Влада Ольховская - Маска, я тебя не знаю!

– Не переоценивайте даже мою смелость, – посерьезнел Камаров. – Ситуация на тот момент была критической. Ваша невеста увидела нечто такое, что не подлежит… распространению. В тот момент я не знал, кто она, потом уже выяснил. Мои глубочайшие извинения. Но и вы должны понять: женщины несдержанны. Ваша невеста тут же подняла бы панику, а мне этого не нужно: люди могут пострадать!

Плевать ему на людей, это сразу видно. И на Агнию – тоже плевать. Он просто считает, что это очередная красивая куколка, не имеющая принципиального значения, и вопрос с Даниилом можно решить так же, как и с мужем Ларисы.

Напрасно думает он так. Заблуждения еще никого до добра не доводили.

– Я не собираюсь объяснять, что вам следовало сделать тогда, – заметил Даниил. – Это уже бесполезно. Собственно, хочу я только одного: чтобы ее незамедлительно выпустили. Тогда мы еще сможем мирно урегулировать этот конфликт.

– Мирно урегулировать? – рассмеялся Камаров. – Даниил, вы мне диктуете условия? Вообще-то это я позвал вас, чтобы озвучить ряд рекомендаций относительно вашего дальнейшего поведения!

Он показательно проигнорировал отчество собеседника. Даниил это мимо ушей не пропустил.

– Послушайте, Валя, – голос его звучал ровно и невозмутимо, – ваши рекомендации, которые, я уверен, продуманы весьма тщательно и даже художественно оформлены, меня мало интересуют. Что нового вы можете мне сказать? «Не рыпаться? Молчать? Не связываться с другими родственниками пострадавших?» Все это станет предметом обсуждения только в тот момент, когда Агния вновь будет рядом со мной.

– Молодой человек, вы забываетесь, – Камаров, похоже, хотел улыбнуться, но больше это было похоже на звериный оскал. – Мне безразлично, что о нас говорят…

– А ведь не зря говорят, – прервал Даниил. – Вы бы лучше послушали, прежде чем слюну расходовать.

– Достаточно! Вы, видимо, неправильно оценили всю серьезность ситуации…

Пятеро мужчин двинулись с места одновременно. Прямого приказа от босса они не получили, но было очевидно, что ситуацию с ними обговорили заранее. Камаров предполагал, что диалог этот может не удасться. Действительно, ему проще убрать еще трех человек, чем рисковать всем!

Но Андрей не собирался этого допускать. Пока Даниил говорил, он планировал, как ему действовать. Теперь стратегия созрела.

Он уступал своим потенциальным противникам по всем параметрам, но это как раз работало на него: усыпляло их бдительность. Тех двоих, кто находился рядом с ним, он убрал сразу же, наглядно продемонстрировав, что стена выдерживает удар лучше, чем их лбы. Остальные трое сразу позабыли, что их целью должен был стать Даниил, и бросились на помощь коллегам.

Как и ожидал Андрей, действовали они по-медвежьи: нагло, напористо, со ставкой на грубую физическую силу. Самый распространенный и самый бездарный метод борьбы. То, что им не выдали оружие, упростило его задачу. Через пару минут он стоял в окружении неподвижных тел, всем своим видом показывая, что он этого не хотел – так уж получилось!

– Что вы себе позволяете?! – побледнел Камаров. – Это незаконно!

– Да ладно. – Даниил позволил холоду в своем голосе смениться на иронию. – Вот что я вам скажу… Паника на лайнере действительно может привести к появлению новых жертв. Только поэтому я и не прошу Андрея хребет вам переломить. У меня пока что нет способа вернуть Агнию, дав при этом гарантию ее безопасности. Только это удерживает меня – а вовсе не страх перед вашей «мобильной мебелью», которая, как видите, оказалась не так уж полезна в действии. Сойдемся вот на чем… До прибытия в порт я не буду ничего предпринимать. Взамен: об Агнии заботятся, и возвращаете вы мне ее живой и невредимой.

– Согласен, – кивнул пожилой мужчина. – Надо сказать, ваш метод очень… Нагляден.

Даниил не отреагировал. Он ушел не прощаясь, Андрей последовал за ним. Ему казалось, что разговор не закончен, надо было хотя бы попытаться настоять на своем! Но спорить с начальством при посторонних – последнее дело. Поэтому Андрей дождался, когда они вновь оказались в лифте, и тогда задал вопрос, не дававший ему покоя:

– И это все?! Он ведь соврал!

– Конечно. Но он считает, что выиграл время. Если бы я сейчас попробовал надавить на него, он бы навредил Агнии, просто чтобы угомонить меня. А так он убежден, что пара дней спокойной жизни у него есть. Более того: моя «капитуляция» гарантирует, что к нам никого ночью не подошлют. Я ценю твои таланты, но при определенном количестве недоумков даже их окажется недостаточно.

Ну, если действовать с оружием, то количество недоумков заметно возрастет, однако Даниил все равно прав. Лайнер – не место для партизанской войны.

– Что ты собираешься делать?

– Воспользуюсь преимуществами мобильной связи, – ответил Даниил. – Почему-то Камаров решил, что раз я здесь, на лайнере, то ничего ему не сделаю. В данной ситуации я даже рад, что Вадим остался на берегу. Теперь у меня есть человек, который сможет все устроить правильно. Когда лайнер вернется в порт, Камаров никуда не денется… его ожидает большой сюрприз!

Ха, старикашка нарвался! Но кое о чем забывать нельзя…

– А как же Агния?

– Для нее как раз лучше, чтобы Камаров оказался загнан в угол. Я надеюсь, что Макс все-таки сообразит, где ее заперли. А даже если и нет… Ты ведь знаешь ее немногим хуже меня. Она и сама многое может! И если ей удастся изменить ситуацию раньше, чем это сделаем мы, нам необходимо подготовиться – и помочь ей в нужный момент.

– Настя… Что это?!

Агния удивленно рассматривала фотографию и никак не могла понять, что это означает. Дело не в рамке, дело в самом изображении! Это определенно Настя, черты ее лица легко узнаются, да и волосы у нее уже тогда были светлыми – от природы, без всякой краски.

Но с лестницы Настя не могла разглядеть, что к чему.

– Ты у меня спрашиваешь?! Ты же эту штуку держишь! Агния, пойдем отсюда быстрее, пока нас не поймали!

– Откуда у… нее твоя вещь?!

– Какая еще моя вещь? – В голосе Насти прозвучало раздражение. – Ты хоть понимаешь, что это не игра? Нас могут обнаружить в любую минуту! А вещи у меня никакие не пропадали!

Вместо дальнейших споров Агния протянула ей рамку и посветила фонариком, чтобы спутница все разглядела.

Настя пораженно уставилась на фотографию. Выражение мимолетного раздражения очень быстро исчезло с ее лица, но эмоций все равно хватало: шок, страх, непонимание и – боль, до этого таившаяся где-то глубоко.

– Настя… кто это?

– Это… это я… и Саша… но Саши больше нет! Саши нет! Она умерла… тогда, ночью, в подвале… Когда было темно, а за окном шумел сад… А я – осталась… Потому что я должна была остаться… а Сашей можно было пожертвовать! Я осталась! Осталась!..