Астер Беркхоф - Трактир у озера

Эрика фон Талштадт была в черной мини-юбке и белой кофточке с коротким рукавом. Без драгоценностей, если не считать узенького серебряного браслета на руке.

— Входите, — пригласила она, радушно улыбаясь.

У нее было такое счастливое, спокойное лицо и держалась она настолько непринужденно, что Пьер снова спросил себя: «Неужели она так хорошо играет роль невинной овечки?».

Гостиная показалась Пьеру весьма уютной. На полу лежал большой ковер цвета шампанского. У стен стояли пушистые, того же цвета, кресла с подушечками, в углу — накрытый стол, где радовали глаз тонкий фарфор и серебро, а в центре горели две свечи в изящных подсвечниках.

Эрика заметила, с каким любопытством Пьер разглядывает ее гостиную.

— Надеюсь, вы не разочарованы? — спросила она. — Может, поужинаем здесь? Мне захотелось принять вас у себя дома. И, пожалуйста, не думайте, что этот ужин в домашней обстановке доставит мне много хлопот, вовсе нет. — Затем она чуть-чуть смущенно добавила: — Не думайте, что я собираюсь продемонстрировать вам свое кулинарное искусство. Я все заказала — на углу рядом с домом ваш любимый ресторан «Анжело». Официант из ресторана нас прекрасно обслужит.

«Что же она все-таки делает в доме Отто фон Далау? — спросил себя Пьер. — Неужели бывает там по доброй воле и действительно хочет стать женой этого странного человека? А возможно, просто появляется в замке по заданию молодчиков, которые держат в своих лапах Филипа фон Далау».

— Может быть, вы бы хотели поужинать где-то в другом месте? — прервала его размышления Эрика фон Талштадт. — У вас такой несчастный вид...

— Нет, нет, я предпочитаю остаться здесь, — ответил Пьер. — Можно мне позвонить отсюда?

— Конечно, пожалуйста.

Пьер достал листочек, на котором записал у баронессы фон Обербург адрес и телефон дома семьи Далау в Мюнхене и набрал номер. К телефону подошел слуга Брюкнер. Пьер назвался и спросил, дома ли Филип фон Далау.

— Нет, граф Филип уехал, — сказал Брюкнер. — Остальные — тоже.

— Куда?

— Граф поехал в Ландсберг. Друзья заставили его, сказали, что там его ждут какие-то неотложные дела, связанные со смертью графини Валерии.

— Так и сказали? — удивился Пьер.

— Да. Сначала граф не хотел ехать, он очень плохо себя чувствовал, мне даже показалось, что он не все слышит, что они ему говорят. Но потом согласился: «Да, действительно, так будет лучше. Я еду». Затем граф Филип уехал в замок, а чуть позже и все остальные.

— О чем они еще говорили?

— Я слышал только самое начало их разговора, когда они убеждали графа Филипа поехать в Ландсберг. А потом Бор плотно закрыл дверь, и больше я ничего не слышал.

Пьер с минуту подумал и решил позвонить в замок.

— Да, — ответил слуга Юрген, — граф Филип здесь. Хотите с ним поговорить?

— Пожалуйста, соедините нас, — попросил Пьер. — Филип фон Далау?

— Да, я. Это Пьер Валенс? Я узнал ваш голос.

— Я слышал, что ваши друзья заставили вас поехать в замок?

— Да, тут есть вопросы, которые необходимо срочно решить, — сказал Филип фон Далау. — Я ведь являюсь ближайшим родственником Валерии.

— Вы уверены, что вам не понадобится моя помощь? Или защита?

— Нет, нет, не беспокойтесь.

Пьер снова попросил подозвать к телефону слугу.

— Если случится что-нибудь, Юрген, — приказал он, — сразу звоните в уголовную полицию, спросите комиссара Мюллера и подробно его информируйте.

— Хорошо, я все сделаю, — сказал Юрген после минутного замешательства.

«Замок находится под наблюдением с улицы, — подумал Пьер, вешая трубку, — но, наверное, лучше было бы послать туда надежного человека. Однако невозможно навязывать охрану человеку, если он сам этого не желает».

Пока Пьер говорил по телефону, Эрика с тревогой наблюдала за ним.

— Филипу фон Далау что-нибудь угрожает? — спросила она, наконец.

— Меня самого интересует этот вопрос, — ответил Пьер, не желая посвящать ее в свои дела.

— Какой коктейль вам приготовить? — спросила Эрика.

— Джин и немного мартини, пожалуйста.

Глядя на бар, уставленный бутылками, Пьер подумал: «Если Эрика кокетничает тут со мной и по чьему-то приказу, она должна подать сигнал, что я прибыл».

И действительно, вскоре Эрика подошла к телефону и набрала какой-то номер.

— Алло! — произнесла она. — Говорит Эрика фон Талштадт. Мой гость прибыл. — Она повесила трубку и с улыбкой пояснила: — Надо было сообщить в ресторан, что пора подавать заказ.

«В ресторан? А может, Алдо Вейсу?» — пронеслось в голове Пьера. Через несколько минут раздался звонок и в дверях появился официант, который держал в руках поднос, уставленный закусками. Эрика пригласила Пьера к столу, и официант приступил к своим обязанностям. Вначале он предложил попробовать вино. Пьеру оно понравилось. Гусиная печенка и остальные закуски были превосходны.

Потом, приняв заказ на горячие блюда, официант удалился. Эрика с бокалом в руке подошла к большому окну.

— Не хотите полюбоваться городом? — спросила она. Пьер улыбнулся, кивнул и тоже подошел к окну. Эрика, положив ему руку на плечо, продолжала:

— Посмотрите на это море огней. Тысячи и тысячи. Днем город раздражает меня своим многолюдием, но ночью я не могу оторваться от окна. Эти ночные огни зачаровывают меня, конечно, они не делают меня счастливой, скорее наоборот, навевают меланхолию, и все же я так люблю смотреть на них. Возникает такое чувство, будто ты переносишься в какой-то прекрасный, сверкающий, праздничный мир. Мир этот, конечно, не принадлежит тебе, но порой все же возникает иллюзия, что он твой. Точно такое ощущение появляется у меня во время отпуска, когда я отправляюсь путешествовать. Никогда не забуду, как я любовалась из окна отеля на Капри огнями Неаполя, изумительным видом на гавань и уходящим в бесконечность ночным морем с множеством светящихся точек вдали; а еще мне нравится смотреть на Сан-Франциско с вершины холма, на который взбираются смешные маленькие вагончики. Вот и здесь мне в иные вечера кажется, будто я путешествую по белу свету. Если днем меня что-то огорчит, я с нетерпением жду наступления ночи. И тогда эти огни успокаивают меня. Вы никогда не испытывали подобного чувства?

Зазвонил телефон. Направляясь к нему, она сказала:

— У меня есть подруга, которой необходимо ежедневно любоваться на голубей. Она живет в Зальцбурге не верхнем этаже старинного и очень красивого дома. Вокруг ее балкона гнездится множество голубей. Они целыми днями летают мимо ее окон, воркуют, и глядя на них, подруга начинает улыбаться, каким бы грустным ни было ее настроение. «Голуби вызывают у меня такое впечатление, будто я нахожусь в Венеции, — говорит она, — а в Венеции мне так покойно дышится!».