачи... Поэтому они обязательно вернутся. И я хочу быть дома, когда они придут за мной.

– Это не ковбойский фильм, – нахмурился Тарасов. – Они могут убить тебя из снайперской винтовки, не подходя к тебе близко.

– У них другая специализация, – возразил Эльдар, – они не будут стрелять в меня из винтовки. Им нужно сделать контрольный в голову. Поэтому я убежден, что они вернутся. И я хочу с ними встретиться.

– А я тебе не разрешаю! – стукнул кулаком по столу Тарасов. – Видишь, к чему привело твое упрямство? Хочешь, чтобы тебя убили? Может, ты действительно хочешь этого, а я не хочу!

– Они вернутся, – упрямо повторил Сафаров. – Вы ведь понимаете, что мы все равно не найдем никаких следов и никогда не докажем заказчикам, что именно они организовали эти два убийства. А так у нас есть шанс – поймать их на такую наживку, как я...

– Ты понимаешь, о чем просишь? Чтобы я разрешил следователю нашего управления выступить в роли приманки? А если тебя убьют, кто будет отвечать?

– Не вы. Если вас так беспокоит этот вопрос, то я могу уйти в отпуск и сидеть дома. Я же имею право сидеть дома во время отпуска? И никого из вас не подставлю.

– Дурак, – беззлобно произнес Тарасов. – Можно подумать, что я беспокоюсь из-за себя... А если они не дураки? Если они придут не сразу, а через месяц, через два, через год? Что, будешь целый год сидеть дома и ждать этих убийц?

– Их было двое. Я вместе со следователем прокуратуры осматривал верхний этаж. Там нашли несколько свежих окурков; по заключению экспертов, они принадлежат двоим убийцам, которые меня ждали. Поэтому я жду обоих в гости. И не пытайтесь мне помешать, товарищ полковник.

– Хорошо, – неожиданно согласился Тарасов. – А почему они должны прийти именно сейчас?

– Это мой фирменный секрет, – ответил Эльдар. – Но они придут, можете не сомневаться.

– Тогда я пошлю к тебе одного человека, которого ты знаешь. Он сам напросился к тебе. Хотя сейчас многие наши ребята готовы тебе помогать... Пусть немного поживет у тебя. Ты сможешь его приютить?

– Кто это?

– Ты с ним знаком. Раджаб Султанов, вы вместе были в Грозном. Не возражаешь?

– Нет, – ответил Эльдар, – не возражаю. Он очень хороший парень. Только его нужно предупредить, чтобы он никуда не выходил из квартиры, иначе его могут заметить.

– Скажем, – кивнул Тарасов.

Сафаров покинул кабинет начальника и зашел к Саранчеву. Тот оформлял документы. При появлении Эльдара он поднял голову.

– Здравствуй! Сколько дел ты мне передал, просто боюсь пересчитывать. Ты у нас, видимо, стахановец, раз столько дел вел одновременно...

– Я хотел у тебя спросить... Ты говорил мне, что кто-то видел, как я провожал Юлию до автобуса. Ты не помнишь, кто именно?

– Ты теперь стал таким подозрительным? Конечно, помню, – он назвал имя.

Эльдар кивнул и вышел из кабинета.

Через три часа он поехал в прокуратуру и попросил разрешения лично допросить Эпштейна в Бутырской тюрьме. Сафаров приехал туда заранее. Вскоре в комнату для допросов привели банкира, который сел на прикрепленном к полу стуле и с некоторым любопытством посмотрел на следователя.

– Какой ты настырный, – сказал Леонид Наумович. – А я думал, что таких уже не осталось. Опять приперся ко мне... Тебя же предупреждали по-хорошему. Никак не хочешь угомониться?

Эльдар заставил себя слушать, ничем не выдавая своего состояния.

– Думаешь, что сейчас прежние времена? – продолжал издеваться Эпштейн. – Ничего подобного, все закончилось. Я был завхозом в детском саду. Это с моим-то образованием и знаниями... Вот так мы и жили, пока не началась нормальная жизнь.

– Нормальная? – подняв голову, переспросил Сафаров. – Это когда можно воровать, лгать и убивать? Это ты называешь «нормальной жизнью»?

– Не лови меня на слове, – хмыкнул банкир. – Я говорил о том, что мы наконец избавились от диктата таких упертых фанатиков, как ты. И не делай вид, что ты меня не понимаешь.

– Прекрасно понимаю, – кивнул Сафаров.

Он поднялся, подошел к банкиру и неожиданно с силой ударил его кулаком по лицу. Тот ахнул от неожиданности, покачнулся и упал на пол, явно не готовый к подобному нападению. Эльдар с силой ударил его ногой в живот. Банкир застонал.

– Говори, сука, кто там был, – тихо предложил Сафаров и еще раз ударил ногой. Эпштейн снова вскрикнул. Ему было очень больно. – Ты мне все равно ничего не сделаешь. Через два дня я улетаю в Баку, а ты останешься гнить в этой тюрьме.