Чингиз Абдуллаев - Твой смертный грех

Я сразу вымыл руки и пошел ужинать. Взял несколько сосисок, капусту, черный хлеб с горчицей и еще лосось с лимоном. Лосось я пробовал только один раз в жизни, на дне рождения у теты Лизы, поэтому мне было особенно интересно попробовать его еще раз.

Ужин получился вкусным и необычным. Я даже хотел заказать себе коньяк, но вовремя остановился. Мне нельзя пить. Когда меня обнаружат те, кто убил Тухвата, я должен быть трезвым, иначе второй раз сбежать просто не удастся.

Я вернулся к себе в номер. Часы показывали половину одиннадцатого. Я прошел в ванную комнату, чтобы принять душ, потом включил телевизор, устроившись на кровати. И в этот момент зазвонил телефон. Я чуть не слетел с кровати.

Кто это мог быть? Неужели меня так быстро вычислили? Неужели они смогли узнать, где именно я прячусь? Телефон продолжал звонить, а я все раздумывал, как именно следует поступить, пока наконец не снял трубку.

– Слушаю вас, – хрипло произнес я, не ожидая от этого звонка ничего хорошего.

– Отдохнуть хочешь? – спросил меня незнакомый женский голос.

– В каком смысле? – не понял я.

– В смысле отдыха, – рассмеялась позвонившая.

– Я и так уже отдыхаю.

– Ты «голубой»? – разочарованно протянула она. – Тебе нужны мальчики?

– Мне никто не нужен, – разозлился я, – не говори глупостей!

– Так тебе не нужны женщины? – настойчиво продолжал незнакомый голос.

И тогда наконец я понял.

– Нужны, конечно, нужны.

– Пятьдесят долларов за час.

– Сколько? – Я сначала не поверил, но потом, решив, что все здесь по-другому, согласился. – Давай. Только женщина должна мне понравиться.

– Можешь сам выбрать, – предложила позвонившая. – Иди в номер восемьсот пятый и выбери себе ту, которая понравится больше других.

– У вас даже есть выбор, как в магазине, – попробовал пошутить я.

– У нас строже, купленный товар обмену и возврату не подлежит. Но ты можешь заплатить сто долларов и взять даже двоих.

– Не нужно. Одной вполне достаточно.

Я вышел из номера. В восемьсот пятом действительно сидели четыре молодые женщины. Я выбрал блондинку с большой грудью и повел ее к себе. Нужно было видеть, с каким отрешенным и безразличным лицом она «отрабатывала номер». Через двадцать пять минут она ушла, и я подумал, что напрасно дал эти пятьдесят долларов. Наши провинциалки гораздо более сердечные и отзывчивые, они не смотрят ежеминутно на часы, не устанавливают такой строгой таксы и ведут себя гораздо более естественно и нормально. Мне было противно. Это единственное чувство, которое я испытал. И еще жалко было пятидесяти долларов, отданных неизвестно за что.

Я уже понял, что в Москве жить на мои гроши просто невозможно. Еще несколько дней, и останусь вообще без денег. Нужно было решать, что делать дальше и куда идти. И тут я допустил роковую ошибку – позвонил по телефону тете Лизе в Санкт-Петербург, моей тете по отцу, сообщил ей, что нахожусь в Москве, и спросил, не осталось ли у нее здесь знакомых или друзей, к которым я мог бы обратиться.

– Конечно, – обрадовалась тетя Лиза, – запиши телефон. Это мои большие друзья. Петр Евгеньевич и Вероника Денисовна Шершенские. Прекрасные, милые люди. Он работает главным инженером на комбинате. Если позвонишь, он тебе обязательно поможет. Передай ему от меня привет. Нет, будет лучше, если я сама позвоню. Ты, наверное, хочешь остаться в Москве? Он может помочь.

Я поблагодарил ее и положил трубку. Потом перезвонил в Уфу, в ночной клуб «Золотая антилопа», чтобы переговорить с нашим директором Хасаном Мубаряковым. Ему было уже за пятьдесят. Маленький, пузатый и очень деловой человек, знавший практически всех постоянных клиентов в лицо.

– Здравствуйте, Хасан Хизирович, – поздоровался я, услышав знакомый голос.

– Здравствуй, Ринат, – ответил он. – Ну, как ты добрался до Москвы? Как там устроился?

– Все нормально. – Я не стал ничего рассказывать. Ему необязательно знать, как здесь нас встретили и каким подонком оказался Димаров.

– Очень хорошо. Я рад, что ты сумел отсюда выбраться. Может, тебе повезет больше, и ты сумеешь закрепиться в Москве.

– Если получится, – сказал я.

– Обязательно получится, – заверил меня Мубаряков. – А почему ты мне звонишь?

– Хотел узнать про Леонида Димарова.

– Что там узнавать? Спроси у него все, что хочешь.

– Нет. Я хотел уточнить у вас. Мне кажется, они не совсем ладят с Тухватом.

– Этого не может быть, они уже давно работают вместе. И не будь таким неблагодарным, именно Леонид рекомендовал тебя Тухвату. И благодаря ему ты сейчас находишься в Москве. Или уже успел забыть об этом?

– Я не забыл. Но мне показалось, что Тухват не совсем доверяет своему помощнику. Вы случайно не знаете, где он живет в Москве?

– Нет, не знаю. Но у меня есть его городской телефон.

– Продиктуйте, пожалуйста, – попросил я его.

– Сейчас найду. – Он довольно быстро нашел телефон Димарова, назвал мне номер, и я его записал, еще не зная, какими быстрыми шагами приближаюсь к самой страшной трагедии в своей жизни. Откуда мне было знать, что за последние несколько лет криминального беспредела люди потеряли всякий человеческий облик, превратившись в хищных зверей.

Я поблагодарил Хасана Хизировича и положил трубку. Если мне повезет, я смогу найти этого предателя и хотя бы узнать, почему он так подло поступил со своим другом и боссом, почему убил Самвела и хотел убить меня. И еще я подумал, что нужно будет найти патроны к моему пистолету, так как с двумя зарядами я все равно ничего не смогу сделать. Очевидно, второй водитель взял пистолет на всякий случай и не предупредил о нем своих сообщников, которые явно не ожидали, что Самвел окажется с оружием в руках. В их планы не входил мой побег, кроме того, они не должны были убивать Тухвата. Я не мог даже предположить, сколько именно людей ищет меня по всему городу, даже не думая проверить центральную гостиницу в самом сердце Москвы. Против меня работала целая армия преступников, которые должны были найти меня во что бы то ни стало.

Утром я перезвонил Петру Евгеньевичу. Тетя Лиза уже предупредила его о моем звонке, и он сказал, что будет ждать меня к двенадцати часам дня. Я сдал свой номер в «России» и поехал на встречу с главным инженером Шершенским, не подозревая, что делаю, возможно, самую большую ошибку в своей жизни.

Целых три дня Ирина снова провела словно в лихорадке, ожидая нового сообщения или телефонного звонка. Она даже подумала, что он не получил ее послания, но решиться на второе сообщение уже просто не могла. И поэтому с нетерпением ждала субботы, чтобы наконец увидеться с Робертом Тумановым и объясниться с ним. Часы и дни тянулись удивительно медленно. Она не могла ни с кем разговаривать, ни о чем больше думать. Ей было даже немного странно и смешно. В таком возрасте она влюбилась как семнадцатилетняя девчонка и теперь не мыслила своей жизни без его сильных рук и ироничного взгляда. Даже Роман Эдуардович обратил внимание на ее непонятное состояние, то нервно-возбужденное, то отрешенно-заторможенное.