Фридрих Незнанский - Опасное семейство

Не знал еще Солонин об этих мыслях, зародившихся у обласканной им женщины. Но если бы даже и знал, то в его ближайших планах ничто бы все равно не изменилось.

Где и когда бывают самые откровенные разговоры? Да на кухне, рядом с утренней рюмочкой, с первой сигаретой и после глотка горячего кофе. В те минуты, когда тело еще переживает безудержные восторги минувшей ночи, а мысли укладываются в стройные и обязательно мудрые фразы, достойные быть запечатленными на вечных скрижалях. Тогда и появляется повод поговорить по душам, так, чтобы у собеседника или собеседницы не возникли опасения, что тебя провоцируют, что-то выпытывают и собираются сделать твои сокровенные знания достоянием толпы, до которой тебе в данный момент решительно никакого дела нет.

Солонин плавно перевел мечтательный разговор-воспоминание о ночных подвигах в плоскость размышлений о тщетности человеческих достижений в области создания материальных ценностей, о ненужности и глупости конфликтов на почве того, кто больше прав в бизнесе или кому больше должно достаться. И особенно противно это бывает, когда в эту бездонную пропасть человеческого тщеславия — и ничего другого! — бросается бездумно все то, что составляет нашу истинную жизнь — жизнь тела и души… Обидно и горько…

Новая рюмочка и ловкая подсказка, которая любому показалась бы всего лишь как согласие с только что сказанным твоей, еще недавно поистине неутомимой партнершей, заслуживающей немедленной награды, и еще, и еще, привели к тому, что у женщины сами по себе раскрылись «кингстоны души» И они охотно приняли в себя волны искреннего сочувствия, глубокого и проникновенного понимания, предлагающего излить наконец душу и освободиться от навязчивых и, возможно, болезненных воспоминаний.

Короче говоря, Солонин создал атмосферу той полной свободы и доверительности, при которой Наталья просто уже не смогла бы отказать себе в изысканном и отчасти болезненном наслаждении покорябать собственными пальцами хоть и давнюю, но не зажившую рану…

История эта произошла еще год назад, когда два дружка-приятеля — они дружили со студенческих времен, хотя учились в разных институтах — один в институте горного дела, под Москвой, а другой — в нефтехимическом.

Когда пришла пора становиться на ноги, обоюдное желание доказать товарищу свое превосходство превратилось в некую манию. Помогло разобраться, кто есть кто, самое время и обстановка, сложившаяся в стране. Перестройка! Они не стали дожидаться, когда начнется, по известному анекдоту, «перестрелка», а затем и «перекличка», но взялись каждый за свое дело со всей страстью людей, уже увидевших свое желанное будущее. К концу девяностых годов один из друзей превратился во владельца крупнейших в стране угольных разработок и вывозил уголь за границу. Другой занимался тем же самым, но только в области нефтяного бизнеса.

Солонину не стоило объяснять, кого имела в виду Наталья Смородинская-Аксельрод. Ну а известный «угольщик» — это не кто иной, как Николай Асташкин. Да, об этой «сладкой парочке» было давно известно как о друзьях не разлей вода.

Но однажды между ними что-то словно пролетело. Наталья знала что. Как всякая верная жена, озабоченная в определенной степени, чтобы мужнино достояние не расходовалось на случайные связи, она имела как бы свою разведку, точнее, были у нее некоторые способы вовремя проследить за мужем, которого в случае необходимости можно было бы и на место поставить — возникает в подобных семьях такая нужда.

Словом, донесли ей об одном вроде бы совершенно невинном споре, возникшем между Олегом и Николаем, друзьями, которые даже на отдых старались выбираться вместе. Ну, соответственно, вместе и проказили, и дурака валяли, и какие-то сугубо личные свои вопросы решали.

В прошлом году, где-то еще в начале января, что ли, отправились они в Швейцарию, в Давос, где в это время года обычно проходят Всемирные экономические форумы. Побывать там, потусоваться среди крупнейших финансовых воротил мира — дело важное и почетное. Ну а кроме всего прочего, Давос — это уникальный в своем роде горнолыжный курорт, на который, как правило, слетаются выдающиеся красотки со всего света. Естественно, что своих жен, какими бы они ни были, российские бизнесмены брать туда не решаются. Не потому, что в Тулу, по известной поговорке, со своим самоваром не ездят, а потому, что из самоваров там чай вообще не пьют, нет такой привычки, да и моды тоже.

Ладно, уехали и уехали, две недели абсолютной свободы тоже для оставленной женщины кое-что значат. Оно бы, наверное, все и прошло бесследно, но разведка свое дело хорошо знала.

Оказалось, что среди гостей на этом курорте оказалась известная на Западе красотка певица русского происхождения. Звали ее Патрицией Гросс-Вербиной. Ну, появилась, и черт бы с ней. Мало кто обратил внимание. Но два дружка-приятеля — непонятно, что с ними произошло! — в прямом смысле слова зациклились на ней, словно голодные мухи прилипли к этой заразе.

И дошло чуть ли не до ссоры. А в основе-то, как было сказано, лежало элементарное желание просто переспать с достаточно циничной и успешной девкой, наверняка направо и налево торгующей своим телом. Однако наша российская беда в том и заключается, что мужику мало овладеть шлюхой, ему нужно еще и поковыряться пальцем в ее психике, разобраться, насколько он лучше или хуже своего соперника…

Ну, договорились бы между собой, скинулись, как говорят, по-русски и трахнули ее в очередь. Кто против? Если вы такие жадные до новизны…

А вышло все куда хуже. Может, она бы и дала обоим, но быстро вычислила, что на их соперничестве можно сделать себе очень хорошие деньги. Чем же иным можно оправдать ее обещание отдаться тому из двоих, кто купит ей принадлежавшую когда-то ее предкам усадьбу где-то под Ялтой, в Крыму. И эти двое взрослых и умных мужиков, словно сосунки какие, затеяли между собой свару.

Ну, лишних денег на выброс, понятно, ни у одного, ни у другого не было. Но имелся неожиданно возникший на Форуме вариант. Фактически без хозяина постепенно опускался на дно весьма перспективный когда-то на Кубани химический комбинат. Он подошел бы и для «угольщика», и уж тем более для «нефтехимика».

Так и родилось пари, скрепленное какой-то компанией, в которой они тусовались. А суть в том, что каждый из друзей должен постараться выкупить акции комбината и начать на нем свое дело. Ну а первая же прибыль от производства, так и быть, пойдет на покупку того имения.

И последнее условие: рассчитывать на безмерную — правильнее было бы, наверное, сказать на «безразмерную» — взаимность мадемуазель Гросс-Вербиной мог ее благодетель и обязательно в интерьерах семейного дома каких-то там графов либо баронов Вербиных. Не хило, блин?! И после этого он еще хочет?