Анатолий Галкин - Замкнутый круг

— Парик?

— Не только. Похоже, что там усы, борода и очки — все в одну кучу сплавилось.

— Понятно. Отпечатки, конечно, не искали?

— Даже и не пытались. Да, еще нашли зажигалку. Американскую! Но таких в Москве — пруд пруди.

Марфин замолчал, намекая, что доклад окончен.

Савенков встал и опять направился к мангалу. Он начал махать жестяным подносом, пытаясь разжечь угли. Но те намертво загасли под слоем стекающей соевой субстанции.

Игорь Михайлович еще больше расстроился, махнул на все рукой и снова сел на председательское место.

— Как у тебя, Варвара? Определила телефон, с которого звонила эта «Борода»?

— Нет. Я уверена, что ребята сделали все возможное, но телефон не определился.

— Почему не определился?

— Не ясно, Игорь Михайлович. Специалисты мне сказали, что это и для них большая загадка.

— Хорошо, ребята! Даже — отлично! Это называется — приехали! Преступник был у нас в кармане, а теперь у нас что? Сгоревшая борода и большая загадка. Ты, Олег, что молчишь? Искал свидетелей? Или их, как обычно, не нашлось? Никто ничего не видел.

— А вот и нет! Мне подфартило. Есть хорошие новости.

— Говори, Олег, не тяни кота за хвост!

— Вот менты тоже думали, что не найдут свидетелей. Потому и не искали. Даже не провели поэтажный опрос.

— А ты провел?

— В лучшем виде! И вот он результат.

Жестом фокусника Крылов вытащил пачку фотографий и ловко выбросил их на стол.

Карточек было два десятка, но важных изображений всего три.

На одном фото была видна арка, в ней нос «Хонды», а рядом с водительским местом стоял мужик с зажигалкой. На втором снимке крупный план — тот же мужик, бегущий к метро.

Несмотря на движение, черты лица «поджигателя» отчетливо различимы. А на третьем фото — спина убегающего преступника.

Все сразу приободрились. Савенков сбегал в дом за лупой и стал внимательно рассматривать физиономию гада, водителя бедной «Хонды».

— Молодец, Олег! Передовик! Хоть сейчас на «Доску почета». С такой фотографией мы в три дня возьмем этого типа. Как тебе удалось?

— Запросто! На пятом этаже дома над аркой живет подросток Женя — восьмиклассник. Ему подарили цифровую фотокамеру. Он сидел во дворе на скамейке и изучал инструкцию.

— Жаль, что он не щелкнул тех двух, что раньше убежали. Ты спрашивал, Олег — он их видел?

— Я спрашивал, Игорь Михайлович. Да, он их видел, но мельком. Но говорит, что точно — бородатого среди них не было.

— А откуда ей взяться бороде? Она в машине сгорела. Верно, Миша?

— Сгорела, Игорь Михайлович! Я сам видел ее остатки. Черный комок! Грязный, волосатый и вонючий.

Гриневский ожидал всего, но только не этого! Галина встретила его в весьма игривом расположении духа. В руках у нее был фен, волосы всклокочены, а халатик призывно распахивался в обе стороны. Понятно, что она только что вышла из ванной и приводила себя в порядок и улыбалась.

Очень странно! Это не в ее характере.

Но ясно и другое! Она совсем не волновалась за него!

Могла бы нервничать, плакать, пить валерьянку или просто рвать на себе волосы. Так нет — она спокойно помыла эти волосы и даже сушила их феном. Но сейчас он скажет ей такое, отчего у нее все встанет дыбом!

— Галина, мы погибли!

— Что это так мрачно? Или твоя француженка не пришла на свидание? Как ее — Варвара Дубаль?

— Не Дубаль, а Дюваль! Она пришла. Но с ней пришли еще какие-то люди.

— Кто?

— Я не знаю, Галя! Я их не видел. Но они гнались за нами. Пришлось в арке сжечь машину и убегать через какие-то задворки.

— А может эта Дюваль привела своих друзей. Это не французы были?

— Какие французы? Опомнись, Галина! Французы на «Газелях» не ездят!

Очевидно, до женщины стало доходить, что ситуация и на самом деле была опасной. И не только для Гриневского, но и для нее самой. Еще сегодня утром она смеялась над тем, как Феликс готовится к свиданию с француженкой.

Кто она такая, эта Дюваль?

Она — лишь один из вариантов вывоза коллекции в Париж. Но они пока еще не нашли всех собак. Один пудель — это хорошие деньги, но это не богатство!

И потом — почему надо вывозить сокровища через неизвестную девку из французского посольства? Есть другие удобные способы.

Когда Галя Яремчук жила в Одессе, ее убедили, что вся контрабанда в страну идет через торговый порт. И не через парадный вход с Потемкинской лестницей, а сбоку — через базы на Большом Фонтане или в Лузановке.

Она так и считала, что «француженка» — это баловство. Проба пера перед поиском серьезных людей с Малой Арнаутской.

— Ты не волнуйся, Феликс. Ты же в гриме был? Она тебя не узнала?

— Кто?

— Француженка. Ну та, которая Дюваль.

— Ужас, Галя! Мы пропали! Эта девка — никакая не француженка! А уж тем более — не Дюваль! Это юрист, или сыщик, или мент! Это та особа, которая пришла вместе с детьми Собакина. Она, между прочим, рядом с тобой сидела.

Дальше пошла немая сцена.

Гриневский со страдальческим лицом бросился на кровать и начал беззвучно рыдать. А Галина отложила фен, сбросила на пол халатик и стала судорожно одеваться, путая вещи и последовательность действий.

— Не переживай так, Феликс. У меня у самой все дрожит. И внутри, и снаружи. Скажи, ты был в бороде и в очках? Она тебя не узнала?

— Уверен, что не узнала. Я все делал, Галя, как ты советовала. Даже хромал на обе ноги.

— Так и чего ты так нервничаешь? Не узнала, и шут с ней! Думай о приятном. Давай сегодня праздник устроим.

Феликс поднялся с кровати, поправил помятый пиджак, встал перед полуодетой Галиной и виновато посмотрел ей в глаза. Почти так, как пудель, укравший со стола сосиску.

— Я, Галя, не сказал тебе самого главного. Мы бежали через двор, и я увидел парня с фотоаппаратом.

— Он тебя сфотографировал?

— Нет, меня он не заметил. Он направил камеру на Харитонова, который поджигал украденную машину. А потом я на бегу обернулся, и мне показалось, что пацан снимает Яшу крупным планом.

Они опять помолчали.

Галина понимала, что именно она подключила к делу уголовников. Феликс был против лиц из криминальной среды. И он оказался прав!

А ей хотелось побыстрей и все сразу.

Она обняла Гриневского и попыталась словами загладить свою вину.

— Жаль, что так получилось. Ты был прав. Уголовники до добра не доведут. Менты теперь быстро возьмут Якова. А он расскажет и про тебя, и про меня, и про дом в Малаховке.

— Галя — они бандиты! Их надо убрать! Тогда и остаток долга им можно не возвращать.

— Согласна! Только уж этим ты займись. С меня хватит академика.

— Я не смогу один. Ну, пожалуйста, Галочка. Помоги мне. Давай убьем их вместе. Ты не против?

Миша Марфин долго не мог понять, почему эту работу Савенков поручил ему.