Марина Серова - Готовьте ваши денежки

– Ты был в том доме, где Ника… убили?

– Был! А смысл? Там уже все опечатано, полицейские обыскали каждый угол!

– Кто мог так его?..

– А черт знает! Все же было предусмотрено! Ты воровал картину у Давыдова, вез ее из Сызрани в Зеленоград, где тебя уже ждал Ник. Дальше с полотном путешествовал уже он, прямиком в Тарасов! Какого черта произошло? Кто мог вас засечь?

– Лева, я без понятия… Все было по плану, как и договаривались. Мы же все предусмотрели.

– Очевидно, не все! Картины-то нет! Ник убит! Что говорить Орлову?

– Правду.

– Ты хоть понимаешь, что это будет значить для нас?

– Лева, сейчас нужно думать не о том, что говорить Орлову, а о том, кто убил Ника!

– Мы влипли! Мы так влипли! Кто бы ни убил Ника, ясно одно – полицейские будут копать и рано или поздно выйдут на нас! Ты представляешь себе это?! Мы ехали в Тарасов в расчете получить кругленькую сумму от Орлова, а в итоге можем оказаться за решеткой!

– Нужно будет разобраться с Орловым и сразу же на дно…

Марк и Лева стали обсуждать возможные варианты, где отсидеться. Я послушала их еще немного, докурила сигарету, тихо прикрыла форточку и перебралась на диван.

То, что я только что услышала, никак не укладывалось у меня в голове. Сейчас бы чашечку кофе, чтобы хоть как-то собраться с мыслями. Я-то, наивная, думала, что история с украденной картиной близится к завершению, ан нет. Я рискнула поверить Марку и, кажется, жестоко ошиблась. Возможно, прямо сейчас нужно мчаться вниз, к машине, хватать тубус с картиной и… И что дальше? Уверена ли я в том, что эта картина настоящая? Нет. Знаю ли я, как связаться с Мишей Кравцом? Увы… Кажется, я окончательно и безнадежно погрязла в таком количестве лжи, что выпутаться уже невозможно.

В коридоре хлопнула входная дверь, в комнату заглянул Марк.

– Лева ушел. Он немного странный, ты уж извини, – произнес он и тут же добавил: – Будешь кофе?

Я подняла голову, задумчиво взглянула на своего попутчика и кивнула.

– Пошли в кухню!

Я поднялась с дивана и вслед за Марком прошла в пищеблок.

– Садись, я сам сварю, – решил проявить таланты кофевара мой дорогой попутчик. Я не имела ничего против, присела к столу, закурила сигарету и, наблюдая за тем, как Марк ловко обращается с джезвой, спросила:

– Кто это был?

– Ты про Леву? – на секунду обернулся ко мне Марк.

– Ну да, про Леву.

– Коллега!

– Он, как и ты, работает на Мишу Кравца?

– Были у нас с ним когда-то общие дела, – небрежно ответил Марк, но за те несколько дней, что мы провели вместе, я отлично изучила повадки своего попутчика, и сейчас он явно нервничал. Из-за визита Левы, из-за моих расспросов или еще по какой-то причине – этого я уже не знала.

– А сейчас уже нет?

– Что? – Марк снова посмотрел на меня через плечо.

– Сейчас у вас с ним нет общих дел?

Мужик поставил передо мной чашечку ароматного кофе и не моргнув глазом соврал:

– Сейчас нет.

Больше ни о чем расспрашивать я не стала, взяла свою чашку и стала молча пить арабику. В голове бродили невеселые мысли…

– Скажи, а когда мы поедем на встречу, чтобы наконец передать картину Орлову?

– Ближе к обеду. Так что можешь пока отдохнуть, ты же всю дорогу до Тарасова не спала. А посуду я сам помою, – неожиданно раздобрел Марк.

Мне хотелось плеснуть в обманщика горячим кофе, топнуть ногой, сказать, что я в курсе его интриг с Левой, но вместо всего этого я молча поднялась и ушла в комнату. Не снимая плаща, я прилегла на диванчик, отвернулась к стенке и обхватила себя руками за плечи, чтобы было теплее.

Двое суток без сна и покоя дали о себе знать: стоило только закрыть глаза, как я тут же отключилась.

Проснулась я, когда на часах было ровно три, Марк сидел рядом со мной на диване и тихонечко звал:

– Женя, просыпайся, нам пора.

Я резко села, встряхнула головой.

– Женя, поехали, – говорил мой попутчик, – а то опоздаем на встречу.

Уже через пять минут мы переходили через дорогу к месту, где сегодня утром я оставила «Фольк».

– Нам нужно на Набережную.

– Там живет Гриша Орлов? – спросила я, заводя мотор и трогаясь с места. Автомобиль медленно выполз на проезжую часть и пристроился в хвосте вереницы попутных машин.

– Нет, – коротко ответил Марк.

– Нет?! – я перестала следить за дорогой и во все глаза уставилась на мужика. – Разве мы едем не к нему?

– Нет.

– А куда?

– Мы едем к Элеоноре Брутской.

– Кто это?

– Заядлая коллекционерша, которая ради нужной ей картины на такое пойдет… – в голосе Марка звучала неприкрытая злость.

Но меня сейчас волновало другое:

– А как же Орлов? Ведь картина предназначалась для него!

– Кравец дал новое распоряжение, теперь покупателем будет госпожа Брутская.

– Вот оно что… Кравец… – произнесла я и снова переключила свое внимание на дорогу.

Машина то продвигалась вперед на пару метров, то снова замирала, стиснутая между старенькой «Таврией» и громоздким джипом. Никуда не свернуть, никого не обогнать. Еле-еле автомобильный поток полз по центральному проспекту. Только на развилке у Слободской машины быстренько разбегались в разные стороны. Я включила третью передачу, проскочила на желтый сигнал светофора и быстро погнала машину вниз.

– Какой нам нужен номер дома? – спросила я, когда «Фольк» свернул на Набережную.

– Никакой. Мы условились встретиться на нейтральной территории. Нас ждут на Предмостовой.

– ???

Вся эта ситуация нравится мне все меньше и меньше. Впрочем, нервничала не только я. Ерзал на месте и волновался и Марк. А когда я свернула на Предмостовую, он и вовсе потерял голову.

– Жень, только прошу тебя – будь рядом. Может произойти все, что угодно. Что бы я ни сказал… Я потом всю объясню.

Я не поняла, о чем это он, а времени на расспросы уже не было. Наша машина проползла по узкой улочке и съехала на Набережную. На всем пространстве вдоль замерзшей реки не было ни души, только у самой кромки воды стояли два тонированных джипа. «По нашу душу», – подумала я.

– Уже ждут, – словно угадав мои мысли, произнес Марк.

Я нажала на педаль тормоза, авто замерло на месте. Мой попутчик достал из-под сиденья картину, тяжело вздохнул, сунул тубус под мышку и произнес:

– Пошли?

Мы одновременно распахнули дверцы и шагнули на улицу. Прошли вперед и плечом к плечу остановились напротив громоздких иномарок. Со стороны реки обдавало ледяным ветром, пробирало аж до мозга костей.

Наконец из джипа на Предмостовую выбрались два широкоплечих амбала, а следом за ними лакированными туфельками ступила на снег и мадам Брутская. Она выпрямилась, захлопнула дверцу, тряхнула полами белого норкового манто. Когда она сделала пару шагов вперед, я поняла, что даме далеко за семьдесят. Волосы идеально покрашены в белокурый цвет, на лицо нанесен толстый слой косметики, но сморщенные руки выдавали «молодку» с головой!