Никита Костылев - А вы, случайно, не убийца?

– Рассказывай, как так тебя угораздило и что в результате произошло, – проговорил он, доставая покупки. Вывалив прямо на кровать продукты, он проговорил: – Нет, ты смотри, все-таки фруктов взяли! Почему, когда человек в больнице лежит, ему вечно фрукты суют? – Алекс выложил на мое ложе несколько пакетов из Макдоналдса, пакет с фруктами (видимо, Арина настояла), мой ноутбук с флешкой для Интернета, несколько книг, пару бутылок колы, затем выдал: – Перед твоим рассказом я хочу подать официальную жалобу на Арину и хочу, чтобы ты выступил в нашем споре в качестве рефери.

– Давай, балабол, – буркнул я, доставая себе гамбургер.

– Вот скажи мне, как мужик мужику, – подбоченился тот. – На хрена тебе фрукты, а? Мы же всю дорогу спорили об этом! Я как нормальный мужик купил тебе еды в Макдоналдсе, колы и привез комп с Интернетом! Арина принесла букет и фрукты!

– Это полезно! – возмутилась Арина.

– Человек в больнице! – выпрямился Алекс. – Ему тут делать НЕЧЕГО. Ему тут скучно! А ему все фрукты да цветы несут! Зачем? Что он будет ними делать?!

– Цветы – это мило, а фрукты – полезно, – гордо ответила Арина и показала Алексу кулачок. – У-у-у… Бес! Не слушай его, милый. Фрукты же лучше Интернета и еды из Макдоналдса?

– Арина, конечно лучше, ты самая большая умница! – Я притянул к себе девушку и обнял, при этом весело подмигнул Алексу и показал большой палец. Хоть кто-то додумался гамбургер принести. Спасибо тебе, дружище. Не могу уже на эти апельсины смотреть, как в Новый год, ей-богу. Но вслух я произнес другое: – Я и то и другое съем, уж больно кушать хочется.

– Тебя здесь не кормят?

– Кормят, – пожал плечами я. – Но не очень вкусно.

– Ладно, хватит о фруктах и гамбургерах. – Алекс рухнул на кровать: – Говори – что случилось? Где ты три дня пропадал? Твоя мама мне позвонила и только сказала, мол, упал, все хорошо, но к тебе нельзя. Ты как так умудрился-то?

– Нет, ребята, моя мама вам не совсем правильную версию произошедшего со мной рассказала, – пробормотал я. – Я сам до конца не могу все понять, но это, наверное, уже и неважно. Садитесь и слушайте. Я не знаю, кто мне помог, но я думаю так: либо это дьявол, либо ангел. Еще не решил.

– А имя у него есть?

– Владислав.

Тогда я еще не знал, что впоследствии мне придется столкнуться с этим странным человеком, которого я принял за спасателя.

Знаете, я вообще редко кого жалею. Ну, правда. Глубоко убежден, что мы и то, что происходит с нами на данный момент, это отражение наших поступков. Вот я, Николай Воронцов, ни в чем себя никогда не обвиняю, а других не осуждаю. И считаю, что делаю это совершенно правильно. Мне так проще. И легче. И вообще, так правильней. Мужчин жалеть – только оскорблять. Не иначе. А женщин… с женщинами никогда не было ничего так просто, как с мужчинами.

Вот лично мне Марину жалко. Ну, от души жалко. Прав был подполковник, ни один человек того, что случилось с ней, не заслуживает. Ведь круто говорить обо мне – я здоров, мои родители живы, бить меня били, но я выкарабкался. Несмотря ни на что.

И еще, вы знаете, мне кажется, что я нашел женщину, с которой готов дурачиться и смеяться. Вот такой вот у меня критерий в выборе женщины.

А Марина… весь ее мир перевернулся за одну неделю. Я мог бы сообщить, что Марина устроилась в одну компанию, живет мирно и тихо и старается забыть произошедшее. Но не могу я сказать, что у нее все хорошо, как я бы искренне этого ни хотел. Из беззаботной жизни она вдруг окунулась в редкостное дерьмо под названием реальная жизнь. И к ней она была не готова – сначала ее пытается убить собственный отец, а затем его самого убивают в ИВС. Простенькое испытание? В результате она слегла с серьезной болезнью глаз – врачи не могут найти, в чем причина недуга. Так бывает, ее болезнь называется иридоциклит – воспалительный процесс в организме, который отражается на глазах. Врачи ищут, что-то исследуют, но найти причину не могут. Но я-то знаю. Вся причина в голове – можете не верить или махать руками, мол, такого не бывает, но я твердо уверен, что ее болезнь из области психологии. Не все могут такое вытерпеть. Что еще? Арина каждый день ходит к ней в больницу и очень много с ней разговаривает, пытается шутить, рассказывает истории. Я очень уважаю за это Арину, это достойный пример женской дружбы, хотя мне никогда не понять, как они все-таки подружились. Ну, это и не мое дело, я в их отношения не лезу. Пару раз тоже приходил, правда. Ну, так. Я не самый добрый парень на этой планете, я немного циничен, но я искренне надеюсь, что девушка справится со своей болезнью. Правда.

Алекс так же работает программистом, катается вопреки всем правилам дорожного движения на своей «ластоньке» и постоянно достает меня. Так уж вышло, ему по статусу положено, друзья есть друзья. После моей выписки стабильно смотрим с ним «Дорожные войны» возле моего подъезда и курим кальян. В этом наша жизнь не изменилась. Что еще? Подполковник Ромашов получил, по его словам, неслыханное повышение – вот уже несколько месяцев его никто не вызывает на ковер, а начальник ОВД больше не ругает его раздолбаев-оперов. Так что в Сокольническом ОВД, в отделе уголовного розыска, праздник. Самый настоящий. Боюсь, что отвыкнут. В общем у подполковника все очень хорошо, он даже курить бросил. На два дня.

Арина… у нас с ней все в порядке. Правда, ругаемся, спорим, иногда деремся (вернее, она меня бьет, но я люто отбиваюсь. Я же крутой парень, ну вы помните). Знаете, я с ней счастлив. И пусть мы познакомились не при самых приятных обстоятельствах, пусть у нас конфетно-букетный период проходил под мои драки, стрельбу, взрывы (красиво звучит, да?)… но как в одной хорошей песне: у нас с тобою есть future, но оно такое нечеткое … Я хочу, чтобы у нас с ней все было нечетко, без системы. Я не имею в виду обязательства, просто не хочу загонять наши отношения в какие-то рамки. С любовью так нельзя.

Вы не думайте, кстати, что я просто так предаюсь размышлениям. На самом деле, пока я все это говорю, я уже минуты три стою под дверью своего бывшего начальника Сергея Иваненко. Редкостно везучий парень – правосудие его не затронуло, самосуд Владислава тоже. Думаете, что он прячется и трясется, узнав о произошедшем? Ничего подобного. Вот я стою под его дверью, а из-за нее доносятся звуки выстрелов. Игрок ZaPaDlo в действии. Моя повесть была бы неполной без нашего с ним разговора. Я еще долго думал, постучать или нет, затем махнул рукой и по старой привычке зашел в кабинет бесцеремонно – без стука и ожидания ответа. Стук, как таковой, все же был, дверь я открыл ногой. Стоило мне оказаться на пороге, Сергей поднял глаза и проговорил:

– Ты же вроде уже уволился? Обратно хочешь?