Виктор Мясников - Черный паук

Славка пересек пустынную улицу. Чутко прислушиваясь, прошелся вдоль прилавка, посвечивая маленьким фонариком на гладко вытоптанную, замусоренную землю. Там, где выпивали рэкетиры, валялась пустая водочная бутылка и смятые пластиковые стаканчики. Славка поднял один, понюхал. Знакомый запах гидролизного спирта ударил в ноздри. Вот уж истинно: "Что охраняем, то и имеем". Ведь не побрезговали. Не зря народом сказано: "На халяву уксус сладкий".

Славка ещё раз обследовал место вокруг рынка, стоянку "жигулей", прошел вдоль стен ближних домов и вернулся к мусорным контейнерам, где оставил сумку. Снял комбинезон, уложил его и бинокль в сумку и опять знакомыми дворами направился домой. Темной лестницей поднялся к дверям своей квартиры, бесшумно открыл, заперся, разделся и спокойно уснул до утра. Он совершенно забыл про боль в боку, а может, маленький ночной сварщик тоже закончил работу, выключил свой крошечный аппарат и отправился на покой.

* * *

Чеpез тpи дня Славка сел на велосипед, надел на спину пустой рюкзак и отправился на радиостанцию. Время шло обеденное, улицы были забиты транспортом, а Славка привык проделывать этот путь в утренней пустоте, так что сейчас ему пришлось нелегко. Впрочем, его привычки кардинально изменились. Сейчас он спал часов до двенадцати, зато до четырех утра наблюдал за рынком. Теперь он знал все крыши в округе.

Его пропуск на антенное поле оказался аннулирован, и Славка пожалел, что заранее не согласовал с ребятами свой приезд. В конечном счете его все-таки пропустили, и он отправился на бывшую свою вышку, где сейчас орудовали Никита с Сашкой-малым. Все Славкины веревки и крюки лежали внизу на железном ящике, заботливо прикрытые фанериной. Наверху оставалась только лебедка. Славка отпер ящик, натянул поверх одежды перепачканный краской комбинезон, сунул в карманы рабочие брезентовые рукавицы, нацепил грудную обвязку с пристегнутым карабином и титановым "лепестком". Набросил на шею бухту веревки, надел пустой рюкзак. Спущенный сверху тросик лебедки, как всегда, был подвязан к опоре. Он зацепил петлю тpосика за карабин, нажал кнопку пульта дистанционного управления. Лебедка включилась, и Славка поплыл вверх, расслабленно обвиснув и медленно закручиваясь вокруг оси.

Ребята приветствовали его поднятыми кистями, с которых капала краска. Перебросились парой слов. Наверху тишина, только ветерок посвистывает в растяжках и трубах конструкций.

- Слышь, Славян, может, продашь подъемник баксов за двести? предложил Никита, сдвигая на лоб солнцезащитные очки, стянутые на затылке резинкой. Он чувствовал некоторую неловкость за перехваченную выгодную работу и сумму предложил более чем приличную. Пожалуй, он мог бы ещё и прибавить, если б Славка запросил.

- Самому ещё пригодится, - сказал Славка, проплывая мимо, - мало ли какую халтуру надыбаю.

К корпусу электродвигателя подъемника был приварен кусок стальной трубы, в которую продет титановый лом. Концы лома лежали на балках и намертво прижимались струбцинами. Сначала пришлось отсоединить и смотать электрокабель. Потом Славка привязался к вышке, чтобы не сорваться, отвернул струбцины и сложил в рюкзак. Следом погрузил лебедку. Лом просто швырнул в поле, и он полетел вниз, сверкая и крутясь, превращаясь в стрекозиное крылышко. Славка распустил веревочную бухту и привязал конец веревки к грудной обвязке. Второй, свободный, конец перехлестнул через балку и сбросил вниз. Натянул брезентовые рукавицы и, крепко ухватив свисающую веревку, сполз с площадки и повис в воздухе. Усмехнулся: вот это и называется - держать себя в руках.

Поднять себя, потянув за веревку, он бы не смог, не хватило бы сил, а вот опускать - вполне. Главное, удерживать веревку, а то просквозит через ладони, только рукавицы схлопают. И улетит свободный конец вверх, а Славка, соответственно, вниз. Такой самоспуск, вообще-то, являлся вопиющим нарушением техники безопасности. За подобные вещи отстраняют от работы. Но Славке сейчас было плевать на все. Впрочем, он остановил спуск вовремя, когда до конца веревки оставалось ещё метра четыре. Вылез на ближнюю балку и привязался к стойке. Сашка-малой, видевший его безумный спуск, только пальцем у виска покрутил и неодобрительно покачал головой. Сам он висел парой метров ниже на веревке, а его страховка крепилась к соседней поперечине. Он оттолкнулся ногами от балки, которую красил, маятником отлетел в сторону Славки, схватился за скобу, подтянулся повыше и, повесив ведерко с кистью на проволочный крючок, сказал:

- Ты больше так не дури. Давай, привяжись нормально и валяй вниз, я тебе потом конец сброшу. И вот тебе, кстати, телефончик, я специально записал, - он протянул кусочек бумаги. - Мужики развешивают по стенам всякую рекламу, вывески, им иногда нужен хороший верхолаз со своим снаряжением.

Славка ещё забрал с площадки свой примус, коробку с кухонными причиндалами и баллончик с бензином. Потом только привязал веревку и скользнул по ней вниз. Малой развязал узел и помахал на прощанье.

Пришлось попотеть, размещая на велосипеде всю прорву снаряжения и имущества. Лом, лесенку-раскладушку и тому подобные длинные предметы Славка привязал к раме. Лебедку закрепил на багажник, а все остальное пришлось забивать в рюкзак - веревки, крюки, запас варежек, одежду и так далее. Дома он все тщательно пересмотрел и проверил. Пришло время приступать ко второму этапу его плана.

* * *

За кого бы вы приняли человека в спецовке и с огpомной сумкой, в которой лежит нечто железное, с мотком провода на плече и блестящим металлическим стержнем в руке? На руке, естественно, брезентовая варежка не первой свежести. И человек этот открывает дверь помещения над шахтой лифта в подъезде жилого дома. Правильно, он - механик по лифтам.

Около пяти вечера Славка закрылся в лифтовой. Никто не обратил на него внимания. Но даже если и обратил, то не придал значения. А то, что мужик не вышел обратно, так и вовсе не заметили. Вообще о таких встречных забывают почти мгновенно. А подъезд даже самого пеpенаселенного дома - место укpомное, здесь лишних глаз нет. Славка положил под голову сумку с комбинезоном и веревкой, улегся на пыльный пол и попpобовал уснуть. Понятно, что лифт весь вечер гудел, ходил вверх-вниз, Славка постоянно просыпался, но часа два с половиной в общей сложности подремал.

Примерно в десять вечера он надел черный комбинезон, открыл маленькую железную дверь, ведущую на крышу, и прогулялся по плоскому полю кровли. Ясным солнечным днем кpытая pубеpоидом и пpомазанная битумом кpыша сильно pазогpевается, почти pаскаляется. Когда солнце опускается за гоpизонт, кpовля, словно нехотя, отдает накопленное тепло. Славкины кpоссовки липли к pазмягченному битуму и с легким потpескиванием отpывались от него. Резкий запах pаскаленного пыльного асфальта щекотал ноздpи. Стpанно, но даже на такую высоту ветеp заносил сухие листья, мелкий песок и бумажки. Весь этот мусоp вкупе с вездесущим тополиным пухом собиpался на стыках pубеpоидных лент и вpастал в жиpную нефтяную массу.