Элла Никольская - Давай всех обманем

- Деньги даже не предлагай, - сказал сразу же начальник, - Они не согласятся. Пострадавшая намерена подать в суд. Только так. Возмещение морального и материального ущерба. Наказание за групповое изнасилование несовершеннолетней - от двенадцати до пятнадцати лет лишения свободы. И уж будь спокоен - получишь на полную катушку.

- Мне должны предоставить переводчика и адвоката, - попытался переломить ситуацию Ионас. Он ничего не помнил о вечере накануне. Куда-то приятели его привели, чем-то угостили, музыка. Ни одного лица, ни одного слова не вспоминается - черная дыра...

Вместо переводчика и адвоката завели двух его "подельников", избитых и до смерти напуганных.

- Ионас, они все могут с нами сделать. Под суд отдадут, посадят. Адвокат - да где мы его возьмем. Своего подсунут. Ты не знаешь здешних правил.

- Но я обращусь в мое консульство, я иностранец.

- А мы? С нами что будет? Твоему консульству, думаешь, понравится вся эта история? Ты можешь выручить себя и нас - только ты. Если согласишься на их условия.

Тут, наконец, всплыли условия: пострадавшей девице в милиции, в отделе виз и разрешений немедленно оформляют заграничный паспорт - на это уйдет всего пара дней. В местном ЗАГСе регистрируют брак. Ионасу останется только получить австралийскую визу для молодой жены. На все про все хватит десяти дней, - столько действует его собственная туристская виза.

- Господи, и этот дурак согласился? - ахнула Лиза.

- Ионас вовсе не дурак, просто инфантильный, у него мальчишеские представления о жизни. Да он и есть мальчик - всего двадцать лет. А что бы ты на его месте сделала? Ребят тут же отпустили по домам. Начальник милиции сыграл как по нотам. Ионас со своей женой познакомился практически в самолете - до этого ему ни смотреть на неё не хотелось, ни, тем более, беседовать о том, что произошло. Что, где, когда - ничего он не помнил. А она и не рвалась к общению. Говорила за неё мачеха: брак, мол, фиктивный. Девчонка давно мечтала эмигрировать. Раз уж так вышло - пусть он поможет ей в Австралии на первых порах, а потом разведутся. Полина, слушая пространные обещания бойкой бабы, смотрела в сторону...

Лиза с болью вспомнила неприкаянную замарашку: ведь и вправду не держалась за нечаянно обретенного супруга, не наровила извлечь выгоду из ситуации. Работу искала, английский учила. Как одиноко ей было в чужом доме, ещё и Джина эта - брошенная невеста, к которой Ионас вернется, едва только она, Полина, отпустит его на волю. Эти её убеги - да она просто старалась выполнить то, что было обещано...

...А герой этой истории все спал, и тяжелый его сон с одышкой, с хриплым дыханием уже казался Лизе слишком долгим и даже опасным. Она спросила у Регины:

- Может, врача привести? Что-то не нравится мне, как он дышит.

Та усмехнулась.

- Не видела ты настоящих наркоманов. А я их ещё у себя дома насмотрелась. Кстати, те двое, которые были тогда с Ионасом - я ведь их знала, у нас маленький город. Совсем пропащие парни, чем уж они его там угостили... Дешевый наркотик - самое распоследнее дело, наш принц ко всякой дряни не привык... Потому его сразу и повело.

Лиза опешила:

- Ты хочешь сказать...

- Вот именно. Ионас ещё в школе попал на учет в спецотделе полиции. И прошел принудительный курс лечения. Вместе с Джиной, между прочим. Но ведь бывших наркоманов не бывает, правда? Как и бывших алкоголиков.

Ну, будет что рассказать сегодня Паше-сыщику! Сколько полезной информации! Лизе захотелось на свежий воздух, на волю - что она делает тут, в тоскливом больничном коридоре, что толку от неё этому наркоману? Валяется себе, пусть медицина за ним присматривает...

- Может, пойдем отсюда? - предложила она Регине, - Он ещё долго спать будет, как думаешь?

- Понятия не имею, - невозмутимо ответила та, - Пусть поспит подольше, сны посмотрит. Ничего хорошего наяву его не ждет. Я с ним ещё побуду, а ты ступай...

Рассказ Регины о приключениях её деверя на исторической родине и рассказ самого Ионаса не то, чтобы совпали - скорее, вошли один в другой, сцепившись всеми составными частями, каждой деталью. И образовали нечто целое, чего сначала и предположить не могли ни Павел, ни Лиза, пересказавшие друг другу услышанное. Теперь прояснились все события, сотрясавшие последние полгода австралийскую часть семейства Дизенхоф. И появились ответы, практически, на все вопросы, кроме главного - кто убил Полину?

- Вот видишь, сказала Лиза после того, как, объединив полученную от Регины и Ионаса "информацию", они с Павлом осмыслили результат.

- Видишь, я же говорила, и Регина так считает: прошлое Полины не имеет отношения к её смерти.

- Имеет! - возразил упрямец Павел, - Точно, имеет. Погоди, я ещё разберусь.

- Ну и разбирайся, - вспыхнула нетерпеливая подруга. Она и так была разочарована: спешила-летела из больницы, оставив спящего Ионаса и дежурившую при нем Регину. И уже первую фразу приготовила для Пашки-растяпы: ты вот допытывался-допытывался, что там случилось в Игналине, а я, пожалуйста, могу изложить в деталях. Хитрец выслушал внимательнейшим образом, даже бровь одну поднял, как бы удивленно, и сказал:

- В общем, все более или менее правильно. Ионас примерно так и объяснил свой странный брак Пятрасу. Родителям братья решили ничего не говорить, зачем им правду знать? Женился их сын - и дело с концом... Но тогда, в первый вечер по возвращении домой и сам Ионас не все знал.

- Ты что, бредишь? - возмутилась Лиза, обиженная тем, что её рассказ не произвел должного впечатления, - Чего там он мог не знать?

...Московские гости раскинулись в плетеных креслах, в той самой верхней гостиной - на любимом месте Рудольфа, где вечно он дымил своей трубкой. Сейчас старик сидит возле постели жены - Бируте все ещё не оправилась от своей мигрени, которая, по правде сказать, похожи на микроинсульт...

Всего полторы недели назад Лиза и Павел, впервые поднявшись сюда, были тронуты и очарованны идиллическим пейзажем, открывшимся перед их глазами. Все те же плавные линии холмов, окруживших долину, и так же облака прикорнули на их мягких боках, и вдали сверкает снегами вершина горы Маунтин... Но тогда дом содрогался от топота и многоголосая, хозяева и гости говорили наперебой, спешили познакомиться поближе, радовались долгожданной встрече. А сегодня - печальная тишина, и Лиза с Пашей невольно понижают голос, почти шепчутся. То, что рассказывает Павел, пожалуй, и не стоит произносить в полный голос.

... - О том, как он обманут, Ионас узнал совсем недавно. Незадолго до нашего с тобой приезда, Лизок, Полина призналась, что изнасиловал её сожитель мачехи - тот самый начальник милиции. Пьян был, да и вообще отпетый негодяй. Буфетчица и без того мечтала от девчонки избавиться. После смерти Полькиного отца квартира им на двоих осталась - нужна ей падчерица? Тем более у буфетчицы сразу сожитель появился - этот самый милицейский начальник. Баба все и закрутила. Сначала избила девчонку до синяков: мол, с чего это мужик на тебя полез, сама, небось, к нему пристала. Потом потащила на медэкспертизу, обзавелась документом, что изнасилование имело место. Собиралась неверного любовника сгноить - он бы с милицейской работы полетел, это как минимум. И тюрьмой пахло: падчерице шестнадцать всего. Но потом рассудила по-другому: он, когда протрезвел, начал мосты наводить, оправдываться. И уж не знаю, как и зачем, невзначай, наверно, обмолвился, что в отделение накануне трех бесчувственных наркоманов доставили, и один из них иностранец. Вот тут-то гениальный план и родился, то ли у него самого, а скорее у сожительницы: как сбагрить сироту, из-за которой весь сыр-бор, а заодно и квартиру получить целиком в свое распоряжение.