Егор Роге - Опустошение

Офис расширился еще на один кабинет. В штате работали двадцать шесть человек, из которых трое: я, Макс и Ира – не получали зарплату. Секретарь и водитель, три дизайнера, труд которых оплачивался сдельно, восемь «продажников» – все мои ребята из «Арины», жившие на комиссионные со сделок, десять сборщиков, также получавших зарплату за фактически выполненную работу.

Заказы мы официально размещали на основном производстве «Лассаля»– почти сразу после моего разговора с Артемом Пьер подписал с нами контракт.

Однако прибыль по заказам была небольшой. Причин было несколько: во-первых, суммы контрактов стали меньше, работать с прежней «сверхприбылью» было уже невозможно, рынок сильно поменялся. Во-вторых, я больше денег тратил на персонал: переманив «своих» ребят с заказами у Артема, я платил им значительно большие комиссионные.

Видя, что мои канадские партнеры тратят на свою жизнь слишком много, я начинал беспокоиться.

Новый год я собирался встретить в Канаде. Женя не собиралась ехать со мной, сказав, что не хочет видеть Макса, даже если ей заплатят миллион долларов.

Я не искал новостей про Артема, но они постоянно находили меня сами. В начале ноября, когда вся страна отмечала праздник революции, которая официально была уже объявлена переворотом, приведшим великую империю к национальной катастрофе, но при этом оставалась государственным праздником, я наконец-то после долгого перерыва поехал в Ригу.

Поехать туда – была идея Евгении.

Осенняя Рига – город на любителя: дождливая, холодная погода, пронизывающий ветер с залива. Однако я провел там насыщенные выходные. Прежде всего я был рад встрече с Валдисом. С момента завершения «дела всей жизни» прошло всего два года, а он уже был депутатом Рижской городской думы, купил ресторан в Юрмале и имел совсем не маленькую долю в Рижском социально-коммерческом банке. Мы провели прекрасный «вечер воспоминаний»: и правда, за эти два года судьбы участников «дела» сложились по-разному.

Нечаев-старший, его жена и дочь переехали в Ригу. При помощи Валдиса оформили вид на жительство и теперь жили надеждой, что Латвия когда-нибудь вступит в Евросоюз.

Я в свою очередь рассказал историю Макса и, разумеется, Артема.

Расставаясь, мы искренне пожелали друг другу удачи.

– Тебе желаю стать президентом Латвии, Валдис, – смеясь, сказал я.

– А тебе, – подумав, сказал Валдис, – понять наконец, чего именно ты хочешь, и добиться этого!

Через Женю со мной связалась Илза, жена, вернее, бывшая жена Артема. Я не очень хотел встречаться с ней, но нас столько связывало раньше. И это было только хорошее.

Илза открыла небольшое кафе. Оно не приносило большого дохода, но на жизнь ей и маленькой Арине вполне хватало.

Когда я увидел Арину – у меня перехватило дыхание: это был маленький Артем. Вылитый Артем, как он выглядел в пять лет на своих детских фотографиях.

– Ты можешь мне ничего не рассказывать, – сказала Илза, – я понимаю, как он виноват перед тобой.

– Ничего, – ответил я, – спрашивай, я отвечу, если смогу.

– Он с Вероникой?

– По-моему, да.

– У него есть шанс сохранить компанию?

– По-моему, нет, – ответил я, – он должен тебе?

– Да, должен. По суду.

Я понимающе кивнул.

– Вероника точно беременна, ты сам видел это?

– Однозначно да.

Илза замолчала. Ее кафе было совсем небольшим. Семь столиков, витрина с десертами. Алкоголя в кафе не было, и поэтом столики были заняты в основном мамами с детьми. Хотя за дальним столиком сидел весьма пожилой мужчина и читал «Ригас Балс».

– Иногда мне хочется его убить, – тихо проговорила Илза, – он настоящий монстр.

– Тебе придется встать в очередь, – улыбнулся я, – желающих слишком много.

– И ты?

– Нет. Я благодарен ему за все.

Она ничего не сказала, лишь удивленно посмотрела на меня. Я передал Арине подарок, купленный мной специально для нее по дороге в детском отделе центрального рижского универмага и попрощался.

Вечером я возвращался в Москву. Женя оставалась еще на три дня в Риге и поэтому проводила меня на вокзал.

– Чем займешься? – поинтересовался я. – Три свободных дня.

– Я сегодня встречусь со следователем Артема.

– Зачем тебе это? – удивился я. – Все закончилось.

– Ничего не закончилось, – зло ответила Женя, – и я не ты. Я прощать не умею.

Утром прямо с рижского поезда я поехал домой. Предстоял выходной день, и я планировал провести его с друзьями. Однако, подъехав к подъезду и увидев знакомую «Волгу» с номерами Нижнего Новгорода, я понял, что мои планы ждет существенная корректировка. Я отпустил такси и, не дожидаясь, когда ко мне подойдет Ваха, сам подошел к знакомой машине.

Водитель дремал за рулем, а Ваха спал на заднем сиденье. Я тихонько постучал в стекло.

– Привет, давно не виделись! – Полусонный Ваха вышел из машины, сразу по традиции приобняв меня.

– Нечасто удавалось застать тебя врасплох, Ваха, – улыбнувшись, ответил я, – я был в Риге и приехал сегодня случайно, собирался послезавтра вообще-то.

– Заведи телефон, – ответил Ваха, – у всех уже есть.

– Не зарабатываю столько, мне это не по средствам. Что случилось?

– Артем пропал.

Я знал, что Артему уже почти месяц не отгружали ни одного заказа. Марк, вернувшийся к управлению, быстро перекрыл ему кислород.

Кроме того, я прочитал в «Деловом вестнике», что компания «Арина» не исполняет обязательств не только по мебельным поставкам, но и по проекту «Грин Раунд».

– И давно? – поинтересовался я.

– Неделю!

– Не берет телефон и не появляется в офисе? – уточнил я.

– Нет офиса. Они все вывезли оттуда. В прошлые выходные.

– Интересно, куда? Впрочем, если бы ты знал, ты бы не приехал, верно?

Ваха подернул плечами, как всегда, когда нервничал.

– Да, мы ищем. Где-нибудь светанется: даст рекламу или еще что.

– Можете и не найти, – усмехнулся я, – он сейчас ляжет на дно, как камбала.

Я объяснил Вахе, что мебельный бизнес уже умер у него. Долги не позволят взять даже пластиковый стол в «Лассале». Это значит, что от покупателей нужно прятаться. А уж от заказчиков «Грин Раунд» нужно было вообще бегать с первого дня.

– Ты знаешь, где он может быть?

– Где угодно. Я бы на его месте уехал бы из Москвы, скажем в… Смоленск.

– Уверен?

– Ты о чем, Ваха?

– Про Смоленск, там у нас есть ребята…

За последние несколько месяцев я отвык общаться с бригадами, позабыв, насколько буквально они воспринимают все сказанное.

– Забудь про Смоленск, – ответил я, – на самом деле я не имею ни малейшего понятия, куда он делся.

– Если узнаешь?

– Попрошу связаться с тобой!

– А сам мне скажешь?

– Послушай, – я решил не отвечать на скользкий вопрос, – его могут начать искать и другие, в том числе и милиция, потому что он должен деньги и пропал. Так что следи за оперативкой – найдете.