Джим Нисбет - Тайна Сиракузского кодекса

— Вы хотите сказать, — спросила Мисси, — что он имел дело не с обычными уголовниками? Хэйпик был покойником… с самого начала?

— Вы милашка, — вставил Дэйв, — кха-кха-кха.

— С той минуты, как он сказал «да», — подтвердил Бодич, — он превратился в жаркое.

— Так кто же на самом деле выкрал «Кодекс»? — спросила несколько ошеломленная Мисси.

— Не тот ли парень из Си-Клифа? — предположил Дэйв.

— Он был багдадским агентом? — нахмурилась, совсем запутавшись, Мисси.

— Не думаю, мисс Джеймс, — возразил Бодич.

Дэйв поднял бровь.

— Тогда у кого Хэйпик покупал «Кодекс»?

Мисси переводила взгляд с одного на другого.

— Кто был его «багдадский связной»?

— Джеральд Ренквист, — сказал я.

Мисси взвизгнула.

Дэйв рассмеялся.

Бодич едва ли не улыбнулся.

— Я схожу с ума, — сказала Мисси. — Гипотермия не заразна?

— Что можно прямо сказать об этой истории, — провозгласил Бодич, — это что в ней все наперекосяк. Для людей, связавшихся с «Сиракузским кодексом», реальность искажается.

— Хэйпик вывез «Кодекс» из Ирака, — упрямо допрашивала Мисси, — потому что его в это втянул Джеральд Ренквист? Это вы хотите сказать?

Бодич кивнул:

— Почти наверняка. Ренквист говорил на арабском, английском, французском, фарси и немного знал русский. Вам это известно?

— Вообще-то известно, — признала Мисси. — Он в Стэнфорде специализировался по языкам. Талантливый парень.

— Зачем же он разносит напитки на презентациях выставок своей матушки?

— А как раз поэтому. Герли в начале семидесятых продавала много предметов искусства богатым иранцам. После революции она выкупила у них большую часть проданного по дешевке. Помните тех типов, что колонизировали Беверли-Хиллз после Хомейни?

Она прищелкнула пальцами и, покачивая руками, запела:

— Йа-йа-йа-йа — Сталин жив…

— Господи боже, Мисси, — сказал я, — я же еще болен.

— Откуда вам так много известно? — спросил Бодич.

— Об иранцах?

— Нет, о Ренквистах. Расскажите нам про Герли.

— Это прозвище Арлин. Фамилия Ренквист досталась ей от второго мужа.

Бодич извлек из нагрудного кармана куртки маленький блокнотик.

— Гарольд Ренквист? Предприниматель в области недвижимости? — Бодич нацелил карандаш на Мисси. — Тот, что владел участком под главным зданием «Скуэр бэнка»?

— Верно, лейтенант. Об этом я забыла.

Она обернулась ко мне.

— Между прочим, здание проектировал Томми Вонг. Его первый крупный заказ.

Бодич прищурился:

— Томми Вонг?

— Архитектор. Я как раз познакомила его с Дэнни… Неужто это было только вчера?

Я задумался:

— Представления не имею.

— Дэнни хотел расспросить Томми о Рени Ноулс, видите ли…

Она осеклась.

— Да? — сказал Бодич, всем видом выражая бесконечное терпение. — И что именно ты хотел узнать о миссис Ноулс, Кестрел?

— Хм, ничего особенного, инспектор. Я прикинул, что раз вы на меня охотитесь, а Мисси знает, что я невиновен, и Мисси с Рени вращаются — вращались — в тех же кругах…

— Прошу прощения, — оборвала меня Мисси. — Я не вращаюсь, как ты изволил выразиться, по помойкам.

— Что заставило вас выбрать это слово, мисс Джеймс?

— Какое слово?

— Помойка.

— Ну, — фыркнула Мисси, — это классовая проблема, понимаете?

— Вроде «иметь и не иметь»?

— Одной фразой? Именно так.

— Понимаю. Не позволите ли записать некоторые ваши определения?

— Среди прочих различий между нами — то, что я жива, а Рени Ноулс — нет.

Бодич поднял бровь.

— Мисси, — устало заметил я, — ты демонстрируешь инспектору одну из своих наиболее несимпатичных черт.

— А, понимаю, — ядовито отозвалась она. — Не успела я вдохнуть жизнь в твой замороженный труп, как ты кусаешь грудь, тебя вскормившую.

— Смешаными метафорами здесь занимаюсь я, — сказал Бодич.

— Эй-эй, маленькая леди, — вмешался Дэйв. — Метафоры готовят со льдом и цедрой и встряхивают, а не смешивают.

Мисси надула губы.

— Продолжайте, — заискивающе попросил Дэйв.

Мисси сделала маленький глоток водки.

— Ты часто принимаешь прозак? — спросил я.

— Каждый день, — отозвалась Мисси, ни на кого не глядя.

— И помогает?

— Этот рецепт им придется выдергивать из руки моего остывшего трупа.

Дэйв минуту присматривался к ней, потом неуверенно рассмеялся.

Мисси продолжала:

— Томми Вонг хорошо знал Ренквистов. Пока Герли была замужем за Гарольдом Ренквистом, она подбирала предметы обстановки для Вонга. Это не мелочь. Она брала в аренду или покупала картины и скульптуру для клиентов Вонга и до, и после того, как они занялись большими коммерческими зданиями. С Томми и Гарольдом она сделала не меньше дюжины проектов. Главное здание «Скуэр бэнка», например, шестидесятиэтажное, и каждый лифтовый холл украшен масляной живописью. И все эти работы проходили через руки Герли. Когда она развелась с Гарольдом — проект «Скуэр бэнка» был тогда примерно наполовину закончен, — ее телефон замолчал. Томми больше никогда не давал ей заказов.

— Муж велел Вонгу ее вышвырнуть? — спросил Бодич.

— О нет! — Мисси подняла взгляд. — Конечно же нет. Гарольд был только доволен, что мог доказать в суде по разводам, что его будущая экс-жена, благодаря своей обширной деятельности декоратора, прекрасно обеспечена. Томми выждал, пока контракт о разводе был утвержден; после этого он ее выкинул. Вот так. С точки зрения Томми, работа декоратора была лакомым кусочком, который он отдавал, кому считал нужным. Герли поставляла ему картины, пока была женой его самого крупного клиента. Потеряв связь с Гарольдом, она немедленно выпала из его списка субподрядчиков.

— Это стало для нее ударом?

— Стало. Герли не слишком сообразительна. Она внушила себе, что этот бизнес держится на ее достоинствах, а не на связях мужа.

— Можно ли сказать, что между ними возникла стойкая вражда?

Мисси улыбнулась:

— Стойкая вражда.

Бодич занес карандаш над скрепленными спиралью листками блокнота.

— Сколько мне помнится, — вздохнула Мисси, — здание «Скуэр бэнка» обошлось примерно в двести пятьдесят миллионов долларов. Это во времена, когда миллион долларов еще чего-то стоил. Не то что теперь.

— Это точно, — подтвердил Дэйв, — сегодня миллион долларов не стоит и куска дерьма.

— Томми получал три процента комиссионных. Или что-то в этом роде.

— Это семь с половиной миллионов долларов, — немедленно подсчитал Дэйв.

Мисси кивнула.

— Заказ обеспечил ему репутацию и состояние.

— А как все это сказалось на Джеральде Ренквисте? — спросил Бодич.

— Джеральд тогда учился в Стэнфорде. Соглашение о разводе нанесло его матери серьезный финансовый удар. Стэнфорд — очень дорогое заведение. Джеральду пришлось пойти работать. Ему было очень неловко.