Михаил Петров - Гончаров смертью не торгует

- Это будет утомительно. Лучше выпей водки и ложись спать, думаю, что в самое ближайшее время это недоразумение разрешится.

- Не буду я пить вашу водку. Соизвольте со мной объясниться.

- Батюшки, какие мы важные! Прямо страх берет. Ладно, я скажу. Мою жену хотели украсть, потому что, занимаясь вашим делом, я влез в какую-то грязную организацию. Очевидно, таким образом они хотят меня шантажировать.

- Неужели вы нашли ту аферистку, которая меня надула?

- Кажется, да, но, к сожалению, я немного опоздал.

- Почему опоздал? Она что, куда-то уехала?

- Уехала, и очень далеко. Думаю, что нам с тобой в те края собираться рановато. Выпей водки и расслабься.

- Да отстаньте вы от меня со своей водкой.

- Правильно, мне больше достанется.

Глотнув прямо из горлышка, я задумался. На поверку дело оказалось не таким безобидным, как мне казалось вначале. Если они решились на кражу моей супруги, значит, затеяли что-то серьезное. Значит, чем-то я сильно им досадил и они во что бы то ни стало хотят меня парализовать. Интересно, в каком месте я перешел им дорогу? Без сомнения, это связано с покойной Екатериной Евграфовной, много гадать тут не приходится. А если так, то логично предположить, что товарищ Алик очень тесно связан с убийством Катерины, если не сказать большего. Что и говорить, господин Гончаров, безрадостная перспектива вас ожидает. Сам-то ты это заслужил, не будешь совать нос куда не следует, но при чем здесь Дмитриева Тамара? Из-за твоей дурости опять страдают ни в чем не повинные люди.

Надо думать, что претензии, предъявленные мне в скором времени, будут достаточно жесткими и связанными с деньгами. Удовлетворить я их не смогу по той простой причине, что их у меня нет. Начнутся пытки, логическим заключением которых явится моя смерть. В принципе она неизбежна в любом случае. Но гибнуть во цвете мальчишеских лет мне совсем не хочется. Правда, с этим обстоятельством они не посчитаются. Им человека убить - что рюмку водки выпить. А делают они это мастерски - крякнут позвонками, и готово, Гончаров уже на небесах. Скоты! С нежного детства ненавижу убийц, а их жертвы всегда вызывают во мне обостренную жалость и сострадание. Исходя из этого нужно хорошенько подумать, каким образом нам избежать горькой участи. Хорошо бы прорыть подземный ход, как это делается в приключенческих романах, только времени для этого у нас нет. В романах все проще. Скучающие узники годами сидят в своих казематах без дела. У них томление в душе и зуд в руках. Почему бы им не размяться, не покопать немного? Бездельники! Нет, вариант подкопа нам не подходит. На дурачка этого ублюдка тоже не возьмешь, идиот он не полный, закосить не получится. Что же делать? Устроить пожар? Так ведь первыми сами угорим, пока этот долбаный Тихон сообразит, что к чему. Какого черта я не подождал Макса?! Сейчас бы в подвале сидел не я, а сам товарищ Алик, гораздо лучше и это было бы справедливей.

- Константин Иванович, - прерывая мои мрачные планы, пропищала Тамара, - скажите, а наши деньги совсем не удастся вернуть?

- Кому что, а вшивому баня, - недовольно проворчал я. - Ты лучше о душе подумай.

- Я вас не понимаю.

- Вот и отлично, не нужно тебе этого понимать. Так спокойней. И вообще, не мешай мне. Думаю я. Иди на кровать и сиди мышкой.

- Так ведь холодно. Околеть можно. Долго он меня собирается здесь держать?

- Не знаю, не мешай проистеканию мыслительного процесса.

Но думать уже на пришлось. Сначала сверху раздались четкие шаги. Уверенный голос что-то резко приказал Тихону. Потом послышался скрежет открываемого люка, в него опустили лестницу, а немного погодя просунулась голова ублюдка. Очень удобно было его сейчас обезвредить, но, к сожалению, он был не один.

- По одному и с вещами, - плотоядно заржал он. - Сначала Гончаров.

- А я как же? - не на шутку возмутилась учительница. - Я все-таки женщина, можно было бы начать с меня.

- На тебе мы кончим! - похабно пообещал верзила и зашелся в сумасшедшем ржании, совершенно сраженный своим остроумием. - Не боись, лоханка, и до тебя очередь дойдет, сперва с мужиком твоим разберемся. Пошевеливайся, козел, корячишься, как беременная баба, щас ты у меня попрыгаешь.

В тихоновском кресле с сигаретой в зубах восседал Алик. Меня он встретил едкой злой улыбкой и, даже не поздоровавшись, ударил ногой в пах. Я успел поставить защиту и немного смягчить удар, от этого он сильно осерчал и начал бить уже слепо, без разбора. Признаться, такого я не ожидал. Обычно избиению предшествует хотя бы кратковременная беседа, в ходе которой оппоненты не могут прийти к консенсусному решению. А тут, ни слова не говоря, сразу же начинают бить по морде. Одно слово - азиаты. Хоть бы выставил какие-то требования или претензии, а то волтузит неизвестно за что. Мне это уже начинает надоедать. Если бы не стоящий на стреме Тихон, ты бы у меня, дорогой товарищ Алик, давно бы плясал милую твоему сердцу лезгинку под утомленным солнцем южного неба. Но сколько же можно терпеть? Немного придя в себя, я ответил, причем очень удачно - удар в солнечное сплетение оказался для него роковым. Вытаращившись в потолок и жадно хватая воздух, брюнет тихо и смиренно осел на кучу медного барахла.

Теперь начнется, успел подумать я, и это было последним воспоминанием тех сказочных минут. В следующее мгновение краем глаза я увидел летящий в ухо пудовый тихоновский кулак. Мне показалось, что мои бедные мозги, в конце концов устав со мной бороться, раз и навсегда покидают мою голову.

Очнулся я на полу. Надо мной с березовым черенком в руках стоял жизнерадостный Тихон. От сжигающего его нетерпения он тихонько приплясывал, кидая неодобрительные взгляды на сидящего в кресле шефа. Наверное, ему ужасно хотелось еще до захода солнца раскроить мой череп. Досадное молчание Алика его явно раздражало. Если бы не этот фактор, то моя душа наверняка бы сейчас стремилась к звездам.

- Алик! Алик! - заметив, что я очнулся, счастливо заорал он. - Гляди, Алик, он моргает. - От восторга, его охватившего, он ткнул меня в бок. Очухался, козел? Будешь знать, как распускать руки. Вставай, подлюга!

Нехотя и с трудом, демонстрируя полное измождение, я чуть приподнялся и притворно-горестно застонал. Впрочем, не особенно и притворно, потому что из звенящего левого уха капала моя драгоценная кровь, а в пустой голове постукивали какие-то противные молоточки.

- Что вам от меня нужно? - первым начал я дипломатические переговоры.

- А это я тебе скажу, - замахиваясь своим дрыном, дружелюбно пообещал палач.

- Подожди, Тихон, ты его так до смерти забьешь, - разумно вмешался шеф. - Сядь и покури. Я сам с ним поговорю. Ползи ко мне, Гончаров. Говорить будешь?

- Конечно буду, - подползая к мерзавцу, с готовностью согласился я. Отчего же не поговорить с хорошим человеком. С этого и надо было начинать. Только я не пойму, чего вы от меня хотите?