Анна и Сергей Литвиновы - Несвятое семейство

– My name is Helen.

Сашка ждал, что Стив покраснеет, но тот лишь мягко убрал руку девушки от своего лица. Осторожно взял ее ладошку, поцеловал.

У Ленки-Хелен аж челюсть отвисла – похоже, не приучена к галантному обращению.

А Стив будто не заметил, что девушка смутилась. Весело молвил:

– Я никогда не пробовал русского пива.

– А другое пробовал? – пробурчал Саня по-русски.

– Чего? – переспросил земляк Шварценеггера.

– Я говорю: самое время начать!

Наши дни

Полуянов порой, даже когда карьера шла в гору, воображал: интересно, а как он будет уходить из «Молодежных вестей»? Не век же ему здесь сидеть? Нет, есть, конечно, коллеги – как Ярослав Кириллович Голованов покойный, как Песков Василий Михайлович, к счастью, здравствующий, каждый из которых всю свою жизнь в «Комсомолке» просидел. Но Дима тем не менее все равно не хотел бы в «Молвестях» состариться и на пенсию выйти. Однако о том, что будет делать дальше, когда перерастет газету, со всей определенностью пока не задумывался. То мечтал о телевизионной карьере – как у однокурсника Малахова. То о том, как напишет роман века, как тезка его и тоже однокашник Быков. Или что его в «Тайм» работать пригласят… Но вот что придется ему уходить так – бесславно, как сейчас, не думал ни разу.

Позорно, чего уж там говорить, он уходил!

Дима написал в своем кабинетике заявление, сложил его пополам, чтобы по пути никто из коллег не заглянул, и пошел к секретарше главного Марине Максимовне. Она, конечно, в заяву сразу свой носик любопытненький сунет – ну, да от хороших секретарш тайн в конторе все равно не бывает (и быть не может, и даже пытаться скрыть что-то бессмысленно).

Дима вежливо, без обычных подгребочек-смефуечков, попросил:

– Передайте, пожалуйста, Анатолию Степановичу, только не распространяйтесь, пока суд да дело, никому, ладно?

Вернулся в свой кабинетик. Вещи собирать не стал, и коньяк допивать тоже. Все равно, если суждено уйти из конторы, надо будет проставляться. Хотя и надежда еще теплилась: вдруг остановят? Вдруг главный заявление не подпишет, уговорит? Как бывало уже, честно сказать, пару раз. Когда его после написания заявы в командировку в Лондон послали. Но сейчас!.. Какие такие Степаныч взамен может посулы выкатить, что Дима передумает уходить? И так в последние годы он работает в совершенно особенных условиях наибольшего благоприятствования.

Девяносто процентов газеты спецкору завидовало. У многих журналеров в контрактах записано было, к примеру: сдавать ЕЖЕДНЕВНО по две информационные заметки и еще на полстраницы разных других обязанностей. У Димы значилось коротко: готовить очерки и репортажи в рубрику «Расследование ведет спецкор». И точка. Ничего больше. Даже сроков, когда сдавать, и каких объемов, и сколько знаков в месяц, – ничего нет.

Единственная привилегия, какой у Полуянова еще до сих пор не бывало, – обязательство главного печатать каждую строчку, которую он напишет. Но такие гарантии не даст ему ни один главнюга в мире, о Степаныче и говорить нечего.

Тем более в ситуации, которая сложилась нынче в государстве. К державе надо предъявлять все претензии, а вовсе не к родной редакции.

Дима закрыл дверь кабинетика и, не останавливаемый никем, пошел в одиночестве в сторону лифта.

Да, прощание выходило грустным.

Рома Черепанов считал себя везунчиком. Когда приехал в Москву из провинциального Малинова, разве мог надеяться, что пройдет всего несколько лет, и он окажется при столичной квартире, при киношных ролях, пусть даже небольших? А чего стоила кормушка – вести корпоративы! Кое-кто из коллег переживал, что не получает за вечер по тридцать тысяч зеленых, как Ваня Ургант. Но Рома не хамел, считал – и скромной тысчонке надо радоваться. Тоже неплохо – за несколько часов непыльной работы.

А уж когда читал или разговоры слышал, как иным провинциалам без образования и влиятельных родственников приходится пробиваться, – и вовсе переполняла законная гордость. Роме никогда не доводилось мерзнуть в рыночных палатках, подметать дворы, перевозить наркоту, ублажать за скромное вознаграждение пожилых похотливых теток.

Никаких ВГИКов или даже институтов попроще он не кончал. Единственное, что имелось, – внешние данные. Но примитива, мужского стриптиза или жалкой роли альфонса удалось избежать. Потому что обладал Рома, в придачу к обаятельному лицу и спортивной фигуре, дополнительным козырем – да каким!

Черепанов – всего-навсего! – умел слушать людей. Кого угодно – шофера в маршрутке, скучающую кассиршу в пустом магазинчике, случайного подвыпившего попутчика в метро – любого, кто отчаянно нуждался в собеседнике. Уловка, на самом деле, простейшая, никаких специальных навыков не надо. Только с искренним интересом кивай, задавай уточняющие вопросы (обязательно в тему) и восклицай время от времени: «Удивительная история!» (Даже если в тысячный на своем веку раз выслушиваешь о подлюке-жене или неверном муже.)

Подобный прием, безусловно, давно известен и взят многими умными людьми на вооружение. Но большинство из них слушают, кивают, а глаза при этом равнодушные, пустые. Рома же от рождения был неплохим артистом и заинтересованность в собеседнике изображал виртуозно. Неудивительно, что бонусы сыпались на него со всех сторон. Шофер в маршрутке не брал с него за проезд, кассирша продавала продукты с двадцатипроцентной скидкой, положенной для сотрудников магазина, попутчики в метро всегда оставляли визитки, и у Ромы постепенно образовалась масса полезных связей – автослесари, стоматологи, налоговые консультанты, сотрудники турагентств.

И когда на телевидение попробовал прорваться, метод тоже сработал. Кому сказать: явился проходить кастинг на программу «Каникулы в Бразилии» и умудрился редакторшу, которая собеседование проводила, саму разговорить! Та, вместо того чтобы составлять его собственный психологический профиль, с удовольствием делилась: тоже провинциалка, чтобы пробиться в Москве, приходится сутками торчать на работе, унижаться, подлизываться, ненавидеть себя…

В итоге на программу его взяли. Победить, правда, не удалось – конкуренты оказались зубастыми. Но разве плохо – за казенный счет съездить в Бразилию, загореть, завести еще кучу полезных связей и засветиться в телевизоре?

А дальше и за кино удалось зацепиться. Пусть рольки пока небольшие, но в актерские базы данных попал, даже собственным агентом обзавелся. Тот выпивоха оказался и нытик, зато обожал сливать Роме бесконечные истории про собственную несчастную жизнь. Актер – по уже налаженной колее – внимательно слушал, кивал, подбадривал. А взамен агент не только во все сериалы его пихал, но и в рекламу, на стенды многочисленных шоу, на съемки клипов.