Робин Мур - Элитные убийцы

- 7

Беккер и его люди разрушили гранатометами М-79 здание узла связи, прервав этим всю радио- и телефонную связь. Ловелл с ужасом думал о предстоящей кровавой резне в деревне.

Перешагивая через лежащие перед зданиями тела мертвых и умирающих комми, одетые в костюмы тигрового цвета наемники рассыпались по деревне, вышибая ногами двери и врываясь в дома. Крики ошалевших от страха и неожиданности женщин и детей быстро обрывались треском выстрелов автоматических винтовок. Беккер жестом показал на длинное здание штаба и пять камбоджийцев рванулись через дверь вовнутрь.

- Гранаты не бросать! - крикнул Ловелл, который не без оснований опасался, что в пылу битвы эти волонтеры забудут его последние указания. Поскольку капитан возглавлял группу, которой предстояло обрабатывать добытые в этом рейде разведданные, то ему хотелось, чтобы сохранились все документы. Ловелл даже хотел было запретить наемникам взять с собой на эту операцию гранаты, но, конечно, если им придется с боями возвращаться домой, без гранат не обойтись. Он протестовал и против плана разрушить здание узла связи, но Беккер заявил, что если его не уничтожить немедленно, то успех всей операции окажется под угрозой.

Стоило только камбоджийским волонтерам ворваться в штаб, как их приветствовали длинные очереди из советского АК-47. Одинокого стрелка можно было легко убрать гранатой, но приказ есть приказ. Разведчики, одного из которых ранили, упали на пол и открыли ответную стрельбу. Беккер и следовавший за ним Ловелл выползли из дверного проема, где они отчетливо выделялись на фоне лучей восходящего солнца, и присоединились к перестрелке. АК-47 резко затих. Один из волонтеров, издав крик радости, поднялся на ноги и прошел в следующую комнату, где носком ноги перевернул убитого северовьетнамского офицера на спину, открыв взору превращенную в кровавое месиво грудь мертвого комми. Из другой комнаты здания появились еще два офицера АСВ с высоко поднятыми вверх руками, в поспешно надетых поверх шортов рубашках цвета хаки. Они что-то кричали по-вьетнамски, но короткая очередь мгновенно сразила их наповал.

Овладев деревней, наемники никого не брали в плен, методически расстреливая каждого, от мала до велика. Они тщательно обыскивали дом за домом, строение за строением и убивали всех найденных мужчин, женщин и детей. Боевики отлично знали, что им придется выбираться из Камбоджи через вражескую территорию, и всего один оставшийся в живых человек, будь-то десятилетний мальчишка, женщина или старик, мог сообщить регулярным воинским частям северных вьетнамцев о произведенном налете.

Бойня заняла менее пяти минут, после чего Беккер и Ловелл при помощи Виня и одного вьетнамца, специалиста по разведке, к тому же, несомненно преданного Би-57, собрали все документы, записи и необычные образцы оружия, обнаруженные в разведывательном комплексе, и сложили их в ранцы. Обыскав тела убитых в поисках документов и писем, из которых можно было бы определить, с какого времени их хозяин стал последователем Хо Ши Мина, боевики построились в шеренгу и приготовились к отходу. Они почти не понесли потерь. Единственного серьезно раненного солдата, подстреленного в момент первого прорыва в штаб, уложили на носилки. Диверсанты осторожно покинули деревню, оставив после себя двадцать три мертвых северовьетнамских солдата и множество

- 8

убитых крестьян. Именно теперь начинались настоящие трудности.

Беккер со злостью думал, как легко было бы вызвать транспортный вертолет: в этом случае они уже через час оказались бы на своей территории. Но это явилось бы серьезным нарушением пограничного режима, ведь правительства Соединенных Штатов и Южного Вьетнама официально не разрешали умышленные вылазки на вражескую территорию. Сейчас они стали партизанами, на время поменявшись ролями с противником.

Беккер с помощью камбоджийца из Би-57, хорошо знавшего эту местность, и трехмерных аэрофотоснимков наметил маршрут ухода из "Клюва попугая" на юг. К деревне они подошли с севера, а одним из главных принципов партизанской тактики был обычай никогда не уходить с места проведенной операции тем же маршрутом. Разведчики двинулись сквозь джунгли, им часто приходилось на милю или две сворачивать с намеченного пути, чтобы избежать открытых рисовых посевов или выжженных участков леса.

Тяжкой обязанностью, с которой Ловелл так никогда и не смог смириться, хотя и понимал ее неизбежность, была необходимость убивать каждого, кто мог увидеть диверсантов и сообщить об их местонахождении и направлении следования. Если им удастся продолжать движение незамеченными до наступления ночи, то они смогут еще до рассвета пересечь границу. Однако, полковому штабу АСВ потребуется всего несколько часов, чтобы послать отряд на выяснение причин потери связи со своим разгромленным подразделением.

Из-за немилосердно палящего солнца и душного воздуха они сильно потели под тяжелыми маскировочными костюмами, надетыми как для того, чтобы противник не мог обнаружить группу, так и для предохранения кожи от колючих растений. Время от времени Винь возвращался назад для участия в проводившихся шепотом кратких совещаниях, затем опять быстро уходил вперед. Винь и его люди, настоящие профессионалы, благодарно подумал Беккер. В таких условиях большинство вьетнамских отрядов через час попросили бы остановиться на привал, потребовав обязательного двухчасового перерыва для пожирания своего полуденного риса со зловонным рыбным соусом, который они называют "нук-мьям". Но люди Виня упорно двигались вперед, хотя даже сами Беккер и Ловелл не возражали бы против того, чтобы немного отдохнуть. Более того, эти четверо уцелевших камбоджийцев, несгибаемые маленькие создания, несли еще тяжелые ранцы с захваченными разведывательными данными. Офицер разведки Ловелл проведет несколько чудесных дней, когда первым будет изучать добытые документы. От этой мысли ему становилось легче пробираться сквозь джунгли, трава в которых часто доходила до плечей. Диверсанты, как можно шире, разворачивались веером, стараясь не оставлять после себя следов.

Слева, недалеко от них, проходила наезженная дорога, и большую часть своего пути к южной границе отряд собирался проделать, двигаясь параллельно этой дороге. Они пробирались сквозь густую листву и их слуха постоянно достигали скрипы и скрежет запряженных быками повозок, указывая им направление движения. Ловеллу интересно было изучать людей и их культуру, а не убивать их. Он мысленно молился, чтобы ни одна из этих повозок не свернула с дороги, срезая путь, и не столкнулась с движущимся по лесу отрядом, иначе их придется уничтожить, как свидетелей.