Эндрю Тейлор - Загадка Эдгара По

— Возможно, друзья юноши просто не захотели рассказывать правду безутешному отцу?

— Да, я понимаю, и даже сделал на это поправку, но, тем не менее, не верю, что сын умер в результате несчастного случая. А если это не несчастный случай, тогда что? — Ноак махнул рукой в ту сторону, где стоял его секретарь. — Хармвелл убежден, что моего мальчика убили, чтобы заставить замолчать.

— Сэр, я очень сожалею о смерти вашего сына. Надеюсь, вы простите меня, если я скажу, что так и не понял, зачем вы разыскали меня и привезли сюда в столь поздний час.

— Нас связывает одна вещь, мистер Шилд, цепочка, которая ведет от убийства моего сына к остальным, — это банк Уэйвенху. Во время последней войны банк вел весьма активную деятельность в Канаде. Мистер Франт курировал все операции год или два, до тысяча восемьсот четырнадцатого года. В военное время всегда можно заработать, если не боишься рисковать. Один из поставщиков оказался в затруднительном положении, и банк пришел ему на выручку, выставив определенный счет за свою помощь. В итоге компания перешла в руки банка, и мистер Франт взял руководство на себя. Насколько я знаю, изначально компания подписала контракт на поставку кормов для лошадей конной артиллерии, но банк Уэйвенху значительно расширит область деятельности. Они неплохо заработали. Но тут жажда наживы пересилила деловую хватку мистера Франта и его патриотические чувства. С армией тогда были связаны всякие типы, и некоторые не возражали против личного обогащения, особенно если для этого нужно было просто закрывать глаза на происходящее. Но что тут такого, в конце концов? Они не считали простых солдат жертвами, они считали их некой безликой массой, такой абстрактной и далекой, как Военное министерство, правительство или король Георг. Они убеждали себя, что это не кража, а законный приработок их компании, и все вокруг делают то же самое, просто об этом не принято говорить вслух. Поэтому расписывались за товары, которых не получали, или принимали брак, или ухитрялись потерять все необходимые бумаги, а это значило, что в распоряжении поставщика оставались излишки, и зачастую — это мне доподлинно известно — мистер Франт находил покупателей по ту сторону границы, в Соединенных Штатах.

— Но это же государственная измена, — заметил я.

— У корысти нет национальности, — ответил Ноак. — Корысть живет по своим собственным принципам. Насколько я понимаю, как только мистер Франт нашел канал сбыта, связавший Британскую Северную Америку и Штаты, он обнаружил, что можно продавать не только товары, но и информацию. Информация оставляет меньше следов и приносит больше денег.

— У вас имеются доказательства?

— Я знаю, что разведывательные данные в Штаты передавались именно так, и на сто процентов уверен, что мистер Франт приложил к этому руку, — внезапно мистер Ноак замолчал, повернулся и протянул руку Хармвеллу. — Знаете ли вы, что Хармвелл поступил на службу в Сорок первую армию как раз в тот момент, когда туда перевели моего сына? Это было в самом начале войны, в тысяча восемьсот двенадцатом году. Расскажите мистеру Шилду все, что вы видели, Хармвелл.

Хармвелл вышел из тени.

— Лейтенант Сондерс оказал честь, открывшись мне, — начал он зычным голосом, словно давал показания в суде, его бас стер воспоминания о писклявом шепоте Ноака. — Он считал, что начальник снабжения полка виновен в присвоении денег по сговору с поставщиком. За два дня до смерти шестого мая тысяча восемьсот четырнадцатого года, лейтенант взял меня в качестве свидетеля на встречу начальника снабжения и какого-то джентльмена, проходившую в кофейне. Я не знал тогда имени джентльмена, зато видел его лицо.

— Понимаете?! — воскликнул Ноак. — Вот вам и возможное доказательство. Впоследствии Хармвелл узнал в Генри Франте того человека, с которым встречался начальник снабжения. Вы, кстати, присутствовали при опознании. Помните, мы приехали из Ливерпуля и явились с визитом на площадь Рассела, а вы прибыли забрать сына Франта в школу?

— Но вы можете доказать, что мистер Франт участвовал в мошенничестве? — спросил я.

— Мой сын был уверен в этом, — сказал Ноак, — и поделился своими соображениями с Хармвеллом.

Я бы мог отметить, что от слухов до доказательств далеко, но вместо этого сказал:

— Но мистер Франт был рад вашему визиту. Мне показалось, вы почетный гость в его доме.

— А почему бы и нет? Он же не знал, что я как-то связан с лейтенантом Сондерсом, и не догадывался об истинных целях моего визита. Наш общий приятель написал Франту и порекомендовал встретиться со мною. Франт знал меня как богатого американца, который желает инвестировать свои деньги и водит дружбу с полезными людьми. Мне стоило немалых трудов стать желанным гостем.

— Когда вы послали Франту свою карточку, то написали на обратной стороне имя Карсуолла.

Ноак нахмурился:

— А у вас острое зрение. Это должно было убедить Франта принять меня без промедления. Прохладные отношения между ними общеизвестны, и я сказал, что хочу посоветоваться по поводу того, как выбить старый долг из мистера Карсуолла. Человек склонен благосклонно относиться к другому, если у них общий враг. Я всегда находил, что этот принцип действует безотказно. И должен признаться, Хармвелл тут же узнал мистера Франта.

— Но это не является доказательством вины Франта.

— Разумеется, нет, — сказал Ноак. — Не буду ходить вокруг да около, мистер Шилд. Я думаю, что моего сына убили по приказу мистера Франта, поскольку он грозился раскрыть общественности сомнительные схемы обогащения. Но я не могу доказать это.

— Уверен, если бы вы обратились к властям…

— С чем? С нелепым обвинением, которое опирается только на слова какого-то негра? Хармвелл порядочный человек но… уверен, продолжать нет необходимости, вы и так все понимаете. И не забывайте о том, что я гражданин Соединенных Штатов. Поверьте, я уже пытался разобраться с этим делом общепринятыми способами, и потерпел неудачу.

Ну, не совсем уж неудачу, подумал я, ведь благодаря Ноаку по Сити поползли слухи, которые дошли до мистера Роуселла.

— Однако есть и другие методы, — Ноак поймал мой удивленный взгляд и продолжил: — Всегда в рамках закона, мистер Шилд. Опускаться до уровня этих мерзавцев ниже моего достоинства. Короче говоря, я был совершенно уверен в том, что мистер Франт повинен в смерти моего сына, но никак не мог доказать это. Однако, наведя справки о нем самом и его делах в Англии, выяснил, что это не единственное уязвимое место, и можно предать его правосудию за прочие преступления. Более того, мне захотелось приехать сюда по иной причине, а именно — установить, действовал ли мистер Франт в Канаде самостоятельно или по указке более могущественного патрона.