Инна Бачинская - Убийца манекенов

Он не такой. Гриша Донцов и Федор нигде не пропадут, они везде как дома. Они оба запросто хозяйничают на ее кухне… на любой кухне. Федор звонил вчера, звал ее в ресторан. Она отказалась, понимая, что нет у них ничего общего. Он не настаивал…

Зося украдкой выглянула из кухни. Савелий сидел на диване ровно как аршин проглотил, сложив на коленях руки. Лицо его казалось серьезным, близко посаженные глаза смотрели в одну точку – куда-то над шторой, где ничего интересного не было. И Зося поняла, что Савелий мучительно стесняется…

Книги принес! Не бутылку, а книги. Необычный человек. Зося вздохнула…

Она принесла из кухни деревянный поднос с чашками. Савелий вскочил помочь, схватился за поднос со своей стороны. Они стояли растерянные, вдвоем держась за поднос. Савелий побагровел от смущения, убрал руки и остался так стоять.

– Сахар? – спросила Зося.

Савелий кивнул и сел. Она стала класть сахар ему в чай. Одну ложечку, другую… Савелий пил чай без сахара, прочитав где-то, что сахар убивает целебные свойства напитка. Он смотрел на руки Зоси, на ложечку, на чашку… и молчал. Взгляд его упал на ложбинку в вырезе ее блузки, и он поспешно отвел глаза.

Зося заметила взгляд Савелия и вспомнила вдруг, что на ней старая мужская рубашка, вылинявшие затрапезные джинсы… и вообще она, кажется, еще не умывалась сегодня. Она вспыхнула, поправила волосы и сказала:

– Вы, наверное, меня осуждаете?

– Я? – испугался Савелий.

– Я себя ненавижу! – воскликнула Зося. – Не понимаю, как я могла. Это было как розыгрыш… сначала, а потом я поняла, что…

Она говорила словно в лихорадке, схватив Савелия за руку, глядя ему в лицо полными слез глазами.

– Я испугалась! Я думала, Рогов меня убьет. А потом его секретарша… тоже хотела меня убить. И этот мальчик, Дима… Я видела его на кладбище… Я пошла к той женщине, настоящей Лидии, взяла цветы… Я перед ней тоже виновата, а он там… Сидит у могилы, руками размахивает, разговаривает с ней. Я стояла и смотрела… – Зося заплакала. – Хотела к нему подойти, но не смогла, не посмела…

Савелий молча внимал. Потом осторожно протянул руку и погладил Зосю по голове. А она прижалась к его груди, прямо к неглаженой рубашке, мокрым от слез лицом…

– Что же мне теперь делать? Уехать из города?

– Не надо уезжать… Погодите, Зосенька. Вы все усложняете… Знаете, что сказал Федор?

Она оторвалась от груди Савелия и напряженно уставилась ему в лицо.

– Вы же знаете, он философ, он понимает жизнь… Он все умеет разложить по полочкам. Даже Коля, вы его тоже знаете, с ним соглашается, правда, не сразу. Федор сказал, что… Дима пережил замечательную, прекрасную и трагическую любовь! Такая любовь делает человека поэтом, он начинает сочинять музыку или рисовать… он взлетает! Это редкость, подобная любовь. Вы подумайте об этом, Зосенька. Это вы подарили ему такую любовь… Каждый мужчина об этом может только мечтать!

Зося ничего не ответила и снова уткнулась лицом ему в грудь. И Савелий позволил себе обнять ее…

Чай давно остыл. На улице стемнело. В окнах дома напротив вспыхнули огни. Народ возвращался домой, садился за стол, ужинал и включал телевизор.

А эти двое все сидели…

Догорал прекрасный майский день, переходя в задумчивый мягкий вечер. Такие безмятежные вечера примиряют людей с несовершенством мироустройства. «Бог с ним, – думает человек, – с мироустройством. Красота-то какая!» За столиком уличного кафе «Атенас», что в переводе значит «Афины», сидели трое. Старший лейтенант уголовного розыска Николай Астахов, главный редактор «Арт нуво» Савелий Зотов и преподаватель философии педагогического университета Федор Алексеев.

– Я ненадолго, – предупредил Савелий.

– Чего это? – удивился Николай. – С зимы, считай, не виделись.

– Савелий у нас в интересном положении, – сказал Федор ехидно. – Ему бежать надо.

– Что значит – в интересном положении? – не понял Коля.

– А то и значит, что сдал позиции, – объяснил Федор. – Выходит замуж.

– Что значит сдал позиции… – начал было Коля и умолк, уставившись на побагровевшего Савелия. – Правда?

– Правда, – ответил смущенный Зотов. – Я это… мы приглашаем вас на свадьбу, через три недели, пятнадцатого июня.

– И ты молчал? – возмутился старлей. – Ни слова друзьям? Кто она?

Савелий взглянул на Федора.

– Расскажи, расскажи, как ты отбил у друга женщину, – предложил Федор. – Пусть все знают.

– Интересно девки пляшут, – протянул Коля. – Савелий? Ну-ка!

На Зотова было жалко смотреть. Вид у него сделался несчастный и виноватый.

– Я познакомил его с милой девушкой, на которую у меня были виды, а он заморочил ей голову цветами, книгами и умными разговорами. Прихожу однажды – а он там уже в клетчатых тапочках. Из дома принес.

– Неправда! – взмолился Савелий. – Коля, все было не так, честное слово!

– Так! – произнес старлей голосом прокурора. – А кто в интересном положении?

– Наша девушка, – ответил Федор. – Имей в виду, Савелий, если ты ее теперь бросишь, я вызову тебя на дуэль.

– Откуда ты знаешь? – Савелий понемногу приходил в себя.

– Знаю. Я случайно увидел ее в магазине «Антошка». Пару дней назад. По-моему, она скупила всю лавку.

– А ты что там делал? – подозрительно спросил Коля.

– Ничего, проходил мимо. Смотрю, знакомое лицо. Подождал, пока она выйдет. Ждать пришлось довольно долго. Проводил ее немного, потом такси тормознул, отправил домой. Красивая женщина, – произнес Федор мечтательно. – Да ты ее знаешь – Зося, та самая, из истории с манекенами.

– Софья Плетнева? – изумился Коля. – Помню. Ну ты, Савелий, и ходок. Такую женщину снял. Она по-прежнему у Регины работает?

– Зосеньку попросили поработать до сентября, – принялся объяснять Савелий. – Две недели назад вернулись из Африки Игорь и Митрофан… – Савелий слегка запнулся и взглянул на Федора. Тот подмигнул ему. Зотов покраснел и пробормотал: – И они привезли ткани… и одежду.

– Представляешь, Коля, у них грандиозные планы – вернисаж «Моя Африка», показ мод, выставка-продажа одежды, аксессуаров и этих… украшений всяких, бижутерии, – вмешался Федор. – Я видел буклет. Открытие двадцать четвертого августа, в День города, вместе с выставкой цветов и овощей наших садоводов. Правда, Савелий?

– Ага, и Зосю попросили поработать, – пришел в себя Зотов. – Она и согласилась, не хочет подводить. Они привезли настоящую африканскую одежду, будут еще всякие… модели, стилизованные под Африку. Я тут памятный альбом надумал выпустить… красочный, цветы и африканские наряды, украшения… все такое. Даже блюда африканской кухни. Приедут африканские девушки-модели…

– Настоящие? – не поверил Федор. – Самые настоящие? Африканские девушки из Африки?