Геннадий Скубилин - Записки следователя

— Гм, — почесал переносицу Ермаков.

— Понимаю.

— Время, когда я угорал от любви, прошло, — многозначительно сказал Ермаков. — Надо все взвесить. Хотя к Альбине я расположен…

Харитон удовлетворенно стукнул кулаком по спинке соседнего кресла. Ему понравился «кирюха». Это чувствовал Ермаков и смелел. Он торжествовал: тонко сыграно. Ничего существенного не сказал о себе, а бандит уже видел в нем бывалого рецидивиста, как он сам.

— Заночуешь у меня, — сказал Харитон после того, как Ермаков щедро рассчитался с Зойкой. Туго набитый червонцами кошелек Ермакова окончательно успокоил бандита. Не мог он подумать, что эти деньги честно заработаны. Он не сомневался, что «приятель» занимается «капитальными» кражами. Ермакову это и было нужно. Поняв немой вопрос бандита, небрежно буркнул:

— Занимаюсь делами. Но только такими, в которых абсолютно уверен. Советую и тебе не рисковать. Зря не суйся в клетку.

Они вышли из ресторана. Харитон стал угрюмым. В ресторане он выглядел спокойнее и увереннее. Вышли на вокзал: Петраков жил в пригороде Москвы.

Но Ермаков, соблюдая выработанную для себя линию действий, не сразу согласился посетить квартиру Петракова. Упрямился:

— Поезжай один. Завтра встретимся. На вокзале. Здесь.

Озираясь, Петраков обдавал Алексея коньячным перегаром:

— Там укромно. Комар носа не подточит. Познакомлю с дружками. У Гришки Крепыша пушка и маслины есть. Поехали.

Это то, что нужно было Ермакову. На воровском жаргоне значило, что шайка бандитов имеет пистолет и патроны к нему. Капитан милиции удачно зацепился за ниточку. Она должна привести к воровскому клубку.

— Мы действуем сообща. Одной компанией, — убеждал Петраков. — Присоединяйся. С Альбиной будешь видеться. А там решай. За горбом у нас многовато. Вскорости соберу пожитки и отвалю в дальний уголок необъятного Союза. Косяк пахнет. Деньги требуются. Вместе, авось, и добудем. Ты мне по душе. Не пропадем. Такие корешки на вес золота.

Из этой болтовни капитан уловил главное — момент подходящий. Надо его не упустить. «Птенцы» могут разлететься. Держат такие планы. Лови потом ветра в поле. Десятки преступлений останутся нераскрытыми. Поколебавшись, Ермаков махнул рукой:

— Поехали.

— Деловой разговор. Электричка через полчаса.

Все шло как нельзя лучше. Пружинисто покачиваясь, как волк с переполненным брюхом, на полшага впереди Ермакова шел Петраков. Вдруг нечаянно толкнул перегруженную покупками женщину. Она вскрикнула:

— Не шибко руками-то. Сила есть — ума не надо!

— Не шуми тетка, — заступился за Петракова Ермаков, — видишь, какая давка. Родную мать не заметишь.

— А вы замечайте, ястреб вас дери. Никакого уважения.

Высокая пожилая дама в старомодной шляпе, не понимая, в чем дело, сочла необходимым внести свою лепту в конфликт:

— Поглядите нынче на молодежь. Никакого преклонения. Не уступят недоросли ни места, ни дороги.

Маленький мужичок с крестом на груди поверх пальто вставил:

— И куды глазеет милиция? Кто пресыщает их интерес?

На перроне рядом с обиженной толстухой появился постовой милиционер. Издали Ермаков заметил: женщина что-то возмущенно говорит блюстителю порядка. Тот скорым шагом стал догонять Петракова. Ермаков понял, что нелепое перронное происшествие может перепутать все карты. Ему вдруг захотелось отстать от Харитона и шепнуть милиционеру: «Не тратьте время. Я сотрудник уголовного розыска…» Но капитан не мог позволить себе этого. Он ждал, что сейчас произойдет.

Петраков, не предвидя ничего плохого, торопился во второй от локомотива вагон. А его настигал милиционер, молодой и бдительный сержант милиции.

— Одну минуту, гражданин, — взял он за руку Петракова. — Нарушаете?

Петраков остолбенел:

— Товарищ лейтенант, ошибаетесь. Еду домой с работы. Вот подтвердит товарищ. Со мной работает на заводе…

Но бесполезно. Сержант был непреклонным. Стоял на своем:

— Пройдемте в дежурную комнату.

Постовой обернулся, отыскивая потерпевшую. Но ее и след простыл. Милиционер стал помягче:

— Хорошо, предъявите документы. Запишу на всякий случай.

Петраков замялся, начал оправдываться:

— Но с какой стати. Если каждый будет обвинять, в чем ему вздумается, а ты оправдывайся, предъявляй документы… Мы опаздываем. Отправление…

Милиционер снова сменил милость на гнев. Он истолковал слова Петракова по-своему: «Виноват и крутит. Надо вести в отдел».

Ермаков решил спасать рухнувшие планы:

— Товарищ сержант, я могу подтвердить, ничего предосудительного не случилось. Излишне капризная дамочка… Вот и затеяла перебранку. Отвлекает от работы. Убедительно прошу…

— И вы со мной, — твердо ответил постовой.

Ермаков шел за сержантом и проклинал неудачу. Пути господни неисповедимы. Только что капитан не мог сдержать душевного подъема, и вдруг все насмарку.

К счастью, дежурный офицер счел необходимым поговорить с каждым из нарушителей в отдельности. Оставшись наедине с ним, Ермаков сказал, кто он, и попросил выпустить Харитона Петракова. Тот так и сделал, предварительно прочитав «приятелям» целую лекцию о правилах поведения в общественных местах.

— А в общем, извините за недоразумение, — заключил офицер, — однако впредь толкайте женщин поосторожнее.

Инцидент наконец-то был исчерпан. Своим бойким заступничеством в милиции Ермаков еще раз подтвердил Петракову свою верность.

— Молодец, в беде не оставил, — заметил Петраков, когда приятели остались вдвоем. Бандит не находил слов благодарности:

— Думал, все, пропало. Хотел долбануть мильтона, да зевак вокруг много. Но ты хладнокровен. До гробовой доски обязан. Заставлю Альбину раскошеливаться. Ты заслужил роскошное угощение. К твердому выводу пришел: надо будет забрать у «кирюхи» пушку и ходить с ней, с «дурой» спокойнее. Чуть что… пах.

Вдруг на перрон снова вышел старый знакомый сержант милиции. Петраков зыркнул на него искоса и прикусил губу.

— Никак ищет кого-то? Не нас?

— Меньше паникуй, — ответил Ермаков. Но ему самому показалось странным, что постовой пристально всматривается в лица отъезжающих. Не хотелось бы снова…

— Пошли, — кивнул Петраков в сторону поездов дальнего следования. — Сумской сейчас отправится. Им поедем. Сойдем в Апрелевке, а оттуда на автобусе доедем.

— Не останавливается в Апрелевке, — возразил Ермаков.

— Спрыгнем.

— Заманчивая перспектива! — бурчал Ермаков. — На полном ходу ночью.

— Теперь доверься мне. С проводниками умею ладить. — С этими словами Петраков сунул два червонца мордастому с мясистым носом проводнику. Тот открыл вход в вагон.

— Куда вам?

— До первой остановки, — ответил Харитон и ринулся в тамбур вагона. Ермаков последовал за ним. Не было другого выхода.