Дина Константинова - Авантюристка

– Ну что, отдохнули? – не отставала я от Ганса. – И воды напились…

– Боже, на кого я похожа! – причитала Наташка. – У тебя правда нет расчески?

Еще через час пути мы наконец вышли к дороге. От пыли мы выглядели так, словно нас вываляли в муке. Усевшись на обочине, стали ждать.

– У вас есть план? – спросила я у Ганса, умирая от жажды и усталости.

– Мы тормозить машину, – сообщил он, задумчиво ковыряясь соломинкой в зубах. – И ехать в Момбасу.

– Я не совсем понимаю, зачем нам Момбаса? У вас действительно есть какой-то план или что?

Ответить Ганс не успел, так как на горизонте показалась машина. Тормозить отправили Наташку. Ганса спрятали в кустах. Когда водитель согласился подбросить нас до ближайшего населенного пункта, Ганс явился во всей красе.

– Спасибо, дружище, – сказал он водителю, влезая в машину прежде нас, – спасибо…

На ближайшей заправке мы вылезли. Денег у нас было в обрез, и у Ганса хватило наглости заплатить водителю десять долларов и десять эфиопских бирров, что было эквивалентно одному доллару. Когда тот возмутился, Ганс сказал:

– Либо вы берете то, что дают, либо я кладу деньги обратно в карман.

Забрав деньги, водитель отъехал на приличное расстояние, открыл окно, обозвал нас нехорошим словом и быстренько смылся.

Ганс оставил нас с Наташкой в кафе и пошел внутрь – спросить телефон. Я видела, как его проводили к стойке и он кому-то звонил. Когда он вернулся, морда у него была довольная, как у сытого кота.

– Кому вы звонили? – поинтересовалась я.

– Боссу, – коротко ответил Ганс, не глядя на меня.

– И?

– Я говорить, что дело сделан, алмаз у меня. Ну и что мы здесь, в Кения, и нам нужен…

– У вас? – перебила я его.

– А что – у вас? – Ганс похлопал себя по карману брюк.

И тут я все поняла. Я поняла, что он бегал звонить Жаку и, конечно, забрал себе все лавры. Будто мы с Наташкой тут и вовсе ни при чем!

– Ну, вы нахал, – прошипела я, закипая от злости.

– Хватит, – рявкнул Ганс, – сейчас за нами приезжать один мой друг, и мы ехать в отель.

До самого вечера, до самого отеля, я больше не проронила ни слова. Мне было жутко обидно. Надо же быть такой сволочью – напиться, забуриться черт знает куда, умолять, чтобы за тобой приехали, а потом бегать и втихую названивать боссу с докладами! Эх, надо было мне позвонить Жаку сразу в тот вечер, когда Ганс исчез, и рассказать, как все было. А я? Добрая душа…

От обиды я даже не смотрела, куда мы едем. Очнулась только тогда, когда Наташка потянула меня за рукав:

– Спишь, что ли? Приехали.

Отель, в который нас привез тот, кого я даже не удосужилась разглядеть, был шикарен. По словам Наташки. Я от злости и обиды не видела буквально ничего. Получив ключ от своей комнаты, пожелала ей спокойной ночи и поплелась в номер.

– А ужин? – крикнула она мне вдогонку.

– Не голодна, – не поворачиваясь, ответила я.

Душ принес неописуемое облегчение. Хотя настроение не улучшилось. Сделав пару кругов вокруг телефона, подстрекаемая желанием позвонить-таки Жаку, я плюнула на эту затею и распахнула дверцу мини-бара. Есть ли у Ганса деньги и сколько, меня не волновало. «Вот сейчас выпью все, и пусть он разбирается», – решила я и принялась выставлять мензурки на балконный столик.

После восьмой мензурки я поняла, что напиться мне не удастся. От злости. Тогда я решила, что самое разумное решение – лечь спать. И завалилась на кровать.

Сколько я проспала, не знаю. Но разбудил меня телефон, который просто разрывался. Плохо соображая спросонок, я схватила трубку и прижала ее к уху.

– Ритка, ну чего не отвечаешь? – Это была Наташка, говорила она скороговоркой и очень взволнованно.

– Сплю, вот и не отвечаю, – пробубнила я. – В чем дело?

– Да тут такое творится! Поднимайся ко мне в номер!

Я, конечно, поинтересовалась зачем, но Наташка коротко сказала: «Ганс» – и бросила трубку. Заинтригованная, сонная и до сих пор злая, я натянула на себя штаны и майку и поплелась к лифту. Уже в коридоре услышала, что на улице, под окнами отеля, кто-то не то орет, не то поет.

Вернее, пытается петь. Дверь в Наташкин номер была приоткрыта, и, когда я показалась на пороге, она втянула меня вовнутрь.

– Идем! – зашептала она. – На балкон! Ганс сошел с ума!

Когда мы вышли на балкон, я в этом почти перестала сомневаться. Внизу, ровненько под балконом Наташки, посреди клумбы, стоял на коленях Ганс, пьяный в доску, и, зажав в руке выдранный с корнем куст каких-то цветов, орал не своим голосом:

– О Наталья! Ты самый прекрасный женщина, который я видел в жизни! Я тебя любить! Наталья!

Сначала мне показалось, что я, возможно, еще сплю. Ганс? Под окном орет любовные признания? Помотав головой, я опять уставилась вниз, но картина была все та же – орущий Ганс с цветами в руке.

– Он уже минут двадцать не затыкается! – пожаловалась Наташка, хлопая глазами. – Вон, все соседние номера уже поднял!

– Ты с ним говорила? – поинтересовалась я, мысленно усмехаясь. У меня тут же созрела одна идейка…

– Я просила его уйти и не шуметь, – рассеянно сказала Наташка, – а он давай орать, что это он поет так… И чтобы я выходила, и что он меня любит. Потом обещал сюда подняться. Чокнутый какой-то!

– Наталья! Будь моя жена! – доносились снизу пронзительные вопли Ганса, а с соседних балконов уже слышались возмущенные голоса разбуженных гостей.

– Я сейчас ему устрою, – сказала я и побежала к телефону.

Схватив трубку, я набрала администратора. Когда тот ответил, я разразилась руганью и настойчивыми просьбами забрать хулигана в полицию. Когда администратор заверил меня, что тотчас пришлет охрану и позвонит в полицию, мне сразу полегчало.

– Ну, зачем же ты так? – удивленно спросила Наташка. – Могла бы просто увести его в номер…

– В следующий раз будет знать, как присваивать себе чужие заслуги. – Я ликовала.

Убедившись в том, что Ганса действительно забрали двое охранников и передали полицейскому патрулю, я спокойно пошла спать. И уже до утра меня ничто и никто не беспокоил.

Утром, однако, я проснулась от тревожного чувства. Что-то было не так. Не прошло и двух минут, как я подпрыгнула. Ну конечно! «Луиза»! Она же была у Ганса! Где сейчас алмаз? А что, если он был у него в кармане и камень отобрали в полиции? От одной мысли, что может случиться, найди полицейские камень, у меня на лбу выступил пот. Заметавшись по номеру, я стала соображать, что же теперь делать.

Подняться к нему в номер я не могла – кто бы меня туда пустил? Можно, конечно, было признаться администратору, что я его подруга или коллега, но тогда бы меня спросили – какого черта я сдала его в полицию накануне? Послать Наташку? Не пойдет. Ведь номера у нас у всех были отдельные. Ничего толком не придумав, я вышла в коридор и пошла к комнате Ганса. Возле соседнего номера возилась горничная, перебирала белье. А рядом, на ее тележке, лежала связка ключей…