Алексей Самойлов - Бриллиантовые яйца

Неожиданно зазвонил телефон. На резкий звук Витька среагировал, как обычно, но потом запутался в собственных мыслях. Звонок может как всё улучшить, то бишь прояснить, или наоборот, ухудшить. Телефон отзвонил первую серию и спустя несколько секунд начал надрываться по новой. Видать, звонящий знает номер наизусть. Версия Витьки о пропавшей без вести бабке зависла в воздухе. Бабка, конечно, пропала, но не факт, что без вести.

Оставаться здесь нельзя. Он просто не выдержит, вскакивая на каждый звонок. Но и убегать – значит доказывать свою вину. На работе-то подтвердят, что он был в Москве. Когда хватятся бабки? Да в любую минуту! Зайдёт соседка… Или вот – звонок. Вдруг какая-нибудь бабкина подружка или очередной хахаль-дедусь?

Отчаяние, с которым Витька лежал вчера в обнимку на полу, опять начало охватывать его. Но это лишь временное явление. Воля помогла ему выжить после стольких бед в жизни – воля поможет и сейчас. Для НОРМАЛЬНОГО человека это нереально, но он, Витька, должен всё преодолеть. Ведь даже его имя значит ПОБЕДИТЕЛЬ! Чемпион…

Витька плюнул на звонящий телефон и продолжил поиски, предварительно заперев входную дверь на все замки. Кот Керосин мешался под ногами, Витька поймал его за шкирку и выбросил за форточку. И чем больше он убеждался, что ничего не найдёт, тем лучше очередная светлая мысль формировалась в его сознании. Ему очень нужно АЛИБИ. Живая или мёртвая, бабка даст показания. Что он делал во время ограбления? Либо слонялся с рекламным щитом, либо ехал домой. Он ещё заходил в офис оставить щит. Там могут подтвердить, что он присутствовал в определённое время. Но ДО и ПОСЛЕ… Он мог в любой момент бросить щит, например, спрятать где-нибудь за помойкой, прибыть домой, убить и вернуться на работу. Никто не следит за «бутербродами», он слоняется возле метро, а почти все сотрудники фирмы ездят на машинах. У него нет алиби.

Квартира оказалась чистой. Витька облазил все её уголки, потратив на это почти два часа. Телефон больше не беспокоил. Витька первый раз пожалел, что телефон не оборудован определителем номера. Да и домофона в подъезде нет, лишь входная дверь с суперзамками из Японии. Интересно, кто же навёл грабителей на квартиру? Неужели он сам проболтался кому-то по пьяни? Или бабка? Впрочем, многие соседи знали, что у бабы Поли полно старинных побрякушек. Так что в этом вопросе также глухо – наводчиком мог оказаться кто угодно.

Создавалось впечатление, что всё действительно произошло во сне. Витька сотрясал ругательствами воздух – невезуха, да и только. Грабители свалились в самый не подходящий момент. Да ещё долг. Витька вспомнил про него и призадумался. Долг и попытка ограбления. Можно ли провести между ними связующую нить? Есть ли связь? Да или нет?

Витька начал понимать, что так сойдёт с ума навсегда. Он выбросил окурки в окно, забрал пластиковую бутылку с квасом и покинул квартиру, снова не став её запирать. Сегодняшний визит должен остаться тайной для всех.

Во дворе почти ничего не изменилось. Всё те же два старика на детской площадке. Ещё один мужик открывает ракушку. Витька шустро пересёк двор в обратном направлении…

Бандиты будут искать его. Это в любом случае – либо те двое, которых он почти убил, либо другие, которые хоронили тех двоих. Вряд ли они решат, что он как ни в чём не бывало вернулся домой. Может, сказать, что бабка уехала, например, в дом отдыха, а самому пожить дома? А вдруг найдут её труп и придёт милиция? Тогда кранты сразу же. Пока нет алиби. Значит, план другой – сделать себе алиби, а затем нанести удар первым. НАЙТИ бандитов. Пока пожить у Тани. Как найти бандитов? С помощью других бандитов. Одного он знает. Штефа.

Александр Григорьевич Мамонов, он же Мамон, он же хозяин СП с труднопроизносимым названием, нехотя залез обратно в «мерин». Рядом уже сидел парень с обиднейшей кличкой Петух. Дело тут было не в том, что его опустили на зоне, а в том, что его отец и дед носили фамилию «Петухов». А сын вместо того, чтобы жить честно, стал бандитом, отчего и приобрёл кличку. Сам Петух утешал себя тем же, чем утешали его приятели – мол, если Петух с рождения, то петухом никогда не станешь и в тюрьму не загремишь. Пока что проносило, хотя Петух, ясное дело, не зарекался.

– Времени мало, – бросил Мамон, – говори прямо и по делу.

Только сейчас, по прошествии почти суток, ему докладывали о провале. Мамон не стал бросать на поимку какого-то лоха лучшие силы – и сейчас обдумывал это, не желая пока признавать ошибку.

– Абрек и Повар в больнице. Переломы, ушибы. Отметелили их капитально. Абрек, ему повезло больше, говорит, что это сделал хозяин квартиры, лох то есть…

– Лох? – переспросил Мамон.

– Ну… – Петух смутился, – вы же сами так говорили. Надо взять лоха и доставить к вам.

– А вы что сделали?

– Виноваты. Мы провалили, в общем, лажовое дело.

– Дальше.

– Я действовал по инструкции. Абрек и Повар ушли и не вернулись. Поскольку командовал Повар, а он подчинялся вам, то я принял самостоятельное решение покинуть автомобиль и пойти следом за ними по указанному адресу. Дверь открыл Абрек, ну, открыл и свалился к ногам. Повар был в отрубе. Я вызвал бригаду зачистки, что ещё оставалось? Тем более, Абрек убил старуху…

– Зачем?

– Он говорит, случайно. Она хотела вызвать ментов, он толкнул её, а она расшибла кумпол об батарею. Что-то типа этого. Короче говоря, этих увезли, всё прибрали. Лох… Ну, парень этот убежал.

Мамон кашлянул и облизнул губы. Абрек и Петух – даже не шестёрки, а так, мелкая шушера, нули. Повар – бандюга поопытней, но оказывается, дуб дубом. Разумеется, они ничего не знают. Пускать их всех в расход – ни к чему, каждый человек на счету. Вот бросить на какую-нибудь левую разборку – можно и даже нужно.

– Вали отсюда! – Мамон пихнул Петуха локтём в бок.

Когда тот вылез и зашагал к своей «пятёрке», Мамон звякнул заму по хозяйственной части – официально исполнительному директору СП Роману Валентиновичу Трубачёву по кличке Трубач.

– Степанова мне.

Это означало, что Трубач достанет Штефа из-под земли и принесёт на блюдечке. Искать телефон какого-то грузчика и вызванивать его – для Мамона недостойно.

Водитель Мамона торчал возле «мерина». Мамон подозвал его, двух телохранителей и приказал ехать в ресторан «Красный Дракон». По пути позвонил Трубач. Мамон приказал, чтобы Штеф явился на парковку перед «Красным Драконом» и подошёл к водителю.

Людишек уровня Штефа Мамон всегда принимал в машине. Быть принятым в офисе – означало добиться уважения Мамона или повышение по служебной лестнице.

Штеф догадывался, что ничего хорошего Мамон ему не скажет и по головке не погладит. По тому, что Мамон облизывал губы, было ясно, что он сдерживает гнев и волнуется. Никогда никакими другими жестами, словами или поступками Мамон не выдавал озабоченности. «Человек с танталовыми нервами» – как-то сказал про Мамона Трубач.