Фридрих Незнанский - Требуются детективы

Гордеев пожал Истоминой руку и вслед за Грязновым сел за столик.

Немедленно подскочила официантка с двумя кожаными папками меню.

— Советую заказать кофе по-турецки. Его здесь готовят действительно отменно, — сказала Истомина.

— Да, пожалуй, последую вашему совету, — согласился Гордеев. — Галина Борисовна, мне, собственно, Денис изложил суть дела.

Истомина вопросительно посмотрела на Грязнова.

— Только в той части, которая касается моей работы, разумеется, — перехватив ее взгляд, добавил адвокат.

Принесли кофе. Гордеев с удовольствием отхлебнул глоток обжигающего напитка и посмотрел в залитое дождем окно.

— Отличный кофе! — Адвокат выразительно посмотрел на Грязнова и тот понял, что сейчас Гордеев будет говорить о своем гонораре.

— Да, кофе здесь просто лучший в Москве. На мой взгляд. — Истомина улыбнулась.

— Слишком горячий для меня. — Грязнов поднялся из-за стола. — Я на минуту.

Он отошел подальше от стола. Подошел к бару, нащупал в кармане бумажник, постоял несколько времени и пошел в глубь зала, чтобы скрыться из виду.

Здесь музыка звучала громче. Грязнов направился к роялю, возле которого стояли парень и девушка. Их стаканы с коктейлями помещались на закрытой крышке инструмента. Девушка влюбленными глазами смотрела на пианиста, а ее спутник, совсем еще мальчик, видимо, страшно ревновал к этому взгляду.

— Эй, музыкант! — Он громко хлопнул по крышке рояля ладонью и покачнулся.

«Да он пьян совсем», — подумал Денис.

— Музыкант, сбацай нам что-нибудь этакое… — Юноша достал из заднего кармана туго набитый бумажник.

— Простите? Что сделать? — не прерывая игры, спросил пианист.

Его импровизация замерла на повторяющемся пассаже. Он смотрел на купюры, которые выложил на рояль мальчик. Две сто долларовые банкноты.

— Сбацай нам из Моцарта что-нибудь. — Молодой человек пытался попасть бумажником в карман пиджака.

— Из Моцарта? Что именно вы хотите услышать? — улыбнулся пианист.

— «Турецкий марш», — сказал юноша и обнял девушку за талию. — Двести грин за «Турецкий марш»!

— Боюсь, что не смогу сыграть марш, это не в стиле нашего заведения. Может быть, что-нибудь другое из Моцарта?

Юноша задумался, видимо, припоминая еще какое-нибудь произведение великого композитора, но, так и не сумев припомнить, сказал:

— Нет. Не хочу другое. Давай марш.

— Извините… — Музыкант с сожалением посмотрел на деньги, закрыл глаза и продолжил свою игру.

Девушка сняла руку парня с талии и, подхватив свой стакан, пошла к столику. Парень сгреб деньги и направился за ней следом, что-то бормоча.

Грязнов проводил парочку взглядом. Возле столика между парнем и девушкой завязалась перепалка. Она хотела уйти, а он не отпускал ее. Наконец более трезвая девушка вырвала свою сумочку из рук спутника и устремилась к выходу. Парень махнул рукой и упал на стул.

Денис усмехнулся, посмотрел на часы и направился к столику. Истомина и Гордеев пили кофе и разговаривали.

— Мы обо всем договорились с Юрием Петровичем, — встретила Грязнова Истомина.

— Очень хорошо. — Денис сел на стул. — Вот и кофе подостыл.

— Я завтра же займусь этим делом. — Гордеев обратился к Денису: — К вечеру, думаю, смогу тебе доложиться.

— Чем раньше, тем лучше. — Сыщик залпом допил кофе.

— Кстати, — обратился Денис к Истоминой, — вы уже познакомили вашу дочь с Филиппом Агеевым, который ее будет охранять?

— Сегодня мне это предстоит, — сказала та со вздохом. — Неизвестно, как Ника отреагирует — она у меня такая взбалмошная…

— Понимаю. Но, думаю, все будет хорошо, ведь Филипп человек спокойный, выдержанный. Он найдет общий язык с вашей дочерью.

— Дай-то Бог… Ну, мне пора. — Истомина поднялась из-за стола. — До встречи!

Она пошла к выходу, а к их столику подошел официант.

— Счет, — коротко сказал он, увидев, что гости поднялись, и тут же положил на стол маленькую папочку со счетом..

— Однако! Семьсот рублей. Вот зараза! — усмехнулся Гордеев, поглядев вслед Истоминой. — Сэкономила-таки.

— Юра, тебя не учили, что обычно мужчины платят по счету? — заметил Денис.

— Э-э! — отмахнулся Гордеев. — Когда это было? Сто лет назад, в прошлом веке. Сейчас каждый платит за себя. Или же просто тот, у кого есть деньги.

Они расплатились с официантом и пошли к выходу. Девушка за стойкой встретила их улыбкой.

— Зонт ваш высох. — Она подала его аккуратно свернутым.

— Спасибо. — Гордеев посмотрел за окно.

— И дождь кончился, — сказала девица.

— И за это спасибо, — вежливо поблагодарил он.

— Надеюсь, вам у нас понравилось… — ласково заглядывая в глаза Гордееву, произнесла девушка.

— Да, — коротко ответил Гордеев. — Понравилось.

— И вы еще к нам придете… — с каким-то нетерпением в голосе сказала девушка.

— Непременно, — отозвался адвокат, делая вид, что не понимает, чего от него хотят.

— Обязательно приходите, — упавшим голосом произнесла девушка.

Гордеев нахмурился и отвел взгляд.

— Пошли, Денис.

Грязнов, однако, все-таки вынул из кармана купюру и под укоризненным взглядом Гордеева протянул ее девушке, которая тотчас расплылась в нереально широкой улыбке.

На улице было влажно и зябко. Морось еще носилась в воздухе, но дождь действительно перестал.

— Напрасно ты дал деньги этой попрошайке, — заметил Гордеев, когда они вышли на улицу.

— Но ведь она высушила наш зонт! — парировал Денис.

— Ага, и разогнала тучи… — вздохнул Гордеев, — зонт, к твоему сведению, сам высох.

— Не так уж и много я ей дал…

— Все равно зря. Их баловать нельзя.

Сыщик и адвокат пошли по переулку обратно к машине. Впереди они увидели Истомину. Она остановилась у витрины модного магазина и, постояв несколько секунд, вошла внутрь.

— Вот видишь, ты только что заплатил за кофе той женщины, которая может себе позволить посещать магазины в Столешниковом. — Гордеев засмеялся.

— Ладно, все-таки она женщина, — пробурчал Грязнов.

— Все-таки, все-таки… — пропел Гордеев. — Для меня главное — что она клиент. И довольно выгодный. Пошли, друже. Нам нужно отрабатывать наши копеечные гонорары.

— Неужели на четырехзначную цифру не договорился?

— Запомни, Денис, — строго сказал Гордеев, — клиент всегда должен чувствовать, что, сколько бы он тебе ни заплатил, для тебя это сущие копейки.

Они подошли к машине. В серебристый джип охранники грузили бесчувственное тело молодого человека, любителя Моцарта. Изредка юноша взбрыкивал ногой и выпевал кусок мелодии «Турецкого марша», охранники при этом тихо матерились.

— Тебя до дома подбросить? — спросил Гордеев.

— Если не трудно. Устал что-то я.

Гордеев подъехал к следственному отделу в разгар рабочего дня. Рядом с кирпичным зданием, у входа в которое дежурил милиционер, располагалось новое железобетонное строение с высоким крыльцом. Здесь тоже находился автоматчик. Он неторопливо курил, а двое служащих в комбинезонах приделывали к стене рядом с дверью табличку с номером отделения милиции.