Оксана Обухова - Фальшивая убийца

Пока по «бабуле» МХАТ рыдает!

Совсем как надзирательница из фильмов про гестапо, она стояла, опираясь спиной о дверной косяк, и буравила затылок взглядом, от которого мурашки ползли вниз до копчика. «Налетчица-наводчица»… Содержательница притона и верная подруга медвежатника… Сколько она берет за постой?..

В голову лезла подобная чепуха, и я цеплялась за нее, чтобы не грохнуться в обморок.

(Интересно, а как бы повела себя Алла?..

Уж она бы точно не растерялась! Села бы вольно, оголила бы стройное бедро – она б и в магазин за дрожжами в мини-юбке и сапогах на шпильках пошлепала! – и соблазнила бы «фольксваген» и типа с зубочисткой…)

– Ну? – тихо сказал бритоголовый. – В молчанку играть будем?

Я вытаращила глаза, крепыш замахнулся:

– А ну побулькай, молотилка: где Наташка?!

Весомый шлепок по затылку очистил голову от чепухи.

Мысли засновали бойко и деловито. Мне только что дали главную зацепку: девушку, погибшую на остановке, звали Наталья!!!

Я вжала голову в плечи, облизала губы и чужим, дрожащим и хриплым голосом проскулила:

– Не бейте! Я ее сестра!!

– Сестра? – Водитель, не меняя позы, метнул взгляд на крепыша.

– Да не было у нее никакой сестры! – завопил Митя, пугая меня вытаращенными бесноватыми глазами.

– А я двоюродная!! Меня Алиса зовут!!

Водитель вынул зубочистку, покрутил ее в пальцах, раздумывая над чем-то, и, судя по тому, что думать ему никто не мешал, я догадалась, что этот тип здесь главный.

Тип, глядя больше на тонкую игрушку в руках, чем на меня, проговорил чуть слышно, как будто для себя:

– И откуда же ты взялась, Алиса?

– Наташка меня к Вяземским отправила, – опустив лицо вниз, буркнула я.

– Зачем? – монотонно выговорил бандит.

– Она под машину попала, нога плохо двигалась. Куда в таком виде горничной наниматься? Вот она и позвонила мне. Иди, говорит, Алиска, устраивайся на работу. Момент упустим, потом фиг в этот дом попадем.

– Так и сказала? – поднимаясь со стула, спросил бритоголовый.

– Ну, так и сказала, – пожала я плечами. – Мы иногда вместе работаем .

Мужики переглянулись. Старший подошел к окну и выглянул во двор. Вероятно, девушка Наташа была еще той штучкой. И работала давно, упорно, скорее всего, не только с этой бандой. Потому что пока моя ложь сильных сомнений не вызвала.

Водитель вернулся, вновь оседлал стул и посмотрел на меня пытливо и пристально:

– Ну давай, девочка, рассказывай, чего вы там с Наташкой намутили?..

– Да не верю я ей, Маркел! – разгорячился за моей спиной крепыш. – Гонит она! – И собрался вновь двинуть мне по шее.

– Ша, Митя, дай девочке немного пошуршать.

Я испуганно съежилась, но, приободренная Маркелом, постаралась расправить плечи, поправила сбившийся от трепки шарфик и пустилась врать.

(Тонны прочитанных книг и усвоенных сюжетов стояли за моей спиной. Читая «Графа Монте-Кристо», я закрывала книгу на самом интересном месте и думала: а как бы поступила я? Как наказала бы врагов и предателей, какую бы казнь им изобрела?

Увлеченная «Всадником без головы», я останавливалась на месте суда и представляла, как гордый мустангер мог бы оправдаться, не подвергая честь возлюбленной опасности.

Работая над собственным романом, я не успокаивалась на первой же придуманной сюжетной линии, а размышляла, как обострить ситуацию, как сделать интереснее.

И вот одним из этих вариантов был финт с сестрой. Не близнецом, конечно, – это уже совсем бразильское «мыло», – но с сестрой двоюродной, очень похожей…

Получалось, что теперь на моей стороне стояли прочитанные книги и размышления.

На стороне бандитов оставались опыт и знание материала.)

– Наташка позвонила и вызвала меня в больницу. Дала паспорт, назвала адрес и сказала: устраивайся горничной, жди меня.

– Какой паспорт она тебе дала? – перебил меня Маркел.

– На имя Алины Копыловой, – без запиночки отбарабанила я.

– А почему ты назвалась Алисой? – прищурился главарь.

Я опустила глазки и плаксиво пожаловалась:

– Да перепутала в горячке! Свое имя и чужое!

Они ж похожи… Назвалась, а потом уже поздно было. Пришлось отдавать свой паспорт, а там никто и внимания не обратил, что фамилия другая… Или, может быть, решили, что хозяйка имена перепутала?

– Складно чешешь, – одобрил Маркел. – Дальше? – Я хлопнула ресницами и шмыгнула носом. – Дальше?! – прикрикнул он.

– Наташка сказала: уберешь горничную из своей смены и пристроишь меня на ее место…

– И!.. – подстегнул Маркел.

– Я и убрала! Дала «инсулин», та… откинулась.

– Во намутили дуры! – разозленно буркнул крепыш.

– И где теперь Наташка? – не обращая внимания на высказывания подельника, продолжил Маркел.

– Не знаю, – насупилась я. – На место горничной взяли другую девушку, Свету. Она чья-то там родственница…

– А ты?

– А я что? На меня хозяйский сынок глаз положил…

Гестаповская «бабулька» – надзирательница, не так давно переставшая полировать спиной косяк и обосновавшаяся у наблюдательного поста возле окна, перекинула голову через плечо, оценивающе посмотрела на мою трясущуюся фигуру и гадко хмыкнула.

Маркел задумчиво побарабанил пальцами по спинке стула, достал из кармана брюк мобильный телефон, но звонить не стал. Зажал его в руке и резко выбросил вопрос:

– А за нами чего потащилась?

– Да кинет меня Наташка! – горько воскликнула я. – Как только деньги получит, так сразу и кинет!

– Какие деньги? – изображая непонимание, прищурился Маркел.

– За ребенка! Она сказала: надо вам долю отдать… А я ей не верю! Она деньги получит и подорвется! А я… А меня вам оставит! – И добавила грустно: – Я ее знаю…

– Во б… – длинно и матерно выругался Митя. – Точно подорвется! Всех на динамо поставит и кинет! Давно чую – мутит девка!

– Угу, – всхлипнула я и опустила голову. – Вот я и решила, лучше с вами напрямую договориться.

– Так что же не стала договариваться? – сделался очень внимательным Маркел. – Прямо там, в аптеке…

– Так испугалась.

– А кому сейчас звонить пошла?

– Наташке, – тихо-тихо призналась я. – Хотела условие поставить – или она меня с вами сводит, и мы договариваемся, или я сама… пойду. Она в последнее время что-то чудить стала…

– Заметили, – разглядывая меня пристально, прищурился старшина бандитов. – А ты сама нам по телефону никаких эсэмэсок не отправляла?

Вот он, самый тонкий момент разговора. Я совершенно ничего не знала о том, как получился телефонный прокол. Мне на ходу приходилось исправлять ошибки комитетчиков, задававших в переписке не те вопросы. Приходилось изобретать оправдания, выдумывать небылицы и на голубом глазу валить все на хитрющую «сестрицу».