Анатолий Галкин - Замкнутый круг

Но главное из них — море. Оно живое, доброе и всегда разное.

Я много думал, качаясь на волнах. Море подсказало мне много очевидных вещей.

То, что я изобрел, может погубить весь мир!

Переговоры о Марсельском заводе, это детская шалость. Я один знал, что мощность „Оракула“ можно тысячекратно усилить…

Я начал представлять, как через несколько лет над землей будет летать пара спутников. Они будут шептать на разных языках: „Теперь мы рабы. Наш властитель великий Пупкин. Мы его любим, слушаемся и повинуемся…“

А утром никто из людей даже и не заметит, что мир изменился. Просто все забудут, как было раньше…

На третий день такой рыбалки мне захотелось вытащить „Оракула“ из сейфа и утопить его в глубине Средиземного моря…

Но тут пришла другая мудрая мысль. Если подобное изобретет еще кто-нибудь, то только я смогу его остановить. Только я знаю, как блокировать эти лучи…

Дроганов вернулся довольный. Первое, что он сообщил мне:

— Теперь мы свободны, капитан. Мы ни от кого не зависим! Теперь я сам буду вручать тебе премии. И много больше, чем в первый раз.

При этом он вытащил из кейса и бросил мне на кровать пять стодолларовых пачек. Новеньких, в банковской упаковке.

Возможно, это был благодарный жест доброго человека, но мне он не понравился. Было в его тоне что-то барское, обидное…

К вечеру я вызволил „Оракула“ из банковского сейфа, а ночью приставил два прибора к стене гостиничного номера. Мы жили с Дрогановым в соседних комнатах, и я знал, где его кровать…

Через пять минут клиент был уже готов. Теперь генерал будет говорить мне правду, только правду и ничего, кроме правды!

Я вышел в коридор и постучался к нему в дверь:

— Открой, Денис Иванович. Поговорить надо.

Он стоял передо мной в обычных синих трусах. Стоял вялый, недовольный и заспанный. Дроганов даже не представлял, что с ним произошло.

— Хочу спросить, Денис. Как ты хочешь использовать „Оракула“ и откуда у тебя деньги?

— „Оракул“ теперь мой. Ты, Марков, гений, но у тебя нет фантазии. Ты хороший исполнитель! А я стратег и организатор. Вместе мы завоюем мир.

— Зачем?

— Вот дурак! Человеку всегда надо захватить, как можно больше. Сначала игрушку, пятерку в школе и красный диплом. Потом хорошую жену, высокую должность и генеральские погоны. Дальше — еще больше!

— Не все люди так.

— Все, Марков! Все хотят, а мы с тобой можем получить это! Все сразу! И навсегда и бесплатно…

— Но зачем это нам? Из-за денег?

— Это не цель. Деньги — это бумажки. А нам нужна полная власть над всем миром. Мы создадим новую религию. Мне будут поклоняться миллиарды людей! Это вершина счастья!

— Тут все понятно, генерал. А что мы теперь должны делать?

— Резонный вопрос! Мы сделали глупость. После нашего участия в переговорах в центре стали догадываться. Сегодня нас вызвали в Москву. А мы с тобой не поедем!

— Куда же мы денемся, мой генерал?

— Ты, Марков, только сейчас об этом подумал, а я уже год назад все спланировал. Держи свой новый французский паспорт. Теперь ты Владко Маркович, родом из Сербии…

— Отличные корочки! Но зачем это?

— Мы скроемся! Мы с тобой поедем в Париж и оттуда начнем восхождение на новый Олимп. Будем подчинять страну за страной. На первое время деньги у нас есть. Вот на этой дискете название банков, счета на предъявителя и шифры.

— Здесь много денег?

— Очень много! Как у небольшого московского олигарха. Давай спать, Марков. Устал я сегодня.

Будущий мировой диктатор вяло поплелся к кровати. Он даже не заметил, как я взял драгоценную дискету.

В своем номере я выжидал, пока Дроганов крепко заснет. А через час мне опять пришлось использовать „Оракула“.

Я провел еще один сеанс для генерала, но уже на полной мощности. Я дал ему команду забыть все! Забыть меня, прибор, Марину, дискету, французский паспорт на имя Владко Марковича…

Утром, когда я проходил мимо генерала, он не узнал меня.

Мы познакомились! Я представился и вскользь спросил его об „Оракуле“. Но Дроганов никак не мог понять меня. Причем здесь греческий пророк из священного храма в городе Фивы…

Но мои московские коллеги действительно что-то поняли! Я заметил, что двое сотрудников опекают меня. В первый день они были слишком беспечны, и мне удалось улизнуть.

Я сказал, что поеду на рыбалку, а убежал на вокзал и уехал на север, прихватив с собой „Оракула“.

В Париже я проверил один из банков, отмеченных на этой дискете. Все совпадало! Я взял крупную сумму денег и снял комнатку у мадам Бежар.

Потом пришла идея с этим письмом, с шифром, с ячейкой в банке.

А вечером я встретился с Мариной…

Те, кто меня опекал, сделали вид, что не заметили моего отсутствия. Но следить они стали плотнее. Они просто „дышали мне в уши“.

Я испугался, что в какой-то момент они схватят меня и отвезут в Москву.

Прихватив из номера основные вещи, я по телефону договорился о катере, спустился вниз, сел в свой „Рено“ и рванул на пристань…

Мне повезло! Я ушел от преследования и через Неаполь перебрался во Францию.

Сейчас у меня под Парижем маленький домик. Есть и своя фирма. Я торгую радиотелефонами и всякой подобной электроникой.

А в доме мадам Бежар мое убежище. Здесь я работал, читал литературу по излучателям, мастерил приборы и отдыхал душой.

Отдыхал и ждал Марину…

Я не хотел этого, но „Оракула“ мне пришлось использовать еще два раза.

По открытым научным статьям я понял, что немцы подбираются к созданию такой же штуки. Пришлось посетить пригороды Берлина и решить эту проблему.

А через два года к этой идее подобрались англичане. И тогда я поехал в Лондон, где жили эти специалисты.

Жалко их! Очень хорошие были ученые! Но теперь они могут только телевизоры чинить…»

Версаль — это не только парки, фонтаны и дворцы разных Людовиков. Это еще и место жительства обычных людей. Маленький городок, уютный, яркий, с домиками не выше трех этажей.

Варвара и Марина и раньше бывали в роскошных королевских хоромах. А для Олега Версаль так и остался уютным, добрым, милым французским поселком, расположенным недалеко от Парижа.

В этот раз они не успели посмотреть дворцы. Они только переночевали в доме Маркова.

Валентин жил один, и все свои комнаты поддерживал в состоянии творческого беспорядка. Поэтому начал он показ своих владений с личного винного подвала.

После легкой дегустации местного вина начался осмотр черных от старости дубовых бочонков и пыльных бутылок, годами лежащих на боку.